— Конечно.

К парадному подъезду подкатил лимузин. Фернандо помог сесть Исабель и, обойдя автомобиль с другой стороны, сел за руль.

Исабель бросила прощальный взгляд на прекрасный дом, и ей показалось, что она жила в нем всю свою жизнь.

Хуанхо открыл глаза и сразу зажмурился от яркого света.

— Вставай, соня, — сказала Тереза.

— А, это ты?

— А кого ты ожидал?

Она поставила на стол бутылку виски и пакет с едой, потом аккуратно достала из него продукты.

— Будем пировать.

Хуанхо еще не совсем проспался, поэтому недовольно ворчал:

— Почему так долго?

— Как долго? — возразила Тереза. — По-твоему, кто должен проводить гостей?

— А что, все уже ушли?

— Слава Богу, все, и мы теперь сможем повеселиться.

Хуанхо встал с постели, бросил в рот первый попавшийся кусок мяса и запил его глотком виски. Наконец-то он окончательно проснулся.

— Теперь, думаю, мы в самом деле повеселимся, — лукаво заметил парень.

Хуанхо привлек к себе Терезу.

— Хуанхо, Хуанхо, — жеманно воскликнула она, — ты порвешь мне платье.

— Ничего, дорогая, купишь себе новое…

Свет в комнате погас…

Бернарда то и дело выглядывала в окно, ожидая возвращения дочери, но время шло, а ее все не было. Сначала она коротала время с Челитой, но в конце концов эта простушка стала надоедать ей и, что еще хуже, раздражать ее, поэтому Бернарда отправила девушку спать, а сама застыла в ожидании у окна.

Наконец во дворе послышался шум мотора и возле дома остановился лимузин…

Из машины вышел Фернандо и помог выйти Исабель. Они прошли по дорожке и поднялись на крыльцо.

В воздухе пахло ночной прохладой и свежестью. Мягкий лунный свет освещал все вокруг.

— Может, еще прогуляемся по воздуху? — предложил Фернандо.

— Нет, что-то не хочется.

Исабель замолчала и устало вздохнула.

— Исабель, — прошептал Фернандо ей на ухо, — ты не хочешь пригласить меня к себе в дом?

— Уже очень поздно.

— Понимаю, завтра тебе нужно встать в шесть часов утра, — шутливо упрекнул он, — чтобы идти на фабрику. — Фернандо поцеловал Исабель. — О чем ты думаешь? — Он был явно расстроен, но старался сохранить шутливый тон: — А если ты опоздаешь, то твой начальник, я уверен, тебя обязательно уволит, и ты потеряешь работу.

Фернандо обнял Исабель, она попыталась высвободиться, однако безуспешно.

— Но если ты мне разрешишь войти, — сказал влюбленный, — я постараюсь объяснить тебе, что надо делать, чтобы не заснуть.

— Что ты говоришь? — кокетливо возмутилась она. — Нет-нет, это невозможно…

— Исабель, я хочу увидеть твою спальню…

— Но, пожалуйста…

— И твою кровать.

— Фернандо!

— Хочу узнать, как ты спишь, в рубашке, в пижаме или вообще без всего…

Он страстно поцеловал ее.

— Но, Фернандо.

— Как ты спишь?

Исабель высвободилась из крепких объятий нетерпеливого жениха.

— По-всякому, — зарделась девушка.

— Если ты позволишь мне войти, — сказал он, — я обещаю уйти до рассвета.

— Но, Фернандо…

— И с первым лучом солнца я буду очень далеко отсюда, — заверил ее Фернандо.

— Нет!

Исабель наконец вырвалась и отступила назад.

— Фернандо, — тяжело дыша, произнесла она, — ну, пожалуйста, не обижайся на меня.

Фернандо стоял, понурив голову, и тяжело вздыхал. Исабель уже готова была уступить страстному порыву жениха, но в прихожей громко хлопнула дверь, и девушка обернулась.

— Кто там?

Из полумрака вышла Бернарда.

— Я услышала шум и увидела, что парадная дверь открыта, — ровным голосом произнесла экономка, — поэтому решила посмотреть, не случилось бы чего.

— О Господи! — прошептала Исабель.

— Извините меня, — сказала жестко Бернарда, — ты хочешь, чтобы я помогла тебе раздеться?

— Нет, нет.

Исабель было неловко, еще в более глупом положении оказался Фернандо, который ощущал себя нашкодившим школьником.

— Ты свободна, — приказала Исабель Бернарде.

— Спокойной ночи.

Бернарда ушла, но не в свою комнату, а в столовую и принялась наводить там порядок. Исабель подошла к Фернандо и ласково прошептала:

— Фернандо, извини, я очень устала. И теперь еще это, — объяснила она ему.

Фернандо с сожалением понимающе кивнул и нежно поцеловал Исабель…

Бернарда решительно поднялась на второй этаж, постучала в комнату и, не дожидаясь разрешения войти, отворила дверь.

Исабель была уже в халате и расчесывала перед зеркалом свои длинные волосы. При появлении Бернарды девушка вспыхнула:

— Что это значит?

Бернарда молча стояла у двери, ожидая, когда дочь выговорится и успокоится.

— Долго ты еще будешь лезть в мою жизнь? — закричала дочь. — Оставь меня в покое! — Она отвернулась и бросила через плечо: — Что тебе надо сейчас?

— Исабель, ты не должна приводить Фернандо в свою спальню, — предостерегла мать.

— Что?

— И тем более позволить ему спать с тобой до свадьбы.

— Да в какие времена мы живем? — зло спросила Исабель. — Ты забываешь, что я долго жила одна в Лос-Анджелесе, и ты думаешь, я там была одна?

У Бернарды от ужаса округлились глаза.

— Не будь наивной!

— Что ты хочешь этим сказать, что ты… — Бернарда не смогла закончить фразу.

— Что я ничего, ничего, — крикнула Исабель, — у меня никого, никого не было!

У Бернарды отлегло от сердца, но она все еще была бледна, и руки ее подрагивали.

— Но не лезь в мою жизнь! — предупредила Исабель. — Я буду делать то, что хочу!

Бернарда пришла в себя и перешла в наступление.

— Я тоже делала, что хотела, когда была девушкой! — выкрикнула мать. — И меня бросили! — Голос ее дрожал, в нем были мольба, ужас и боль. — То же самое произойдет и с тобой, если ты отдашься ему сейчас, — предупредила мать.

Исабель молча слушала.

— Внутри мужчин горит огонь, он испепеляет их, но, как только они получают то, что хотят, — говорила Бернарда, — они тотчас уходят или чуть позже.

Исабель побледнела.

— Твой отец был таким же, — произнесла, ненавидя кого-то за пределами этой комнаты, Бернарда. — И все мужчины такие же, поверь мне.

— Хватит! — вскричала Исабель и схватилась за голову.

Девушка была на грани срыва, и Бернарда ненадолго утихла, беспокоясь за дочь.

— Не говори мне о нем больше никогда, — истошно приказала дочь. — У меня не было отца! — Девушка подскочила к матери и закричала: — Уходи, Бернарда! Уходи… — более спокойно, но твердо повторила дочь, — а если ты будешь продолжать, уйду я.

Бернарда молча проглотила обиду и гордо вышла из спальни своенравной и капризной дочери.

Исабель дрожала от гнева и бессилия.

— Как ты мне надоела! — процедила сквозь зубы девушка и бросила расческой в зеркало.

Бернарда лежала на кровати в своей комнате, даже не снимая обуви, ее глаза были устремлены в потолок. Она вспоминала свою жизнь…

Бернарда была красивой жгучей брюнеткой, многие добивались ее руки. Все парни в селении сходили с ума по девушке, но она была неприступна.

И надо же было ей влюбиться… После одной вечеринки, где она немного выпила, правда, самую малость — для веселости и настроения, — и вино или, может быть, лунная ночь, а может, запах моря и свежего сена затуманили ее разум, притупили девичью осторожность, и Бернарда отдалась в порыве страсти и любви Коррадо Вересо.

У нее комок подступил к горлу, на глазах выступили слезы, сердце защемило…

Утром Бернарда вошла к Исабель в комнату, как будто не было вчерашнего разговора. Она принесла дочери туфли и поставила их у кровати, потом отошла к окну и сказала:

— Вот твои туфли.

— Я вижу.

Возникла неловкая пауза.

— Сейчас похолодало, — заметила Бернарда, выглядывая в окно, — так что лучше надеть голубой костюм или серый жакет.