– Простите, но вы мне порядком надоели. – С этими словами Морена нажал на спусковой крючок.

Рэнсом дернулся в сторону, Мадлен пронзительно закричала, Морена закрыл глаза, но ничего не произошло. Револьвер не выстрелил.

Ничего не понимая, капитан Морена с изумлением уставился на «смит-вессон». Выражение его лица было сейчас настолько комичным, что Мадлен чуть не рассмеялась, хотя ситуация совсем не располагала к веселью.

Рэнсом, воспользовавшись очередным замешательством капитана, прыгнул на него, прижимая к стене. Единственного его удара хватило для того, чтобы Морена потерял сознание и свалился на пол. Быстро выхватив у него из рук револьвер, Рэнсом поднял Мадлен с пола и потащил по коридору.

– Быстрее!

– Но револьвер… Он не выстрелил. – Мадлен изумленно смотрела по сторонам, словно не понимая, где она находится и что с ней происходит.

– Бежим, бежим, Мэдди, нужно как можно быстрее найти выход отсюда!

– Да, но револьвер… – растерянно повторяла Мадлен.

Как же так? По всем мыслимым законам и она, и Рэнсом давно должны были умереть. Но они живы!

– Ты помнишь, есть ли здесь запасной выход? – спросил Рэнсом и, видя, что она находится в оцепенении, схватил ее за плечи и потряс. – Мэдди, очнись! Сейчас не время… Пожалуйста, сосредоточься. Нам нужно как можно быстрее выйти из этого здания.

– Нет, нет… – Мадлен вся дрожала, словно от холода; зубы ее стучали. И вдруг… Будто яркая вспышка света озарила ее замутненное страхом сознание – она приходила в себя. Только теперь она расслышала слова Рэнсома. Он прав, нужно взять себя в руки и найти выход. – Да, есть. Хотя точно не помню. Рядом с выходом был какой-то большой холл… Кажется, надо свернуть у того окна, – показала Мадлен.

– Ты знаешь, где мы сейчас находимся?

– В правом крыле здания. – Мадлен наконец сумела сориентироваться. – И если повернем на лестницу у того окна, то спустимся по ней как раз в холл… Там большие колонны.

– Молодец. – Рэнсом поцеловал ее в губы. – Все запомнила, умница.

Он повернулся и побежал в указанном ею направлении, буквально таща ее за собой. Люди, попадавшиеся им навстречу, не замечали их. Когда же они выбежали наконец в холл с колоннами, о котором говорила Мадлен, то увидели, что там по меньшей мере человек тридцать в военной форме. Не обращая внимания на приказы и крики, Рэнсом бросился к выходу. Мадлен не отставала. Слава Богу, все вокруг были настолько напуганы и взволнованны, что забыли о них тотчас же, как только беглецы скрылись из виду. Никто из присутствующих в холле так и не распознал в Мадлен женщину.

Мадлен жадно вдохнула пряный ночной воздух. Свобода! Подумать только, еще каких-нибудь сорок минут назад она не верила в то, что они останутся в живых. Слишком уж от многих «если» зависела тогда их судьба. Но случай оказался благосклонен к ним, и внезапная военная тревога сыграла на руку как нельзя более кстати. Теперь солдатам было не до них. По крайней мере до тех пор, пока не очухается капитан Морена.

Они перелезли через стену, отделяющую здание штаба от городка, и побежали по темным и грязным улочкам.

– Сколько нам еще бежать? – задыхаясь, спросила Мадлен. – И куда мы направляемся?

– В гостиницу, – кратко ответил Рэнсом. – У нас мало шансов выжить, если мы отправимся в путь неподготовленными.

Мадлен предвидела, что семья Гутиерре не слишком обрадуется, увидев пленников, да еще ночью. Но она знала, что Рэнсом абсолютно прав – без необходимых припасов им не выжить: нужна вода, продукты и лекарства.

Тихо и осторожно подкрались беглецы к темному зданию гостиницы. Вдруг дористы добрались и сюда? Рэнсом, обойдя здание и не найдя ничего подозрительного, сделал Мадлен знак рукой, и они, поднявшись по ступенькам, тихонько постучали в дверь. Она оказалась открытой.

Внутри было совершенно темно. Казалось, обитатели гостиницы спят. Однако только Рэнсом хотел сказать Мадлен, что все в порядке, как тут же почувствовал, что в грудь ему уперся металлический ствол оружия, и услышал громкий приказ не шевелиться.

– Рэнсом… – растерянно пролепетала Мадлен, дрожа от страха и неожиданности.

– Сеньор Гутиерре, это мы, – тихо произнес Рэнсом по-испански, – американцы.

Кто-то зажег фонарик, луч света ударил в лицо Мадлен, и она услышала чей-то облегченный шепот:

– Американцы.

Мадлен призналась, что недооценила смелость и находчивость простых людей Монтедоры. Сеньор Гутиерре и вся его семья тепло приветствовали возвратившихся: по-видимому, они уже не ожидали увидеть их живыми. Хозяин тут же сообщил ей и Рэнсому, что их вещи по-прежнему лежат в их комнатах и никто к ним не прикасался. А ведь они могли взять у них все, что захотели бы, – ведь никто не верил в то, что американцы вернутся. Да, они не то что солдаты, ворующие все подряд.

Рэнсом приказал Мадлен быстро пойти наверх и взять чистую одежду, его маленький радиоприемник, документы и деньги. И еще почему-то попросил непременно захватить его галстук. Через двадцать минут они должны уйти, твердо предупредил он Мадлен.

– Если армия сумеет подавить восстание мятежников, то уже на рассвете они вспомнят о нашем с тобой существовании – и тогда сделают все возможное, чтобы разыскать нас. К тому же не стоит забывать и о Морене. Поэтому к утру нам необходимо быть как можно дальше отсюда. Нужно воспользоваться этим счастливым случаем.

– Хорошо, через двадцать минут уходим, – кивнула Рэнсому Мадлен и быстро побежала наверх собрать вещи.

К тому времени когда она вернулась, Рэнсом уже взял еду, обсудил с сеньором Гутиерре, в какую сторону им лучше всего бежать, и пытался уговорить старика продать им свой старый мотоцикл.

– Мотоцикл? – удивилась Мадлен. – Но зачем он нам?

– Свой мини-грузовик старик нам не продаст, – объяснил ей Рэнсом. – Я пытался его уговорить – бесполезно. А пешком, сама понимаешь, нам далеко не уйти. Кстати, сколько у нас денег?

– Около тысячи долларов в дорожных чеках, еще тысяча наличными и около пятисот в местной валюте.

– Люблю точность! – усмехнулся Рэнсом. – Что ж, будем пытаться экономить каждый наличный доллар. Дорожными чеками в Монтедоре и в лучшие-то времена воспользоваться было непросто, а уж сейчас…

Мадлен кивнула и стала терпеливо ждать, пока Рэнсом убеждал Гутиерре взять у него плату за допотопный мотоцикл дорожными чеками. Однако уговорить того было непросто: в нищей Монтедоре только два-три крупных банка на всю страну выдавали наличные по дорожным чекам и все они находились в столице. Для них самих, с их американскими паспортами, дорожные чеки стали просто бумажками: ведь, чтобы получить по ним наличные, им придется выдать себя! Кроме того, в связи с государственным переворотом вряд ли банки будут открыты в ближайшие несколько дней, если не несколько недель. Поэтому сейчас лучше, конечно, иметь наличные.

Господи, неужели им удастся когда-нибудь выбраться из этой многострадальной страны?!

Еще вчера Монтедора считалась нестабильной и бедной. Сегодня же государство стояло на пороге гражданской войны. Все происходило так быстро, что Мадлен не успевала следить за развитием событий. Буквально за несколько часов законно избранного президента страны Веракруса отстраняет от власти сумасшедший генерал Эскалант. И тут появляются дористы. Понятно, они будут использовать сейчас каждую возможность, чтобы атаковать любое правительство.

Что же будет с ними?!

Мадлен, изо всех сил стиснув зубы, постаралась приглушить нараставшую внутри тревогу. Рэнсом ведь знает, что нужно делать, на него можно положиться. Он спасет ее.

Сжав кулаки, Мадлен решила не поддаваться панике, хотя больше всего на свете ей хотелось сейчас забиться куда-нибудь в угол и заплакать от страха и отчаяния, как маленькой. Нет, надо держать себя в руках! Краем уха она слышала, как Рэнсом торговался с сеньором Гутиерре. Ну почему же так долго? Ведь в любую секунду здесь могут оказаться и армейские солдаты, и мятежники-дористы, и… В любом случае для них двоих это будет малоприятная встреча. Мадлен показалось, что, выстрелы раздаются уже совсем близко. «Быстрее, Рэнсом, ну пожалуйста, быстрее».