Вот еще, тратиться на подобную чушь.

  Хотя ладонь у меня словно зачесалась, стоило вспомнить о том, каково это - прикасаться к Блондину. Даже чувствовать ладонью его ладонь уже было...

  Понятное дело, засыпала я очень плохо. Сон все никак не хотел приходить, разум был взбудоражен воспоминаниями и почему-то дельфинами, которые резвились в пенных волнах. Как в тот вечер, когда мы катались на яхте и утопили гриль. Красивое, между прочим, было зрелище...

  Не знаю, стучал ли кто в дверь, но я проснулась даже не от возбужденного голоса Марка, и даже не от сонно-хриплого ворчания Каллахена в самое ухо. А потому, что мне на голову накинули одеяло, обняли как любимую плюшевую игрушку и с томным вздохом уткнулись носом в затылок. И все это - не просыпаясь.

  От неожиданного объятия меня прошиб холодный пот. Ясное дело, сон как рукой сняло. Да и как тут уснешь, когда тебя прижимают к себе так по-домашнему? Под одеялом, оказавшись в таком маленьком мирке, все это смотрелось и ощущалось более интимно, чем обычно. Рука на талии, соприкасающиеся бедра, ровное дыхание на коже, этот безумный миндальный аромат. Черт возьми, в данную секунду я хотела просыпаться так каждое утро, в этом тигрином логове, и только так.

  Я и Мика.

  И о чем только думаю?

  Однако голос Марка мне тоже не приснился. Учитывая, что до привычного "утра десяти часов" было еще как до канадской границы, я не сразу догадалась, что дело нечисто. Просто так поднимать брата с кровати даже я не стала бы.

  - Марк? - пробормотала я, не открывая глаз.

  - Джи, дай ему пинка что ли...

  Джи? Этот тоже взял привычку называть меня подобным образом?

  Нет, ну что за фамильярность. Могила исправит - это как раз для всей семейки Каллахен.

  - Марк, я же просила не называть...

  - Джи, не повышай голос на моего младшего брата, - выдохнул мне в затылок Мика. По спине мурашки побежали, а сердце словно заколотилось где-то в горле. Попросить его уже отодвинуться... или не просить?

  - Сам тогда с ним разбирайся, - нервно огрызнулась я, завозившись под накинутым на голову одеялом.

  - Марк, если тебе не спится и ты боишься чудища под кроватью... - невозмутимо и сухо начал Каллахен, приподнимаясь с кровати. По ходу процесса он успел спросонья или просто назло зацепить мои волосы на подушке, и даже не среагировал на мой возмущенный скулеж и прицельный локтевой ответ. Извинился бы - но нет. Дождешься от него...

  - У мамы проблемы, звонила наша домработница, - выпалил младший на одном дыхании, практически одной строчкой. Тут уже и я подскочила, уже чисто из любопытства. Мика пытался проснуться и смотрел на мир одним глазом, и тем прищуренным. Марк в порыве, как оказалось, включил в комнате свет, поэтому немудрено, что мы не могли проморгаться первое время.

  - Я тут при чем? - сонно отозвался Блондин. - У меня еще нет собственных денег, чтобы дать ей в долг, например... - спросонья у него никогда не было и жиденькой капельки юмора, поэтому шутка вышла черствой, как старая хлебная корка.

  - Мама в больнице, и врачи предполагают инсульт. Думаю, мне стоит сейчас вернуться домой, стоит же тебе сообщить, что...

  - Я еду с вами.

  - Что? - Марк как-то был... удивлен?

  Впрочем, мы уставились на Блондина с одинаковым недоумением. Мика же хмыкнул в ответ, взъерошил и без того лохматую шевелюру, сладко потянулся и одним движением соскочил с кровати на пол.

  - Вещи собрал? Ты думаешь, я оставлю тебя одного, если мама в больнице? Вот еще, наивный ребенок. Я по-прежнему твой старший брат. Дай мне минут двадцать на сборы, и выезжаем. Давай-давай, хотя бы кофе мне сделай. А еще лучше - два.

  Я по-прежнему осоловело хлопала ресницами. От Блондина веяло такой уверенностью и спокойствием, что нервозность Марка постепенно сходила на нет. К концу этого короткого монолога младший Каллахен вздохнул, коротко кивнул и направился к двери.

  - ...и один - без сахара! - выдал ему вслед Мика, дефилируя между шкафом и кроватью. Только черные боксеры портили весь эффект официальности и президентской уверенности, но это мелочи. Такие мелочи. - Н-да, выглядишь шикарно, - хмыкнул он, не оборачиваясь, в процессе поисков сумки в шкафу. - Утро в китайской деревне.

  - На себя посмотри... - фыркнула я обиженно. В такую рань мало того, что чувство юмора, - мне отказало практически все. Выслушивать насмешки Мики в таком гнусном состоянии я была просто не в силах, поэтому в идеале предпочла бы отмолчаться.

  И снова лечь спать.

  Каллахен обернулся от дверцы шкафа, улыбнулся. Я одарила его таким презрительным взглядом - любой бы обзавидовался. Даже нос сморщила. На Мику это не произвело абсолютно никакого впечатления. Он только хмыкнул, криво изогнул губы в полуулыбке и вновь отвернулся к шкафу.

  За его сборами я уже не наблюдала - забралась под одеяло и только оттуда, из недр кровати, тихо спросила:

  - С твоей мамой все же будет хорошо?

  - Надеюсь... уфф, где этот чертов бумажник?

  - В своей поясной сумке смотрел? - зевая, спросила я в темноту одеяла. Спать как-то особо и не хотелось уже, пришлось размышлять, насколько случившееся важно и какова опасность для здоровья экс-миссис Каллахен. Все-таки инсульт - это же очень опасно. А Мика спокоен как удав, или только держит вид?

  Наверняка второе.

  Даже Каллахен не может быть настолько равнодушным.

  - Ятта, нашел. Спасибо, - голос убийственно спокойный. Чрезмерно спокойный, точнее сказать.

  - Ты в порядке?

  - А что со мной может быть не так? - ни единой эмоции.

  В этом весь Мика.

  - Все-таки твоя мама...

  - Все в порядке.

  - Вижу я твое "все в порядке", - пробормотала я себе под нос, поглубже зарываясь в подушки. Поделать я ничего не могла, подливать масла в огонь - тоже. Смысл мне распалять Блондина еще больше, если он и так на нервах? Наверное, впервые в жизни я "правильно" молчала, переступив через собственный эгоизм, гордость или еще что-то там. Сейчас Мике не до меня и моих гнусных язв, которые наверняка не принесут ничего хорошего нам обоим.

  Мне оставалось лишь молчать, а Блондину - собирать легкую дорожную сумку.

  - Тебе помочь собраться? - спросила я, выглянув из-под одеяла. Из-за этого молчания в комнате повисла странная тоскливая аура, которую мне до коликов хотелось разогнать.

  - Чтобы я потом обнаружил твой комплект сменного белья вместо своего? Хотя... кружевные трусики на мне довольно занятно бы смотрелись, да?

  Я закатила глаза. Горбатого могила исправит.

  Это не помешало мне улыбнуться в ответ. Мика в этот момент старательно упаковывал себя прекрасного в джинсы и майку, поэтому моей улыбки мог и не заметить. Да и толк от нее? Да и... толк от меня?

  А под дверью уже заныл Марк, сообщив о том, что ближайший рейс через сорок минут и что время "ну уж очень поджимает". Каллахен в этот момент бросил на меня такой неоднозначно-странный взгляд, на который я и ответила - но с удивлением:

  - Умм?

  - Ты же не волнуешься по этому поводу? - в лоб спросил он.

  - Больно нужно мне тратить нервы на такого никчемного эгоиста, как ты, - мне так хотелось передразнить кривую каллахеновскую улыбку, но не уверена, что вышло так уж похоже.

  - Я вернусь и отомщу. Вот увидишь, - Блондин показательно ткнул в меня пальцем. Ослепительно улыбнулся и, подхватив небольшую сумку, повернулся к младшему брату.

  - Эй, а мой мелкий с вами? - спохватилась я, подскакивая на кровати.

  - Не оставлять же его с тобой... - скорчил рожицу Марк, нервно маяча в дверях. - Хватит с него твоей сестринской любви еще на пару световых лет.

  - И хотел уехать не попрощавшись?!

  Вот после такого меня точно смыло с кровати. Наверное, даже быстрее, чем самого Мику пару минут назад. Игнорируя свой непристойный вид в шортах и футболке, я отправилась искать Стивена с такой маньячной мордой лица, что Марк от дверей шарахнулся, пропуская меня.