Оглядевшись по сторонам, мистер Лим смял записку, сунул руку в карман и быстрым шагом направился в дом.

— Ох, сейчас начнется! — с улыбкой сказала Эйприл.

Первые минут пять было тихо, — лишь уханье совы где-то высоко на дереве. Видимо именно столько времени понадобилось отцу Тофера, чтобы спокойно обыскать карманы. Вдруг тени в окнах забегали, стали доноситься какие-то едва различимые звуки. Двое друзей лишь тихо посмеивались сидя за забором. Тени летали в окне, то увеличиваясь, то уменьшаясь. И вот, одна из них начала приближаться… окно отворилось, и из него вылетел небольшой темный предмет.

— Ну вот, Эйприл, все по плану! — радостно прошипел Дикен и тихо прошел на участок дома.

Эйприл только видела, как он поднял руку вверх, и что-то тихо ликующе пропищал. В окне еще долго беспорядочно бегали тени, а друзья радостно побежали по улице под покровом теплой ночи.

Весь следующий день на Первых дубах гремела Великая ссора Тофера и Мадлейн, так как ее почерк знали все местные заправилы. Тофер отказывался принимать какие-либо отговорки о вине выдумщика Дикена. А тот понял, что уже никакое «Дружище!» из уст наказанного и обманутого, не могло сравниться с наигранным «Предатель!» из уст Эйприл.

Дикен молча расхаживал из стороны в сторону по огромному заваленному дереву, что не первый год лежало вдали школьного сквера. Это молчание длилось уже порядка двадцати минут и Эйприл, которая все это время сидела на краю дерева и играла рукой с дымом, струящимся из трубки, немного заскучала.

— Знаешь, Эйприл, что было бы просто потрясающе?! — вдруг изрек он, буквально разрезав своим звонким голосом томительную тишину.

Эйприл резко оживилась. Еще раз в такой тишине она бы не высидела.

— Представь себе самый дальний клочок земли, а на нем большой, прямо очень большой сад! С лабиринтами, руинами и узкой речкой прямо посередине, — мечтательно проговорил он, спрыгивая с дерева. — И в этом саду были бы все времена года! Скажем, по четверти земли на каждый…

— Руины, речка — это понятно… А что за времена года? — задумалась она, когда Дикен подсел рядом.

— Ну вот смотри: часть его была бы в снегах! Всякие голые деревья, покрытые инеем, сугробы, снеговиков бы налепили. А возле замерзшей реки стоит деревянная беседка, где мы сидим, изобретаем, пьем чай, греемся возле огня.

— Ух ты! — Эйприл замерла на долю секунды, воображая все это. — А осень?

— Она бы шла сразу за зимними землями. Представь себе, как обмерзшие ветки деревьев резко сменяются на листья. Самых ярких цветов! А земля по колено ими завалена. Там постоянно дожди, ветер… То сильный, то едва заметный. И вверх их всех поднимает! А по утрам — туман, — мрачным шепотом проговорил Дикен. Его передернуло от представленной картины. — Как мы с тобой любим — густой такой! А из четверти осени в четверть лета летали бы стаи птиц.

— А на земле лета все растет и цветет, да? Деревья, кусты, трава, птенцы… И полно цветочных полян! Самых разных: красных, синих, желтых, розовых… И они все так пахнут, м-м-м. И солнце каждый день, летние дожди раз в неделю. А вода в реке такая прозрачная и чистая, что даже дно видно. Мы бы там купались! — Эйприл определенно хотела остаться в лете.

— А моя любимая земля с весной.

После этих слов Дикен снова замолчал, и Эйприл поспешила разогнать тишину:

— Было бы здорово иметь такой клочок земли! В любой момент можно было бы оказаться в зиме, в той беседке… А еще этот сад находился бы далеко ото всех, и о нем знали только мы!

— Если о нем знаем только мы, значит он и есть наш! — жадно уточнил Дикен. — Это же наш с тобой мир. Когда-нибудь мы сделаем такой…

— Ага, как?! — возмутилась Эйприл, резко прервавшись от мечтаний. — Может ты и погоду научился заказывать?

— Еще нет… Но обязательно научусь, — спокойно ответил тот. — Дело же не в погоде, а в самом месте. Где бы нас никто уже не трогал, только мы одни.

И снова оба замолчали. Каждый делал вид, что мечты о далеком месте — лишь мечты, ушедшие из головы так же быстро, как и пришли. Но в это мгновение Эйприл и Дикен перебирали в мыслях все возможные забытые людьми и Богом уголки Дафиэлда.

— Давай сделаем такое! — объявила Эйприл. Она решительно соскочила со своего места и встала прямо напротив Дикена. — Сделаем место, где можно будет проводить время, играть, мечтать, развивать свои идеи… Да вообще, все что захотим! — в ее глазах запылали знакомые огоньки. — Можно будет даже придумать свой язык, свои законы…

— Я-то не против, — соскочил следом Дикен, — но где нам найти такое место? Единственное, что приходит на ум, это болотные топи — вот там уж точно нас никто не станет искать… А если сильно повезет, то мы тоже окажемся где-нибудь в болоте, и о нашем исчезновении будут слагать легенды. И все. И ВСЕ! Больше нет вариантов… Можно еще угнать чью-нибудь лодку, найти ближайший маленький мыс или остров и обосноваться там, — странным образом язвил мальчик, — только боюсь нам спустя два заплыва расхочется туда мотаться или однажды нас поймают на краже лодки, и мы снова прославимся на весь Дафиэлд, как утопленники!

— Дикен! Я не шучу! Например, мой чердак…

— Тот, в котором мы сидели в грозу?

— Да. Я давно подумывала о нем, особенно когда ссорилась с братом, и мне хотелось куда-нибудь убежать. Я почему-то первым делом вспоминала тот чердак, — Эйприл довольно кивала головой, видя, что другу понравилась ее идея. — Надо будет только вынести оттуда все, и обустроить на свой лад!

— А как же твои родители?

— А что родители? Ну подумай сам, — начала она, — мы живем здесь с семьей уже четвертый месяц, а о чердаке никто из них даже и не думал! Я вообще начинаю сомневаться, что они знают о нем. Изнутри в него не попасть, только лезть с улицы… Никто этого делать не будет, уж поверь! К тому же та плющевая изгородь, возле окошка, прекрасно его скрывает, ты же видел.

Дикен продолжал мяться, ведь под носом засверкала такая возможность — отгородиться от всех, — хотя в то же время люди оказывались совсем рядом, прямо под ними. Дикен боялся долго молчать, да и не хотел. Одни только мечты об этом чердаке закручивали его мысли в дикий вихрь.

— Ладно, Эйприл, допустим мы там все обустроим, — после некоторого молчания заявил он. — Но нам надо будет определиться с лестницей. Мы не сможем каждый раз воровать ее у моей соседки-кошечницы!

Эйприл издала странный звук, словно запыхавшаяся лошадь:

— Ну значит, мы сделаем свою, веревочную! С каких пор ты стал таким… Даже не знаю… сомневающимся, — только она знала как ударить по самоуверенности Дикена. — Ты же знаешь, вместе мы придумаем все что угодно. Это просто блестящая идея, Дикен, там будет наш мир!

Дикен сделал паузу, будто думал, хотя в его голове уже давно все было решено.

— Ты права! — оживился он. — Я попрошу Уила, он там самый нормальный. Наверняка сделает нам такую лестницу! Единственное…

— Да что опять? — не выдержала Эйприл.

— Единственное, нужно будет придумать, как управляться с ней, ведь если мы просто повесим лестницу под окошко, ее увидят и все пропало… Провалился наш план! А если постоянно снимать и забрасывать на какой-нибудь крюк наверху… Сама думай, на это у нас уйдет полдня, — Дикен расхаживал с важным видом изобретателя вдоль заваленного дерева. — Ладно, что-нибудь придумаю. Первым делом нужно достать саму лестницу! Значит, к Уилу.

— Думаешь, он заговорит с тобой после той истории с трубкой?

— Уил-то?! Это тебе не Тофер… Вот тот будет молчать ближайшие месяца два. К тому же Уила вся эта история никак не коснулась, — успокоил ее Дикен.

Новая идея двух друзей полностью заполняла их головы. С того момента они ни разу не замолчали, чтобы просто перевести дух. Был распланирован едва ли не каждый шаг. И Эйприл, и Дикен с жадностью предвкушали предстоящее «переселение». Как они обустроят свой маленький недосягаемый мирок, как будут его создавать.