– Вы уверены, что предоставленный вами отчёт в полной мере соответствует действительности, и мы можем всецело на него опереться? – задал вопрос президент.

– Да, господин президент, я уверен.

– Хорошо, – кивнул президент, – есть, что добавить?

– Есть.

С этими словами Уил активировал голограф и привлёк внимание собравшихся изображением корабля пришельцев. Ломаные, чуждые взгляду линии обводки чёрного корпуса царапали взгляд, но Уил, не заостряя внимания на общей картине, приблизил кормовую часть корабля. То, что взорам собравшихся предстали разрушения и даже пробоины, – сомнений не вызывало.

– Этот слайд я получил из штаба флота; как видите, стычка с нашими катерами не прошла для чужаков безболезненно. Это говорит о том, что наше оружие действенно против них, как и их против нас. Что ещё раз подтверждает выдвинутые моей службой версии.

– Которых мы, кстати, так и не услышали, – напомнил президент.

– Версий предложено много, однако, на мой взгляд, внимания заслуживают две. Они что-то ищут, и это что-то находится на Гарде. Они не хотят посвящать нас в свои планы, отсюда и уничтожение нашего гарнизона, и нежелание идти на контакт. Возможно, чужаки рассчитывают покинуть систему раньше наших ответных действий.

– Вторая версия?

– Они настолько нам чужды, что исходят из соображений, которых мы с нашей логикой и мышлением понять просто не в состоянии.

После затянувшихся раздумий президент поднял глаза на адмирала.

– Твоё мнение, Арон?

– Даже если предположения верны и чужаки действительно вскоре уберутся, то где гарантии, что в следующий раз они не решат искать что-нибудь на Тиусе или, скажем, на Лайлоне. Не забывайте, что они знают местоположение наших систем, мы же несколько дней назад даже не подозревали об их существовании. Прецедент создан, убиты наши граждане. Моё мнение – атаковать и готовиться к полномасштабной войне.

Президент поднялся и медленно прошёлся по кабинету. Сидящие за столом все как один провожали его взглядом. Все понимали, что сейчас будет принято решение, от которого будет зависеть судьба Республики и будущее человечества.

Президент вернулся к столу, садясь, обвёл соратников взглядом.

– Действуем по намеченному плану, – медленно, выдерживая паузы между словами, заговорил он, – промышленность максимально и в кратчайшие сроки переориентировать на выпуск военной продукции. Средствам массовой информации обстановку не нагнетать, но поддерживать население в нужном тонусе. Адмирал Двински.

– Я, – вскочил тот на ноги, уловив изменения в тоне главнокомандующего.

– Как будете готовы, приказываю атаковать.

***

– Ну и куда нас занесло? – Крол в бешенстве колотил кулаком по консоли управления, – кто-нибудь объяснит мне, куда нас притащило это корыто?

На мостике поисковика бушует безумие. Крики и проклятия валятся как из рога изобилия. Бывшие заключённые перебрали всех – богов, правителей, тюремный персонал их бабушек и дедушек, добрались до домашних животных, но это не помогло.

Пришедший в сознание после серии затяжных переходов Алекс в сторону заключённых старался не смотреть. Полулёжа в кресле второго пилота, он с тоской смотрел на безобразно распухшую голень, заляпанную чёрными сгустками свернувшейся крови. Боль ещё не пришла, но действие введённых аптечкой препаратов постепенно слабело. Алекс искренне сожалел, что инженеры не додумались встроить в скафандры полноценные комплексы автодоктора.

– Четыре дня, всего четыре дня, и мы должны были прибыть на Скарнию, – вышагивая по мостику, шипел Крол, – вместо этого – почти два месяца бесконечных переходов, и где мы оказались?

Он обвёл мостик мрачным взглядом, и, словно вопрошая у неведомой аудитории, развёл руки в стороны.

– Я спрашиваю, где мы оказались?

Заметив, что Алекс открыл глаза, Крол хищно оскалился.

– А ты что прохлаждаешься? – направился он к нему и, роняя ругательства, с ходу впечатал ботинок в кресло Алекса.

Антиперегрузочное кресло даже не шелохнулось, а Крол сморщился от боли в ступне. Это стало последней каплей. Буквально взвыв, он обрушил на Алекса тяжёлые кулаки, но и этого показалось мало. Схватив пленника за шиворот, он выдернул Алекса из кресла и впечатал разбитым лицом в экран монитора.

– Это что?

Изображение величаво плывущей на экране планеты оказалось незнакомым. Сквозь белоснежное покрывало облаков проступает синева океанов и пестрота побережья. Один из полюсов венчает белая шапка, придавая планете вид коронованной особы.

– Что это? – повторил Крол и встряхнул Алекса.

– Планета.

– Вижу, что планета, – прорычал заключённый.

Неожиданно успокоившись, он отпустил куртку Алекса, плюхнулся в кресло.

– Покажи ему, Цалан.

– Сканируя частоты, мы выудили вот это.

Долговязый преступник пробежал пальцами по кнопкам, на экране появилось лицо красивой молодой женщины. Камера отыграла назад, и за её спиной показались незнакомые Алексу символы. Улыбнувшись, женщина открыла рот, и Алекс охнул. Слова, слетающие с губ телевизионного диктора, не имели с языком Республики ничего общего.

– Кто они? – ошарашенный Алекс на миг забыл о своём положении.

– По орбите этой крошки, – Цалан кивком указал на изображение планеты, – ходит масса примитивных спутников. Стационарных орбитальных пирсов и патрулей нет. Они до сих пор не вышли в космос, и наше корыто здесь даже искать никто не будет. Крол, ты понимаешь, что это значит?

– Идеальный мир для идеальных беглецов. Похоже, до Крола только сейчас начало доходить, что неполадки систем управления сыграли беглецам на руку. Он сообразил, что здесь никто никогда не узнает об их прошлых заслугах, никто не будет преследовать и пытаться наказать. Всё сложилось как нельзя лучше, и угнанный корабль, оборудованный по последнему слову республиканской техники, даст в этом мире огромное преимущество. Светлея лицом, Крол вскочил на ноги.

Ожидая очередных побоев, Алекс оскалился и сжал кулаки. Но Крол лишь гадко осклабился.

– Спокойно, лейтенант. Ты ещё пригодишься. Зачем нам тратить драгоценное время на исследования. Состав местного кислорода мы проверим на тебе. А затем, – погладил он торчащую из кармана рукоять пистолета, – я всё исправлю.

***

Бронированная «кобра», петляя по горному серпантину, покидает район боевых действий. Чёрные борта идущего без подсветки бронетранспортёра терялись в предрассветном сумраке, и движение бронемашины выдавал лишь шум дизеля да лёгкий скрип торсионов.

Внутри, на жёстких скамьях десантного отсека, сидят трое. Свет плафона, неровно падая на лица конвоиров и белоснежные бинты, укутавшие голову пленника, невольно навевает дрёму. Стремясь не уснуть под монотонное урчание двигателя, грузинские гвардейцы лениво перекидываются словами, изредка бросая равнодушные взгляды на пленного русского.

– Не пойму, зачем он нужен? – давя зевоту, сказал один из гвардейцев, указав небритым подбородком на привалившегося к борту пленника, – харя обгорела, в боку дыра. Кончили бы по-тихому, и дело с концом.

– Ничего ты, Дани, не понимаешь, – возразил второй, – эта падаль – первый взятый офицер. Целый армейский капитан, командир разведвзвода – это он, тварь, шухер здесь навёл сегодня. Ты хоть видел, как у того журналюги глаза горели?

Дождавшись утвердительного кивка, гвардеец самодовольно растянул губы.

– То-то и оно, доставим русского в штаб, увидишь, сколько там писак соберётся. Перед тобой, Дани, будущая звезда телеэкранов.

– Какой толк от такой звезды? – стоял на своём гвардеец, – морда, как у мумии, тут кроме дыр для глаз показать нечего. Надо было его прикончить или оставить в ущелье – сам бы сдох.

– Таких оставлять нельзя. Видишь, как он на нас смотрит, того и гляди в глотку вцепится.

Гвардейцы как по команде заглянули в мрачно сверкавшие глаза пленника.