Ему-то и достался первый заряд шокера. Когда хоомен упал, Хаммонд не спеша нацелил оружие на сидящего за стойкой охранника и со злорадством увидел его изумленное, побелевшее от страха лицо. Еще одно движение кнопки, и… и ничего не произошло!

Шокер на этот раз не зашипел — видимо, заряд его батарей кончился.

Охранник мигом оценил ситуацию и, схватив со стола микрофон, заорал: “Говорит наблюдательная башня! Один из ссыльных сбежал…”

Хаммонд зарычал от бешенства и, подскочив к хоомену, нанес ему мощный удар шокером по голове. Однако тот не упал, а, лишь закричав от боли, закрыл окровавленный затылок руками. Микрофон остался включенным, так что его вопль послужил дополнительным сигналом тревоги. Хам­монд схватил хоомена за волосы и с силой ударил лицом о панель управления. На этот раз охранник обмяк и медленно сполз на пол.

Где-то внизу, в главном здании штаба, загудела сирена.

— О, дьявол! — простонал Хаммонд. От его недавнего куража не осталось и следа. Он паршиво сработал и теперь может поплатиться за это жизнью.

Через минуту–другую сюда ворвутся охранники. Закрыть дверь? Но на ней не было запора, никто и подумать не мог, что посторонний человек будет свободно разгуливать по штабу. Нет, надо заняться силовым барьером, даже на это у него осталось мало времени.

Хаммонд наклонился над стойкой и стал скользить взглядом по панелям управления, на которых, к счастью, были маленькие таблички с надписями. Большинство из них он не понял — ведь он едва умел читать, а технических терминов практически не знал. Но это не имело сейчас значения, Куобба помог ему твердо выучить всего три слова: “Контроль генератора поля”. Только попробуй их найди здесь…

Но он все-таки нашел — на табличке под большим реостатом с кнопкой на конце ручки. Хаммонд схватил ручку и медленно опустил ее до цифры “О”. И в этот момент услышал топот ног на лестнице.

Подбежав к окну, он увидел, что снаружи стало заметно темнее — вокруг космопорта погас мерцающий барьер. Со всех сторон через посадочное поле бежали люди. Раб Куобба сдержал слово — заключенные потоком ринулись на штурм космопорта.

Сирена истерически вопила. Из казарм выскакивали охранники в одном белье, настолько ошарашенные, что многие из них даже не пытались пустить в ход оружие. Завязалась потасовка, и верх брали ссыльные, которых было больше, намного больше…

Дверь с шумом распахнулась. Хаммонд не успел повернуться, как услышал знакомое жужжание шокера. И сразу же он провалился куда-то в темноту.

…Откуда-то издалека донесся голос:

— Он приходит в себя.

Приходит в себя — после чего? Неужто из бесконечного полета к Луне? Нет, он не мог вернуться оттуда, он наверняка еще летит по невообразимой орбите из ниоткуда в никуда, год за годом, столетие за столетием, и из этого замкнутого круга нет возврата…

— Хаммонд, вы слышите меня?

Ему был знаком этот голос. Он попробовал открыть глаза, но не смог. Выждав немного, он сделал еще одну попытку, и наконец отяжелевшие веки слегка приподнялись.

На него смотрел Тол Орр. На заднем плане был виден изогнутый металлический потолок, освещенный плоскими светильниками. Он уже видел этот потолок прежде, слышал отдаленное глухое гудение и ощущал подобную, едва заметную вибрацию.

— Мы… мы в космосе? — едва слышно пробормотал Хаммонд.

Тол Орр кивнул.

— Да, мы улетели с Куума. — Затем он быстро добавил: — Вам пока нельзя много разговаривать, Кирк, и тем более вставать. Потребуется время, чтобы ваша нервная система восстановилась после удара шокера.

Шокер?.. Внезапно Хаммонд все вспомнил. Он огляделся и увидел стоящую чуть в стороне Иву Вильсон, смотревшую на него с нескрываемой радостью.

— Мы захватили космопорт, Кирк, — пояснила девушка. — А затем отвоевали этот корабль. Охрана сумела вновь восстановить барьер, но было уже поздно, слишком много ссыльных успело проникнуть внутрь. Только когда мы заняли штаб, Куобба рассказал, что всем этим мы обязаны вам.

— Но куда… — прошептал Хаммонд и замолчал, все по­няв.

— Мы вот уже несколько часов летим к Трифидам. На борту сорок четыре человека, большинство из них — наши старые товарищи по катакомбам. Узнав, как много вы сделали для победы, мы не могли оставить вас на Кууме.

Поначалу Хаммонд ощутил острый приступ восторга — его план полностью удался! Но затем он вспомнил о предостережениях Таяны Марден, и по его спине пробежал холо­док. Впрочем, уже поздно что-то предпринимать.

Силы постепенно возвращались к нему. Через несколько минут Хаммонд сел на кровати.

— Почему вы полетели с Доном Вильсоном и его товарищами? — спросил он задыхающимся голосом у Тола Орра.

Алголианин пожал плечами.

— А почему бы и нет? Дон Вильсон считает, что мой опыт полета к Трифидам может пригодиться. Кроме того, Куум не самое приятное место во Вселенной. Если нас поймают, меня скорее всего вновь сошлют на эту проклятую планету. По крайней мере, теперь у меня есть шанс вновь обрести свободу. Так что я ничего не теряю.

— Разве? — сказал Хаммонд. — По-моему, вы кое-что можете все-таки потерять, а именно — свою жизнь. На этом корабле вмонтирован ограничитель, не так ли?

Тол Орр вздохнул.

— Да, это так.

— И если нас обнаружат вблизи Трифид, то мы разлетимся в пыль?

— Врамены могут сделать это, не спорю. Но Дон Виль­сон считает, что такой печальный исход почти исключен.

— Почему?

— Мы взяли с собой заложника, — сказала Ива, пристально глядя на Хаммонда, словно пытаясь заглянуть ему в душу. — Вашу добрую знакомую Таяну Марден.

Хаммонд уже однажды был в космическом корабле во время перелета на Куум, но тогда он находился на тюремной палубе и мало что видел. Сейчас же он стоял перед огромным экраном в кабине пилота и впервые мог как следует рассмотреть панораму звездных облаков. Ему страстно хотелось, чтобы сейчас рядом с ним стояли его друзья с мыса Канаверал и увидели эти ослепительно сияющие улья разноцветных солнц, колдовские огни двойных звезд, темные валы пылевых течений, дымчатые моря туманностей…

Не меньшее впечатление произвела на него и сама кабина, плотно заставленная панелями управления с многочисленными контрольными приборами и десятками дисплеев.

Однако Тол Орр быстро развеял его восхищение своими скептическими комментариями.

— Впечатляюще, не правда ли? — сказал он с усмешки. — А на самом деле, Кирк, эта кабина — не более чем рудиментарный орган звездолета вроде слепой кишки у человека. В действительности корабль управляется не отсюда, а из киберштурманского отсека, где находится мощный компьютер, связанный со всеми агрегатами. Однако чисто психологически людям необходимо ощущать, что они хозяева на звездолете. Потому-то пока сохраняется этот отсек ручного управления, хотя он — не более чем мираж, киберштурман все равно контролирует каждое движение рук пилота и страхует его на случай любых ошибок.

Сидящий в кресле пилота Куобба повернулся к ним лицом и хохотнул:

— Что касается меня, то я на киберштурман не в обиде. У этого парня железные мозги, куда мне с ним сравниться. Ха! Я только слежу за показаниями приборов, и этого с меня довольно. Кирк, хотите тоже попробовать “повести” корабль? Держу пари, вам это удастся ничуть не хуже, чем мне!

— Я? — вздрогнул Хаммонд. — Но я не сумею…

— Бросьте, Кирк, это под силу даже ребенку. Садитесь в мое кресло. Бог свидетель, вы заслужили это право, как никто другой.

Не веря самому себе, Хаммонд уселся в широкое мягкое кресло. Куобба подробно объяснил ему, на какие показания, приборов надо обращать внимание, а затем заговорил с Толом Орром об особенностях полета вблизи Трифид, ведь алголианин единственный из всего экипажа уже однажды побывал там. Их голоса почти потонули в мягком гудении двигателя, и вскоре для Хаммонда перестало существовать все, кроме его самого, корабля и звезд.

Набравшись смелости, он положил руки на панель управления и чуть-чуть изменил курс — просто так, чтобы почувствовать себя увереннее. Киберштурман отозвался недовольным всплеском цифр на дисплеях, но все же повиновался. Тогда Хаммонд уселся поудобнее и “повел” корабль, задавая бедному киберштурману одну задачку за другой.