– Разве мы сумеем выбраться отсюда?

Не отвечая на ее вопрос, Рэнсом встал на стул и, схватившись руками за решетку окна, попытался выглянуть наружу.

– Окном не воспользуешься, даже если бы и удалось незаметно сломать решетки. Снаружи стоит военный караул. Думаю, дежурят круглосуточно.

– А как насчет… – Мадлен замолчала, услышав, как кто-то отпирает дверь их камеры.

Рэнсом посадил Мадлен на стул, а сам встал впереди нее. Дверь открыл новый солдат – крупный, с жестоким выражением лица. Его звали Альварес – так назвал его Морена, вошедший сразу вслед за ним. Его сопровождали двое сегуридоров. Морена рассказал сегуридорам, кто были новые пленники и при каких обстоятельствах их задержали.

Один из сегуридоров, очень молодой и симпатичный, четко приказал Морене, когда тот замолчал, чтобы завтра утром пленников перевезли в главный штаб армии Эскаланта. От Морены и охранников требовалось полное молчание, с пленниками надо обращаться хорошо, чтобы, не дай Бог, с ними чего не случилось до завтрашнего утра, – таковы инструкции самого Эскаланта. Морена едва ли не побожился, что в точности исполнит все распоряжения генерала.

Наконец сегуридоры вышли из камеры. Слышно было, как они давали указания охранникам снаружи. Морена, повернувшись к Рэнсому и Мадлен, злорадно усмехнулся и сообщил, что его превосходительство генерал армии Эскалант лично выразил удовлетворение, узнав о том, что двое американцев задержаны в Дорагве. Внимательно поглядев на Рэнсома, он спросил:

– Что же ты такое натворил, дружище, что Эскалант присылает за тобой особый эскорт?

– Сделал невозможным для него убийство президента Веракруса, – честно признался Рэнсом.

– Ну что ж, сам виноват. Надо было думать, на чьей стороне играть.

Оставив его замечание без комментариев, Рэнсом покосился на щиколотку Морены, на которой теперь красовался его «смит-вессон» в кобуре.

– Не жмет? – вежливо поинтересовался он.

– Чуть-чуть, – ответил тот. – Слишком уж ты тощий.

– Какая жалость, – сокрушенно покачал головой Рэнсом. – Ну а револьвер, ничего?

– О, оружие что надо, даже лучше, чем эта баба с тобой. Спасибо.

– Пустяки, не стоит благодарности, – сухо ответил Рэнсом.

Мадлен, не в силах более сдерживаться, вступила в разговор:

– Веракрус уже мертв?

– Нет, конечно, нет, – засмеялся Морена. – Подумайте, как бы это выглядело в глазах мирового сообщества, сеньора.

– Разумеется, – пробормотала Мадлен.

– Сегодня утром Веракруса проводили в президентский дворец люди Эскаланта, для того чтобы тот, прихватив супругу и кое-какие вещи, отправился на свою частную квартиру.

– Добровольно, – съязвила Мадлен.

– Естественно! – широко улыбнулся Морена. – После того как Веракрус публично признался в том, что не справился с возложенной на него высокой задачей привести народ Монтедоры к процветанию и благополучию.

– Ну а потом, наверное, Эскалант приказал кабинету министров сложить полномочия и идти по домам. Так? – небрежно поинтересовался Рэнсом.

Морена растерянно заморгал:

– Откуда вы знаете? Ведь это будет объявлено только завтра.

– Да так. Дедуктивный метод, – сухо ответил Рэнсом.

– Понимаю. – Внимательно посмотрев на Рэнсома, Морена заявил: – Простимся с вами завтра утром, как только рассветет. И не вздумайте выкинуть какую-нибудь глупость! Иначе вам плохо придется!

– Собираетесь нарушить приказ Эскаланта? – невинно поинтересовался Рэнсом. – Он ведь, кажется, приказал обращаться с нами бережно и осторожно.

Морена с бешенством взглянул на него, но ничего не сказал, повернулся и быстро вышел из камеры. Их новый охранник Альварес вышел вслед за ним и закрыл дверь.

– Ну и повезло же нам! – вздохнул Рэнсом, оборачиваясь к Мадлен.

– Что будем делать?

Рэнсом оценил ее выдержку и самообладание – оставаться спокойной при таких обстоятельствах любой женщине было бы крайне сложно. Он обнял ее за плечи:

– Ты сама знаешь – мы должны бежать.

– А может, лучше подождать до утра и попытаться бежать от сегуридоров? – предположила Мадлен.

Рэнсом решительно покачал головой:

– Нет, Мадлен, это вряд ли получится. Сегуридоры – элитное армейское подразделение, обученное лучше, чем простые военные. Провести их будет гораздо сложнее. Они нас скорее уничтожат, чем дадут хоть малейший шанс бежать.

Мадлен едва заметно вздрогнула, услышав страшное «уничтожить». Сейчас Рэнсом говорил как профессионал. Однако она постаралась, чтобы он не заметил ее испуга.

– Завтра утром, – заметил Рэнсом, – сегуридоров здесь может быть не двое, а больше.

– Значит, надо бежать ночью? – спросила Мадлен.

Он кивнул:

– Где-то после полуночи. Когда все пойдут спать и только несколько человек останутся дежурить. – Рэнсом задумчиво посмотрел на потолок, больше всего желая сейчас закурить, и задумчиво произнес: – Но сначала нам надо продумать план побега.

К большому удивлению Мадлен, через пару часов Альварес принес им ужин. Зная, сколько в Монтедоре голодных, она не предполагала, что кто-то будет заботиться о двух путниках-чужеземцах, которым не так долго оставалось жить. Ведь из главного штаба сегуридоров люди обычно не возвращаются. Несмотря на то что Мадлен совершенно не хотелось есть, несмотря на вонючую камеру и мерзкую еду – вареная фасоль, рис и что-то поджаренное, – она все же послушалась Рэнсома и заставила себя проглотить несколько кусочков.

Когда охранник унес пустые тарелки, Рэнсом предложил ей лечь и попытаться заснуть. Если их план окажется удачным, то к утру они отсюда убегут, но на это нужны силы.

Услышав это «если», Мадлен ни о каком сне думать уже не могла.

Больше часа они обсуждали план бегства. Сначала Рэнсом предложил вариант, по которому рисковал только он, а Мадлен отсиживалась бы в камере. Однако она была решительно против: а если с ним что-то случится? Что ей тогда делать тут одной? Этот аргумент убедил Рэнсома.

Если они обезоружат двух охранников, которые будут дежурить ночью, если проскользнут незамеченными мимо солдат, охраняющих здание, если выберутся за пределы гарнизона и убегут из города…

Одним словом, если их план удастся, то тогда они окажутся без денег в нищей стране, в которой вот-вот вспыхнет гражданская война и нынешний глава которой кровно заинтересован в том, чтобы убить их. Ну а если у них ничего не получится, тогда сегуридоры наверняка их убьют.

Как Кэролайн описала судьбу тех, кто попадает в руки к сегуридорам? «Тех, кого не убивают, содержат в сырых и грязных камерах, зловонных, кишащих крысами и прочими паразитами…»

Да, лучше бы Кэролайн этого не говорила. Господи, кто же мог предположить, что она, Мадлен Баррингтон, окажется пленницей этого ублюдка Эскаланта? Рэнсом оказался прав: на сей раз даже фамилия Баррингтон не защитит ее и не может гарантировать безопасность. Никто ничего о них не узнает…

От съеденной жирной еды у Мадлен разболелся желудок. Она громко вздохнула, едва сдерживая страх.

– Что такое? – пробормотал Рэнсом. Он сидел на полу, прислонившись спиной к узкой кровати и опустив голову.

Мадлен слегка пошевелилась, почувствовав прикосновение его мягких волос к руке. Рэнсом повернулся и посмотрел прямо на нее. Уже темнело – наступала ночь. Они едва различали друг друга: ни лампочки, ни фонаря в камере не было.

– Я просто вспомнила, что сказала мне как-то сестра, – ответила ему Мадлен.

– И что же? – поинтересовался он.

Странно, но Мадлен не стала передавать ему слова Кэролайн о Веракрусе и Эскаланте, а неожиданно поведала:

– Она сказала… Обе мои сестры в один голос заявили, что им надоело видеть меня все время… столь совершенной.

– А я думал, только я от этого безумно устал…

– Что ты имеешь в виду? – удивилась Мадлен.

– Честно говоря, иногда вы у меня просто в печенках сидите, миледи.

– И это говорит человек, которого иначе как «железным» не назовешь… – вкрадчиво уточнила она.