Обрызгав себя с ног до головы репеллентом, Хаммонд пошел в джунгли, направляясь к соседнему крупному дереву.
К полудню он уже едва держался на ногах. От изнуряющей жары трудно было дышать, насекомые не оставляли в покое, но в целом он уже освоился со своей новой работой. Дело шло довольно споро, и они вдвоем с водителем тягача успели очистить от деревьев большой участок джунглей. Хаммонд забыл о недавних страхах и о предупреждениях бригадира, и, как оказалось, напрасно.
Он тащил тяжелую цепь к одному из деревьев, как вдруг ощутил странный мускусный запах. Вместо того, чтобы остановиться и осмотреться как следует, Хаммонд продолжал упрямо идти вперед, хрипло дыша и вытирая ладонью пот с лица. Через минуту он буквально наткнулся на округлый черный холм, каким-то чудом оказавшийся на его пути. Хаммонд отпрянул со сдавленным криком, но было уже поздно. “Холм” ожил, слегка приподнял переднюю часть своего основания и внезапно выбросил вперед огромную, увенчанную острым рогом голову на длинной шее. Острые зубы впились в бок землянина.
Оглушенный резкой болью, Хаммонд едва осознавал, что его тащат к “холму”, который оказался гигантским черепахоподобным существом. Роговой край панциря вновь приподнялся, готовый проглотить несчастного зеваку, как вдруг по темному телу животного прошла сильная дрожь. С минуту–другую Хаммонд лежал на месте, не двигаясь, затем змееобразная голова вновь потащила его к пасти.
Никого из хооменов не было поблизости, и даже шума тягача не было слышно. Глупо умирать в пасти какой-то безмозглой твари в десятках парсек от родной Земли, но что он мог поделать, что?
Новая, еще более сильная дрожь прокатилась по телу монстра. Пасть хищника слегка ослабила хватку, и Хаммонд пришел в себя. То, что он увидел, заставило его завопить от ужаса. Роговой панцирь раскололся, словно пустой орех, и изнутри тела стали выползать десятки крошечных тварей, внешним видом весьма напоминающих живой “холм”.
Опомнившись, Хаммонд вырвался, оставив в зубах твари клочья своего комбинезона, и побежал прочь из джунглей, крича во все горло:
— На помощь! На помощь!
Вскоре из-за деревьев показался тягач, за рулем сидел сам Тол Орр. Он направил машину в сторону чудовища, которое в это время покидали последние из его детенышей, но, не доехав нескольких метров до лопнувшего панциря, остановил тягач.
— Поздно, оно уже сдохло, — сказал бригадир, глядя вслед детенышам, исчезавшим среди кустарника. — Грязь-феникс… жуткая, беспощадная тварь. Вы не ранены, Кирк?
— Так, пустяки, — пробормотал Хаммонд, ошеломленно встряхивая головой. — До сих пор не могу опомниться…
— Вам еще повезло! Вы попали в пасть этой твари в тот момент, когда она собиралась рожать. Разве ваш партнер, водитель тягача, не предупредил, что их можно учуять по резкому мускусному запаху?
— Нет. Я даже не знаю, куда он исчез, — хрипло ответил Хаммонд.
Оказалось, что у его товарища внезапно заглох двигатель, и он ничего не видел и не слышал. Получив нагоняй от Тола Орра, водитель через минуту, как ни в чем не бывало, вновь поехал в джунгли.
Теперь Хаммонд понял, насколько его ненавидят все ссыльные.
После возвращения из джунглей он получил этому новое подтверждение. Поселок жил своей обычной вечерней жизнью. Со всех сторон слышались оживленные голоса. На улицах было полно людей. Женщины сидели на скамейках, обсуждая последние новости, мужчины направлялись в кабачки, чтобы провести остаток дня за стаканчиком доброго вина. На Хаммонда же никто демонстративно не обращал внимания. Даже Ива Вильсон, вышедшая было на порог коттеджа, где она жила вдвоем с отцом, при виде его смутилась и поспешила захлопнуть за собой дверь. Похоже, Дон Вильсон запретил дочери общаться с “изменником”.
В последующие дни ничего не изменилось. Только Тол Орр продолжал встречаться с Хаммондом: давал новому товарищу книги, учил его читать и писать, рассказывал о жизни людей на множествах других планет. В свою очередь Хаммонд поделился с ним воспоминаниями о двадцатом веке
Земли, к которым алголианин отнесся с ничуть не меньшим интересом, чем Таяна Марден.
Все свободное время Хаммонд обдумывал план побега. Задача была предельно ясна. Ни один заключенный не мог прежде покинуть Куум, потому что невозможно было проникнуть на территорию космопорта, огороженную со всех сторон силовым барьером. Проход в нем открывался лишь изнутри, из самого штаба охраны.
Проблема казалась неразрешимой, но однажды на Хаммонда снизошло озарение. Внезапно ему стал ясен весь план бегства. Оставшиеся дни он обдумывал нюансы предстоящей операции, однако не смог найти ни одной слабинки в своем замысле.
И все же бегство теряло всякий смысл, если не удастся уговорить остальных хооменов присоединиться к нему. А это будет нелегко сделать — многие могут решить, что он пытается заманить их в ловушку враменов.
И все застопорилось. Шли неделя за неделей. Хаммонд загорел дочерна под палящим солнцем, его мускулы окрепли, он стал привыкать к одиночеству. Больше не доверяя никому, он сам научился водить тягач и обходился на работе без посторонней помощи.
Однажды днем он не спеша ехал вдоль края джунглей, направляясь к временному лагерю бригады, куда вскоре должен был прибыть грузовик со сменой. Вдруг послышались чьи-то приглушенные крики. Развернув машину, Хаммонд вломился в густой кустарник. Знакомый мускусный запах ударил ему в ноздри. Вскоре Хаммонд увидел рядом с зонтичным деревом черный лоснящийся холм — это был крупный грязь-феникс. Змеевидная голова, вцепившись клыками в бок отчаянно извивающегося человека, волокла свою жертву по земле к роговому панцирю.
Не раздумывая, Хаммонд направил тягач на монстра, от резкого удара вылетел из открытой кабины и упал в густой кустарник. С трудом поднявшись на ноги, он увидел, что тягач заехал на верхушку чудовища и там заглох. Сам же грязь-феникс остался цел и невредим, но на всякий случай втянул змеевидную голову под панцирь — так, как это делает земная черепаха в минуту опасности.
В нескольких футах от Хаммонда на ноги с проклятиями поднимался человек. Он был с ног до головы перепачкан в грязи, но, к счастью, отделался лишь ушибами. Это был Раб
Куобба. Вытерев лицо, он в замешательстве посмотрел на своего спасителя.
— Хаммонд… Спасибо. Я уже прощался с жизнью, когда Бы подоспели… Похоже, зря я не доверял вам, друг!
— Рад слышать, — с усмешкой сказал Хаммонд. — Вряд ли шпион враменов стал бы рисковать своей шеей, спасая хоомена, верно?
Продолжая отряхивать комбинезон, Куобба уныло взглянул на него:
— А вот этому я никогда не верил, клянусь всеми солнцами. Ха! На кой черт враменам шпионы, когда они и так держат нас за горло? Но я здорово разозлился из-за того, что вы позволили этой проклятой Марден так ловко обвести себя вокруг пальца!
Хаммонд не стал возражать.
— Что ж, верно, я свалял дурака и теперь расплачиваюсь… — Внезапно он понял, что перед ним появился шанс, которого он давно ждал. — Куобба, послушайте. Хотели бы вы сбежать с Куума и вновь попытаться проникнуть на Алтар?
Куобба удивленно вытаращил глаза.
— Ха, конечно хотел бы! Но разве это возможно?
— Я мог бы помочь Дону Вильсону и его людям попасть на звездолет, — взволнованно заговорил Хаммонд. — У меня есть отличный план. Но ваши друзья не доверяют мне. Может быть, они послушаются вас, Раб?
— Хм… не знаю, — неуверенно ответил Куобба. — А что за идея?
— Скоро на Куум прилетит звездолет…
— Ничего себе скоро! — прервал его вегианин. — Последний транспорт улетел всего несколько дней назад, значит, следующего ждать, считай, целый месяц.
Хаммонд снисходительно улыбнулся.
— Прилетит, не сомневайтесь. Я могу пригласить звездолет на Куум в любой момент, и это будет не какой-то там транспорт.
— Слушаю, — заинтересовавшись, сказал Куобба.
Хаммонд подробно объяснил свой план. Лицо Куоббы вытягивалось все больше и больше, и под конец он со вздохом покачал головой.
