Хитро улыбаясь, рыцарь проводил ее и вернулся во двор. Все рыцари были готовы в путь и ждали у своих коней. У его здоровенного жеребца стоял Гай.

Оруженосец опасливо отскочил в сторону и подошел, когда хозяин уже был в седле.

— Поводья, милорд…

Приняв их, рыцарь взглянул на Гая:

— Этчевери остается на твоем попечении. И Райна. Береги их.

Не дожидаясь ответа, норманн пришпорил коня и поскакал, чувствуя на своей спине взгляды двадцати пар глаз. Воины, видимо, считали его сумасшедшим. Может, он в самом деле безумен?

Как ей вернуться к своим соплеменникам? Возможно ли примирение с ними? Ведь, кажется, ничто теперь не мешает? Все эти дни она не решалась приблизиться к ним, боясь навлечь на них и на себя гнев Максена, и лишь издалека поглядывала, как шло строительство крепостной стены. Саксам приходилось много и тяжело работать, а силы им давало обещанное вознаграждение — свобода.

Спускаясь по крутой лестнице с двумя тяжелыми корзинами, девушка вспомнила Этеля и четырех его товарищей, томящихся в темнице под главной башней.

Дважды пыталась она проскользнуть между стражниками и дважды возвращалась, опасаясь, что ее увидят. Может, с отъездом Максена охрана не будет такой строгой и ей удастся исполнить свой замысел…

Максен, конечно, взял с собой отряд, но и позаботился об охране Этчевери и пленных мятежников. Похоже, его люди зорко следили за ее хождениями по внутреннему двору. Однако не это заставляло ее волноваться, а ожидание встречи.

Ей надо бы учесть предупреждение Лусиллы, которая носила еду саксам, но теперь было слишком поздно. Бунтовщики бурно протестовали, когда Райна предложила им свою помощь, но жаждущая примирения девушка не вняла голосу разума.

— Ой, смотрите, кто прилетел к нам со своего чудного насеста! — послышался насмешливый возглас.

Райна узнала Питера, наткнувшегося на нее в лесу под Эндердесвольдом вместе с Этелем. Он уже и тогда не питал к ней особенного расположения, а теперь — тем более.

Саксы были заняты укладкой камней, а женщины замешивали раствор. Все они бросили свои занятия, чтобы взглянуть на человека, которого окликнул Питер. Лица их мгновенно потемнели, когда они увидели Райну.

Поставив корзины, она выпрямилась и оглядела каждого по очереди. Она была лицом к лицу с соплеменниками.

— Я принесла вам питье, — проговорила саксонка, — а еще хлеб и сыр.

— Да ну? — насмешливо произнесла женщина по имени Лиган. Недоверчиво глядя на Райну, она вытерла вспотевший лоб:

— Что надо норманнской шлюхе среди грязных саксов?

— Саксонка среди саксов, — поправила ее Райна, сдерживаясь, чтобы не поддаться гневу, так и рвавшемуся наружу. — Я не норманнка и не шлюха.

— Ха-ха! — рассмеялся Питер. — Даже если ты и не шлюха, то уж наверняка предательница.

— Я не предавала вас.

— Нет?! — прервал тучный сакс. — Тогда почему мы строим эту стену — защиту для норманнов?

— Это правда, что я привела Максена Пендери в лагерь Эдвина, — призналась Райна, — но я сделала это ненарочно. Я была обманута, как и вы.

— И мы должны тебе верить? — едко заметил Питер.

Все оказалось гораздо хуже, чем думала Райна, но будет еще хуже, если она убежит и спрячется в башне.

— Думайте, как хотите, — возразила Райна, — а я сказала вам правду.

— Правду предательницы, — подала голос одна из женщин.

— Я выросла среди вас, и меня многие знают, — продолжала Райна. — Спросите свои сердца, и они скажут, что я не могла вас предать.

— Да, но в постели красивого монаха любая женщина может дрогнуть, — насмешливо бросила Лиган.

Райна пропустила мимо ушей эту колкость.

— Здесь хватит еды и питья для всех. Берите! — девушка понимала, что бесполезно распространяться по поводу своей невинности. Пусть они когда-нибудь сами убедятся в ее честности. Время и терпение.

Бросив деревянную лопату, которой она замешивала раствор, Лиган неторопливо подошла к корзинам. Другие наблюдали за ней и выжидали.

— Хм, — хмыкнула она, переведя взгляд с корзины на корзину. — Нас кормит рука врага.

— А враг предложил вам путь к миру, — с вызовом сказала Райна.

— Ты так думаешь?

Что это значит? Неужели они солгали Максену и задумали мятеж? Вторично спасти саксов ей не удастся, даже если она разделит с Пендери ложе. «Боже, сделай так, чтобы эти слова были просто словами, сказанными в гневе», — взмолилась Райна.

— Нет, я верю этому, — стараясь придать голосу твердость, возразила она.

Хмыкнув и уперев руки в бедра, Лиган вышла вперед и язвительно спросила, взглянув на ее одежду:

— Хозяин скуповат, а? Видать, ему дороже то, что под одежей.

Засмеялись не только саксы, но и наблюдавшие за ними норманны.

Райна непроизвольно подняла руку, чтобы поправить платье, но тут же опомнилась и опустила ее. Конечно, можно объяснить этим людям, откуда взялся такой наряд, сказать, что у нее еще меньше прав, чем у них, что после окончания строительства их освободят, а она по-прежнему останется рабыней Максена Пендери. Но девушка не хотела, чтобы ее жалели.

— Одежда как раз для меня. Чем она тебе не нравится?

— Легко одевается, легко снимается, а? — продолжала Лиган.

Смех перешел в хохот. Он вызвал у Райны прилив гнева, который она испытывала только в стычках с Максеном. Скрестив руки, она спросила:

— Вы будете есть?

Лиган неожиданно для Райны бросилась на нее. Женщины покатились по земле. Лиган была сильнее и оказалась наверху.

Райна не успела опомниться, как кулак угодил ей в левый глаз. Не обращая внимания на боль, она, отбросив руку соперницы, нанесла ей ощутимый удар. Ей еще никогда не приходилось защищаться таким мужским способом. И мишень была отличная — нос Лиган.

Вскрикнув, женщина упала набок, прижав к лицу ладонь. Между пальцев сочилась кровь. Теперь Райна смогла, закинув ногу на соперницу, сесть на нее:

— Хочешь еще?

Убрав руку с лица и обнажив зубы, уже окрасившиеся кровью, Лиган посмотрела на девушку.

— Да, — вытянув руку, вцепилась в ее светлые волосы. Райна вскрикнула. Оттолкнув ее, женщина вскочила на ноги.

Слезящимися от боли глазами Райна смотрела на соперницу, которая знаком приказала ей встать. Очевидно, Лиган упражнялась с мечом. Она встала в позу воительницы, высоко подняв голову и вызывающе поблескивая глазами. За своей спиной Лиган ощущала поддержку саксов, которые бросили работу, наблюдая за стычкой.

Норманны-охранники уже успели заключить пари и были заинтересованы в продолжении поединка, а не в его прекращении.

Отступать было некуда. Райна убеждала себя, что силы их равны.

— Очень хорошо. Пора положить этому конец. Женщина тут же бросилась на нее, размахивая кулаками. Несколько раз Райна плашмя падала на землю, не выдержав напора, но и сама отвечала ударами. Ей казалось, что драка продолжается несколько часов, хоть длилась она несколько минут. Тут неожиданно Райне помогла бочка с раствором. Отлетев к ней, она сумела устоять и отскочить в сторону. Вошедшая в раж женщина не смогла остановиться и перелетела через бочку. Райна не преминула воспользоваться этим и, подбежав к сопернице, заломила ей руки за спину. Подняв ее пинками, она подвела Лиган к бочке:

— Хочешь взглянуть поближе?

И саксы, и норманны, похоже, не ожидали такого поворота событий. Девушка, конечно, неплохо дралась, но преимущество все же имела ее соперница.

— Сдаюсь, сдаюсь! — кричала Лиган.

Но разгневанной Райне этого было мало. Она наклонилась к уху женщины:

— Так легко ты не отделаешься. Я хочу большего.

— Большего? Говори!

— Никогда не называй меня шлюхой, не затевай споров и потасовок. Согласна?

Лиган замешкалась с ответом, и Райна выше подняла сцепленные за спиной руки соперницы, согнув ее над бочкой. Женщина застонала и неохотно буркнула:

— Согласна…

Не успела Райна отпустить ее, как Джон, главный на укладке стен, подошел к ним и спросил на ломаном англо-саксонском: