— Что это? — спросила Лима, напряженно рассматривая.

— Семя света — физическая форма слова Создателя, — встала и вложила маленькую частичку в ее руку.

— Зачем она мне?

— Если за твоей спиной будет стоять народ, увидевший в тебе свет, а впереди лишь выжженная мертвая земля. Посади ее, и ты увидишь, что будет.

— Я не тот человек, за которым идут люди. Почему ты не заберешь ее себе?

— Я найду еще, а тебе она нужнее, — улыбнулась, помогая Лиме вложить семя в медальон в виде солнца. Сирена сама подарила ученице два таких медальона. Воительница говорила, что где бы она не появилась, ее узнают по этому талисману. — Уходим, нам больше нечего здесь делать. Карты у нас, теперь мы знаем в каких мирах, обитают наши враги.

Девушка кивнула. Она все еще ощущала на руках тепло семени. Лима подозревала, что Сирена что-то видела. И это что-то не радует ее саму. Тяжело быть ясновидящим, еще тяжелее, когда не можешь ни с кем поделиться и вечно хранишь в себе чужие тайны.

Спрятав медальон в сумке, Олимпиада последовала вслед за учительницей. Им предстояло еще много дел. Первым, что сделала Сирена, после того как эльфы забрали оружие света, это выпустила всех зверушек в цитадели, и те вскоре здание взорвали…

Сидеть в яме — тяжело, а главное сидеть в яме — скучно. Эльф успел смириться с мыслью, что ведьмы решили оставить его голодным. Не впервой ему голодать, если что, червяки, что ползали под ногами, тоже мясо. Тишина же вокруг угнетала и настораживала. Появлялись тяжкие думы, а не догадались ли они, что им подставную жертву подсунули? Хотя для этого ведьмы слишком глупы. Чтобы догадаться нужно мозги посильнее в черепную коробку засунуть.

— Ау, меня кто-нибудь мучить будет? — оскорблено крикнул он, стараясь криком привлечь к себе внимание.

Внутрь ямы ворвался свет и эльф прикрыл ладонью лицо, чтобы лучше рассмотреть того, кто открыл решетку.

— Не надоело придуриваться, напарник? — весело спросили его.

— Бериан, придурок, мог бы хоть предупредить! — огрызнулся эльф, хватаясь за руку напарника и вылезая из своей тюрьмы. — Я тут театр целый устроил, а они все не топают! Вы их хоть арестовали?

— Некого арестовывать — ведьм всех перебили, — бесстрастно сообщил новость Бериан.

— И кто? Почему я узнаю обо всем последний? — нахмурился.

— Судя по почерку, кто-то из вампиров, скорее всего адские. Их запахом пропитаны все стены.

— А почему до меня не добрались? — миндалевидные глаза эльфа широко раскрыты от изумления. — Удивительно, что они не рискнули, прибить темного эльфа Афоэля. — про себя благодарил небо, что до него вампиры не добрались. От адских вампиров даже охотнику равновесия не так-то просто удрать.

— Во-первых, мы их спугнули, во-вторых, их целью был не ты. Пойдем, покажу.

Эльф последовал за белым вампиром к грибам, где виднелся провал ямы. В двух других, находились мертвые минотавры. Адские вампиры не удержались и выпили их кровь. Бериан решительно спустился в третью яму и зажег шарик, залез в лаз. Среди белых змеек копошились два младенца.

— Термитотелы! — воскликнул эльф, едва увидев их.

— Нет, это не термитотелы, но нечто похожее на них, — возразил Бериан.

— А где мама?

— Не знаю, скорее всего, она и была целью вампиров. Они забрали ее.

— А почему детей не убили?

— Они, скорее всего, также как ты решили, что это дети термитотелов. У вампиров и термитотелов нейтралитет. Намеренно нарушать они его сейчас не будут. Война обеим сторонам невыгодна. Обе расы слишком сильны для столкновения. Они могут уничтожить друг друга.

Белый вампир взял детей на руки и завернул в плащ.

— Что ты делаешь? — недоуменно уставился на напарника эльф.

— А что, незаметно?! Хочу забрать их! — огрызнулся.

— Псих, в твоей семье и так термитотел растет, ты еще двоих хочешь усыновить?

— Почему сразу я?! — возмущенно воскликнул. — У нас в мире решится какая семья заберет их, желающих много.

— Вы точно психи, и притом не лечитесь, — хлопнул себя по лбу.

— Идем, скоро мозги приедут, нам же тут делать больше нечего.

Они вылезли из ямы. За ними все это время наблюдали голубые сетчатые глаза. Его никто не заметил, так как он умел скрываться. У него имелось желание показаться им, но он слишком слаб, чтобы бороться с неизвестными. Не ведал, что за сила в них, тем более, один из них походил на вампира. Уж этих тварей он отлично знал.

Не так давно его разбудили из ледяного сна. Он так и не пришел в себя и не осознал, что много времени минуло с тех пор, как его раса процветала и жила в мире. Темные все испортили. Они разъединили их и заставили бороться друг против друга. Почему эти незнакомцы назвали его детей термитотелами, мужчина так и не понял. Его разум еще не осознал, что прошло не десять лет и даже не двадцать, а много тысячелетий, если не миллионов лет.

Вначале, как и многих других, расу термитотелов можно было считать светлыми. Об этом факте биографии давно позабыли, и никто не помнил, кем же являлись термитотелы прежде чем стать одной из самых древних темных рас. Случившийся раскол повлек за собой хаос, в итоге светлая разновидность закована в ледяной капкан родного мира. Темные же процветали и плодились, постепенно эволюционируя и изменяясь. Их когда-то называли по-другому, клауурисы, но с тех пор название стерлось даже с камней, и появилось иное, что больше подходило для темного подвида расы. Считалось, что светлой разновидности никогда не существовало. Оказалось все совершено иначе.

Крауул, так звали пробудившегося, понимал, что остался один и что нужно как-то возродить великую династию. Его дети стали первым шагов, хотя никакого удовлетворения от поступка он не чувствовал. Мужчина не знал, к какой расе принадлежала девушка. Крауул не видел в темноте. Но странная девушка не пострадала. Он извлек оплодотворенные яйцеклетки до того, как они начали быстро расти и убивать свою мать. Дети выросли вне тела матери, получая все необходимое от отца. Девушка не мутировала и не изменилась, как в случае если бы за дело взялся Шруускунер. В намерениях Крауула не было кого-то убивать, хотя без этого тоже не обойтись, если придется спасать свою жизнь.

В сознании яркими пятнами вспыхивали воспоминания. Он помнил тех, кто погубил его расу, тех, кто уничтожил его дом и родных. В душе клокотал гнев и жажда мести. Конечно же, мужчина не знал, что убийцы давно выродились. Их давно не существовало, они сами себя уничтожили. Но жива другая раса похожая на них и название им — люди.

Крауул не знал с чего ему начать либо возвращаться в мир, откуда он вышел, и пытаться спасти остатки ценных данных либо идти мстить. Еще один вариант, отбить детей у вампира. Но он так слаб, а вампиры отличаются огромной силой. Нет, не сейчас. Крауул, надеялся, что к моменту, когда он закончит дети будут еще живы. Тем более, он вживил в них память предков. Если что, они сами поймут, что нужно делать, без его помощи. Мужчина старался не думать о былых временах, когда была жива она, и все было хорошо. Приходилось мириться с тем, что он единственный выживший.

Крауул выбрался из ямы и вздохнул, осмотревшись. Одежда на нем представляла собой лохмотья. Белая кожа, местами покрытая черными полосками, напоминала лак. В отличие от своих темных сородичей за его спиной росли необычные крылья. Он мог ими атаковать, ибо на концах полно шипов и колючек с ядом. Структура волос совершенно другая, один волос толщиной с палец и заканчивался тонким щупальцем. Вторая челюсть тоже имелась, да только зубы не такие острые. Брови черные колючки, из спины торчали синие шипы. Много тайных щупалец, плюс тонкий хвост с тремя жалами. Термитотелы старались походить на людей, поэтому хвост у них исчезал, да и по правде говоря, выглядел он по-другому. Клауурисам же незачем скрываться, особенно в то время, когда они процветали. Тогда не существовало людей, белых вампиров, многих разновидностей эльфов, орков и многих других. В общем клауурисы одни из древних, сродни хранителям равновесия и веронам.