По дороге инспектор более подробно рассказал ей о случившемся. На Хуанхо набрела случайно одна из нищенок, которые обитают в том квартале. Она и позвонила в полицию. У потерпевшего не оказалось никаких документов, кроме записной книжки, в которой и значился номер телефона и адрес сеньоры Терезы Салинос.

Рябь в глазах Терезы прошла, и она повнимательней присмотрелась к окружающей обстановке. Это была обычная палата, одна из тех, которые есть в каждой средней клинике. Кровати были пусты, только на одной, той, что стояла у дальней стенки, лежал человек, накрытый белой простыней. Инспектор подошел к кровати и откинул простыню.

— Подойдите сюда, сеньора Салинос, — попросил он. — Вы узнаете этого человека?

Тереза подошла поближе. Руки у нее тряслись, на глаза навертывались слезы.

— Это он, — проговорила она сквозь рыдания.

Инспектор опять набросил простыню и спросил:

— Вы давно с ним знакомы, сеньора?

Тереза была уже не в силах сдержаться и разрыдалась. Инспектор взял ее под руку, тихонько вывел из палаты.

— Успокойтесь, сеньора! Мне просто нужно знать, кем приходится вам этот человек.

— Кто? — непонимающе переспросила Тереза.

— Я спрашиваю о Хуанхо. Он вам кем приходится?

— Это мой знакомый, мой друг, — ответила Тереза.

— Ваш друг? Хорошо. Тогда вы, наверное, в курсе, что он употреблял наркотики?

— Да, я знала об этом.

Инспектор удивился.

— Тогда, сеньора, мне необходимо задать вам еще несколько вопросов. Не хотите ли проехать со мной в полицейское управление?

— Нет, что вы, инспектор! Я устала и плохо себя чувствую. Сегодня мне лучше отправиться домой.

— Я понимаю вас, сеньора, — разочарованно сказал инспектор. — Тогда, может, завтра?

— Да, конечно.

— Если вы не против, я отвезу вас домой.

Тереза отрицательно покачала головой. Ей не хотелось находиться в обществе инспектора.

— Нет, спасибо, инспектор, — поблагодарила она. — Я хочу позвонить домой, чтобы за мной заехали. Где здесь телефон?

Инспектор недоуменно пожал плечами. «Ох уж эти дамочки!» — подумал он, а вслух сказал:

— Вот сеньор доктор проводит вас.

— Да, конечно, не беспокойтесь, — отозвался молчавший все это время доктор.

— Так я завтра вам позвоню, сеньора? — спросил на прощание инспектор.

— Конечно, — отозвалась Тереза и направилась в другую сторону, где, как указал доктор, был телефон.

За Терезой заехал Лоренцо. Всю дорогу они молчали. Дома их встретила Бернарда и спросила:

— Сеньора, так что же произошло с сеньором Хуанхо?

— Сеньора Хуанхо больше нет, — подавленным голосом ответила Тереза. — Он потерялся в жизни, и сам в этом виноват. Что поделаешь, каждый выбирает свой путь.

Тереза медленно поднялась по лестнице к себе в комнату. Бернарда, проводив хозяйку взглядом, вслух повторила:

— Вы правы, сеньора, каждый выбирает свой путь, и кто знает, куда он приведет.

Лоренцо, наблюдавший за этой сценой, лишь слегка улыбнулся. Вспомнив о его присутствии, Бернарда сказала:

— Иди отдыхать, Лоренцо. Ужин сегодня уже не понадобится.

Исабель и Фернандо стояли на террасе, выходившей в сад. Здесь уже собралось множество гостей в маскарадных костюмах. Под раскидистыми деревьями росли розы. Свечи в лампионах горели неровным романтическим светом. Небольшой оркестр в павильоне играл старинный вальс. Молодые люди были счастливы. По случаю их отъезда супруги Стивенсон пригласили молодоженов на бал-маскарад к своим друзьям.

— Красиво? — спросила Исабель.

— Очень, — ответил улыбающийся Фернандо.

— Тебе правда нравится?

— Очень красиво, Исабель. По крайней мере, когда смотришь издалека.

— Давай пройдемся по саду.

Колеблющийся свет множества фонарей переливался на дорогих платьях и смокингах, ложился нежными бликами на волосы, обнаженные плечи дам; слышались мягкие звуки скрипок; степенно прохаживались пары и группы; в глубине сада темнели подстриженные самшитовые шпалеры.

Все прохаживались в масках, неузнаваемые ни для кого, и это обстоятельство прибавляло таинственности и веселья. Даже прислуга участвовала в маскараде.

— Сейчас пойдет дождь, Исабель… — сообщил Фернандо.

Он взглянул на небо. На руку упала тяжелая капля. Красноватый небосклон заволокло тучами.

— Нет. Это невозможно! — воскликнула Исабель. — Весь праздник будет испорчен.

— Все возможно. Идем быстрее.

Фернандо взял ее под руку и повел к террасе. Едва они поднялись по ступенькам, хлынул ливень. С неба извергался настоящим поток. Началась паника. Все бросились к дому, как вспугнутая стайка пестрых кур. Вода лилась на обнаженные плечи дам, смывала пудру и румяна. Вспыхнула внезапная молния, озарив сад голубоватым светом. Последовал тяжкий раскат грома.

Исабель неподвижно стояла под тентом, прижавшись к Фернандо.

— За то время, что мы здесь, такого еще не было, — растерянно сказала она.

— Действительно… Боже, как это неприятно…

По парку сновали слуги в дождевиках и с зонтиками. Их шелковые чулки под современными плащами выглядели крайне нелепо. Слуги вели к террасе последних заблудившихся и промокших гостей.

— Войдем внутрь, — сказала Исабель.

Дом был мал для такого количества народу. Видимо, никто не рассчитывал на плохую погоду. В комнатах еще стояла тяжелая духота летнего дня, и толчея как бы усиливала ее. Из-за тесноты почти нельзя было пошевелиться.

Фернандо и Исабель стояли у самых дверей. Рядом с ними остановилась, тяжело дыша, какая-то дама в мокром слипшемся парике, с бриллиантовым ожерельем на шее. Она напоминала промокшую курицу. Запах дождя в неподвижном, душном воздухе смешивался с запахами духов, пота и влажных волос.

Фернандо взглянул на Исабель.

— Нам вряд ли удастся выпить, — сказала она. — Прислуге сюда не пробраться.

— Не беда.

Постепенно их оттеснили в соседнюю комнату, куда вскоре внесли столы с шампанским и расставили вдоль стен.

Фернандо показал на шампанское:

— Хочешь выпить?

— Нет. Слишком жарко. — Исабель взглянула на него. — Вот и дождалась я отъезда!

— Какого отъезда?

— Ведь завтра мы уезжаем домой.

— Не думай об этом, Исабель. Давай веселиться. Вот, смотри, и дождь скоро перестанет.

— Едва ли. А если и перестанет, все равно бал уже испорчен. Знаешь что? Уедем отсюда…

— А куда ты хочешь? — пожал плечами Фернандо. — Обратно в отель?

— В отель еще рано. Давай поколесим по городу.

— Давай!

Машина медленно ехала по вечернему Нью-Йорку. Дождь барабанил по крыше, заглушая почти все звуки. Исабель сидела б углу и молчала. Фернандо закурил. Он поглядывал на огонек сигареты и думал о своей жизни. Постепенно все стало казаться ему нереальным — эта поездка, этот скользящий под дождем автомобиль, улицы, плывущие мимо.

— О чем ты думаешь? — спросила его Исабель.

— О том, как я счастлив, — нашелся Фернандо. — А ты?

— О том, что нам осталось пробыть здесь всего одну ночь.

— Мы сможем вернуться сюда опять, когда ты захочешь.

— Мы сюда вернемся только с детьми, Фернандо. Не забудь об этом.

— Да, конечно, я с тобой согласен. Ведь тогда наше счастье будет полным.

— Да, милый мой Фернандо! А теперь я хочу побыстрее вернуться домой.

— Потерпи, дорогая. Завтра к вечеру нас уже будут встречать родные.

Формальности в аэропорту заняли мало времени. Фернандо почему-то не позвонил домой, а взял такси. Таксист погрузил их багаж, и они тронулись в путь. После величественного и шумного Нью-Йорка Буэнос-Айрес казался провинциальным захудалым городишкой. Они ехали мимо бедных кварталов, и это зрелище наводило тоску. Только когда они выехали в центр, Исабель почувствовала, что она дома. Фернандо повеселел и тихонько насвистывал какую-то мелодию.

Возле дома Салиносов такси остановилось, Исабель вышла. Ветер разметал ее волосы, и она рассмеялась.