Дрожащими руками принцесса натягивала на себя одежду.

― Пойдем куда угодно. Я на все согласна. Я ничего не понимаю. Какой-то злой рок тяготеет над нами! Теперь я вижу: гадательные кости предсказали мне неправду. Где же моя счастливая звезда? Как я несчастна!..

Ох, и хитра же Цай Э! Когда она успела все это подготовить? У лошадей подвязаны войлоком копыта, собакам брошены куски мяса, колесница едва слышно шуршит по траве, и вокруг тишина, ни звука.

― Только бы никто не вышел из шатра Мадия, только бы ускользнуть незаметно! ― шепчет в страхе Голубой Цветок.

― Не бойся, моя жемчужина, никто не выйдет из шатра Мадия, ― тихо смеется Цай Э. ― Ведь нам покровительствует старуха. Она напоила старика снотворным зельем, чтобы он крепко спал этой ночью. Она же велела молодому табунщику с дальнего пастбища встретить нас. Томира ― добрая старуха, хоть и уродлива, как мартышка.

― Ты говоришь, что Томира помогла нам бежать, но ведь совсем недавно ты утверждала, что она злодейка и коварная колдунья.

― К счастью, она оказалась совсем не такой скверной, как я думала. А когда она позвала меня и сказала, что поможет нам с тобой убежать от старого Мадия, я поняла, что она хорошая женщина.

― Но разве нам пристойно жить в шатре табунщика?― спросила принцесса. ― Одно дело ― жить в шатре вождя племени, который знатностью своей не уступает князю из царства Чжоу, а другое дело ― поселиться в шатре табунщика. Боюсь, что мой благородный отец, князь Чжун Цин, не перенесет такого унижения. Ты подумай, что нам делать, моя заботливая Цай Э. Ты все знаешь и все понимаешь. К тому же ты у меня одна на чужбине...

И Голубой Цветок стала всхлипывать. Она боялась плакать громко, как плакала всегда, чтобы все окружающие слышали и видели ее горе. Теперь она не хотела нарушить тишину.

― Напрасно ты огорчаешься, моя драгоценная госпожа. Я давно уже знаю молодого табунщика, который должен нас встретить. Он вместе со своим старшим братом охраняет богатое стадо, доставшееся им в наследство от отца, недавно погибшего в битве. Эти братья осиротели, но они принадлежат к весьма знатному, прославленному роду воинов. И как ты могла подумать, что я поселю тебя в шатре какого-то бедного табунщика!.. Никогда, моя госпожа, я не забываю о твоей знатности. Разве я могу забыть, как знатен князь Чжун Цин, твой благородный отец?..

― Такие слова ― это бесценный дар, моя единственная Цай Э. Пусть добрые духи вознаградят тебя за твое нежное сердце, ― вздохнула принцесса, и в голосе ее Цай Э уловила ласковые нотки.

― Однако добрый юноша не заставил себя ждать,― сказала Цай Э, поглядев в маленькое окошко колесницы. ― Я вижу его, он спешит к нам навстречу на своем черном коне.

― Ты уверена, что он скачет навстречу нам? А может быть, это другой человек, посланный Мадием, и он причинит нам зло?

Но в это время всадник осадил своего коня перед колесницей и окликнул служанку по имени. Цай Э выскочила из колесницы. А затем молодой всадник низко поклонился принцессе и сказал непонятные, но очень хорошие слова:

― Добро пожаловать, госпожа! Мой дом ― твой дом!

Когда Цай Э передала принцессе слова юноши, Голубой Цветок словно расцвела. Она тотчас же позабыла свои страхи и весь дальнейший путь была весела и беспечна.

И вот они зажили в шатре двух братьев. Усилиями верной служанки этот шатер преобразился и стал походить на комнату принцессы в доме Чжун Цина. За голубым шелковым пологом была устроена постель принцессы. Пол был устлан мягкими войлочными коврами. Повсюду стояли резные деревянные сундуки, в которых хранились драгоценности и одежда. Каждый день к шатру Голубого Цветка доставлялась свежая дичь. То и дело пригоняли ягнят, приносили рыбу. И очень скоро принцесса заметила, что старший брат, Аморг, особенно заботлив и внимателен к ней. Как-то во время прогулки Голубой Цветок встретила Аморга, когда он возвращался после удачной охоты. Юноша положил у ног принцессы свою добычу и тут же. ускакал. Принцесса потом весело смеялась, рассказывая служанке, как забавно он сделал ей свое приношение.

― Так у них принято, ― объяснила Цай Э. ― Помнишь, Фамир точно так же приносил тебе в дар добытых им диких уток. Кстати, ― заметила служанка, ― до меня дошли слухи, что Фамир вернулся. Надо его позвать. Ведь он не знает, где мы сейчас находимся. Он думает, что мы вовсе покинули долину Яксарта.

― Не торопись, Цай Э, ― ответила принцесса. ― Мне не очень хочется увидеть Фамира. Пусть это случится когда-нибудь позднее. Мне будет жаль покинуть гостеприимный шатер двух братьев. Здесь нам так привольно живется! Посмотри, каких чудесных зверюшек принес мне Аморг. Они вырезаны из дерева, но выглядят так, словно живые. А вчера я видела танец «Укрощения коня». Мне так понравилось! Я бы хотела еще посмотреть на такие пляски. Не торопись, Цай Э!

― Зачем же нам торопиться, моя драгоценная госпожа? Мы живем здесь привольно и весело. Старая Томира очень помогла нам. Это она позаботилась о том, чтобы пастухи угнали отсюда стадо Мадия, и теперь Аморг единственный хозяин на этом пастбище. Старая Томира называет братьев табунщиками, для нее не существует различий в знатности рода. Но мы ведь знаем, как знатен род Аморга. Ты забудь о старом, противном Мадии. Он сюда никогда не придет.

― Я всегда говорила, что ты, Цай Э, удивительно толковая служанка. И матушка так думает. Она охотно отпустила меня с тобой так далеко. Возьми, Цай Э, мой подарок.

Принцесса сняла со своего мизинца перстень и протянула его служанке.

― А я всегда говорила, что добрее тебя, моя госпожа, нет принцессы во всей Поднебесной.

Голубой Цветок уже привыкла к мысли, что не надо торопиться к Фамиру и не следует бояться старого Мадия. Она радостно встречала каждое утро и весь день проводила в шутках и веселье. Здесь, в степи, она в самом деле расцвела, как цветок. Она перестала думать о будущем. Ей хотелось жить радостями сегодняшнего дня. И вдруг в шатер принцессы пришла Зарина.

― Я хочу помочь тебе добраться к молодому вождю племени гуйфан, ― сказала принцессе Зарина. ― Я знаю, тебе трудно живется в нашем кочевье. Старая Томира рассказала мне, что тебе угрожал коварный Мадий. Я помогу тебе. До границы соседних земель тебя проводят мои девушки, амазонки. Они не дадут тебя в обиду. К тому же они позаботятся о том, чтобы на пути вашем не встретился Мадий. Он не должен знать о том, что ты здесь.

Служанка передала принцессе слова Зарины. Голубой Цветок не знала, что сказать. Ей было неловко признаться Зарине, что она не хочет больше видеть Фамира, что ей вовсе не нужен вождь племени гуйфан и что больше всего ей хочется остаться здесь, с юным Аморгом, который кажется ей добрее и умнее всех юношей Поднебесной. Маленькая принцесса ничего не сказала Зарине. Она только кивала ей в знак признательности и все думала, думала, как поступить.

Но еот служанка объяснила Голубому Цветку, что Зарина предлагает сейчас же собираться в дорогу. Мадий уехал на дальние пастбища, можно не бояться погони. А когда он вернется в кочевье, будет труднее уйти незаметно.

― Ступай к Аморгу, спроси его, что нам делать!..

Принцесса едва сдерживала слезы, так ей стало вдруг горько и обидно за свою судьбу, так страшно и одиноко она почувствовала себя при мысли, что нужно снова собираться в путь. Куда она пойдет без охраны, без мудрого Бао Пына? Она уже раз попала в ловушку, попала в шатер Мадия. А разве такое не может повториться?

Зарина молча ждала ответа. Она видела слезы маленькой принцессы и жалела ее. Но Цай Э не заставила себя долго ждать. Вскоре она вернулась к шатру Голубого Цветка, и вместе с ней пришли братья. Аморг сказал Зарине, что проводит принцессу к границе чужих земель и не оставит ее до тех пор, пока она не найдет вождя племени гуйфан. Улыбкой, кивками, знаками, понятными только Голубому Цветку, Аморг сумел объяснить принцессе, что не следует беспокоиться, что он поможет ей уйти от опасности и Мадий об этом никогда не узнает. При этом он скорчил такую забавную гримасу, изобразив старого Мадия, что принцесса весело рассмеялась и больше уже не тревожилась.