Во время короткой передышки Дэн поискал глазами Викки. Актриса стояла в голубом пластмассовом тазу. Направленная на нее мощная струя воды промочила насквозь красный купальник, и тонкая ткань облепила тело Викки как вторая кожа.

— Перейдите сюда! — отдал приказ безымянный работник. Еще раз проверив расстояние между Дэном и осветительным прибором, он велел ему встать левее, а булыжник подвинул вправо. — Бинокль все время будете держать вот так, — распорядился он.

Дэн беспрекословно подчинился.

— Отлично, мистер Фолкнер! Как только я подам знак, вы наводите резкость указательным пальцем до тех пор, пока я не хлопну вас сзади по ноге. Договорились? — Дэн кивнул, и человек крикнул в мегафон: — Свет сюда, Чарли! Виксен готова? Приготовились, мистер Фолкнер! Мотор!

Дэн медленно крутил колесико бинокля, не рассчитывая что-нибудь разглядеть. Бинокль, однако, оказался настоящим, широкоугольные пятидесятимиллиметровые линзы увеличили Викки в семь раз. Дэн поймал себя на том, что ему хочется растянуть десять секунд в десять часов.

Викки полулежала в желтом шезлонге, на носу у нее были темные очки, защищавшие глаза от искусственного «солнца». Дэн следил, как капелька воды медленно сползает по ее стройной шее и исчезает в ложбинке между грудей…

— Финиш! Все свободны!

Дэн не сразу понял, что десятисекундная заставка готова. Протягивая бинокль ассистенту, он догадался, что капля воды, за которой он следил, упала с его собственного потного лба!

— Дэниэл, вы были просто великолепны! — похвалила Викки, улыбаясь и беря его под руку. — Пошли посмотрим, что получилось! — Она повела его в застекленную аппаратную. — С помощью специальной техники можно добиться особого эффекта: зрителям будет казаться, что они смотрят в бинокль вместе с вами. Звукорежиссер подберет музыку, которая создаст ощущение напряженного ожидания. Смотрите на монитор. Сейчас будет сегодняшняя сцена.

Дэн не смог сдержать улыбку: результат, достигнутый камерой, производил куда более сильное впечатление, чем то, которое он получил через широкоугольный объектив. Телезрителям предстояло с замиранием сердца любоваться плавными изгибами тела Викки.

— Ну и как?

— По-моему, «Блумингсдейл» сумеет сбыть весь свой запас красных купальников, несмотря на январские холода.

Викки довольно рассмеялась.

Дэн чувствовал, что актриса начинает интересовать его не только как мужчину, но и как репортера. Ему захотелось узнать ее получше.

— Почему бы нам не позавтракать вместе? Мы могли бы и поговорить…

— М-м… Я бы с удовольствием, но у меня репетиция. — Сожаление в ее голосе казалось искренним. Викки посмотрела на настенные часы. — Внизу в холле есть автоматы с сандвичами и напитками, — сказала она.

— Ну и отлично! У меня тоже в три встреча в редакции.

Снова идя за Викки, Дэн не мог не отметить, что у нее удивительно плавная линия спины и стройные бедра. Оставалось убедиться в том, что эта дама не обделена еще и умом.

— Пройдите в эту дверь, потом через холл и налево, — объяснила ему Викки. — Я переоденусь для следующей сцены и догоню вас.

Дэн показал на свою темную от грима руку:

— Где я могу это смыть?

— Внизу есть умывальники! — крикнула Викки уже из гримерной.

Войдя через десять минут в буфет, она увидела, что Дэн пытается разговорить Ноэля Темплара, чем артист явно недоволен. Поправив на талии широкий черный кожаный пояс и сказав себе «Виксен, мотор!», Викки подошла к ним и одарила мужчин улыбкой:

— Ноэль, дорогой, разве ты не слышал, что тебя зовет режиссер? Ты же знаешь, как Чарли сердится, когда ты опаздываешь!

— Спасибо, детка. — Ноэль взял со стола завернутый в пергаментную бумагу сандвич. — Извините меня, мистер Фолкнер, но… — он пожал журналисту руку, — мне пора. — Он благодарно взглянул на Викки: — Может быть, ты сможешь ответить за меня на вопросы мистера Фолкнера? — Темплар встал и поспешно направился к выходу.

Дэн развел руками.

— Я всего-навсего хотел попросить у него автограф для моей экономки. Она его большая поклонница.

— Как мило! Я позабочусь о том, чтобы вы его получили.

— Темплар немного волнуется, — сказал Дэн, поглядывая на сменившие купальный костюм, но не менее привлекательные красный шерстяной джемпер с едва заметными серебряными прожилками и черную шелковую юбку.

— Ноэль просто сосредоточен на работе, — объяснила Викки, садясь напротив.

— Нет, он определенно волновался! — настаивал Дэн. — Я бы даже сказал, что он испугался меня.

Стараясь казаться беспечной, Викки тряхнула длинными серебряными сережками.

— Ноэль очень скромен, да еще и рассеян, а вы приняли это за волнение. Ваше присутствие действует на всех нас, мы не привыкли видеть на площадке чужих.

— Боюсь, на некоторое время вам придется смириться с тем, что я здесь.

— Чего же именно вы боитесь, Дэниэл? — спросила Викки томным голосом Виксен. Она знала, что на самом деле бояться следует ей: Викки чувствовала необъяснимое влечение к этому человеку.

— Давайте для начала перекусим! — как ни в чем не бывало предложил Дэн, доставая из кармана брюк горсть монет. — Что вам принести?

Викки улыбнулась и покачала головой. Каштановые локоны затанцевали на ее плечах.

— Я просто посижу и посмотрю на вас.

Дэн взял себе сандвич с ветчиной и сыром. Сев, он снова открыл блокнот.

— Расскажите мне немного об актерах и актрисах, которые заняты в вашем фильме, — попросил он. — Начнем с Ноэля Темплара.

Викки откинулась на спинку деревянного кресла и опустила руки на колени.

— Ноэль получил образование в Англии и работал в Шекспировском театре. Участвовать в фильме его пригласил Конрад Гарнер, который финансирует съемки. Ноэль великолепно играет Алекса Корвина, и наш сериал имеет успех во многом благодаря ему.

— Хитер Стюарт?

— Она просто прелесть! Модель, ставшая актрисой… И у нее прекрасный характер! В этом году она будет хозяйкой большого телешоу в День святого Валентина.

— Дэвид Кашинг?

— Он захотел выбраться из безумного Голливуда, приехал в Нью-Йорк и стал работать над телесценариями. Дэвид необычайно разносторонний человек, и еще он ужасно любит над всеми подшучивать.

— Питер Харрис?

— Если верить телевизионным журналам, Питер — фаворит этого года. Он и в самом деле такой же спортивный, каким выглядит на фотографиях: занимается бодибилдингом, каратэ, играет в гандбол. А кроме того, пишет чудесные акварели.

Дэн положил блокнот на стол, бросил сверху карандаш и захлопал в ладоши. Когда он заговорил, в тоне его слышался сарказм:

— Большое спасибо! Этот стандартный набор ответов я вполне мог получить и в офисе у Джерри.

— Вы же спрашивали мое мнение…

— И услышал хорошо продуманные и заранее отрепетированные фразы, не так ли? Я-то надеялся на более содержательный разговор…

Викки увидела, как Дэн, сделав еще одну пометку, закрыл блокнот.

— Содержательный разговор? А я полагаю, что вы надеялись услышать сплетни. — Викки произнесла это очень холодно и спокойно. — Не понимаю, чем вам не нравится слово «хороший». Может быть, ваших читателей раздражают хорошие люди? — Голубые холодные глаза смотрели на Дэна с вызовом. — Мы такие, какие есть: люди, работающие по восемнадцать, а то и больше часов пять дней в неделю круглый год.

Мыльные оперы у нас занимают сейчас первое место среди телевизионных зрелищ. Именно мы — не новости, не прославленные кинофильмы и не спортивные матчи — даем телеканалам возможность существовать! — Упершись ладонями в стол, Викки поднялась. Лицо ее было каменным. — Вы не оправдали своей репутации, Дэн Фолкнер. Я надеялась, что, работая здесь, вы сумеете быть не менее объективным, чем в ваших репортажах из горячих точек планеты. А вы явились сюда в поисках сенсаций, порочащих людей, и если не найдете грязи и скандала, то придумаете их! Ваша задача — оклеветать и опозорить нашу работу, но у вас ничего не выйдет! Сценаристы работают над мыльными операми уже четверть века. В каждой истории есть мораль, с помощью телевидения мы помогаем людям осознать многие общественные пороки, и все это понимают.