Машина была куплена всего полтора месяца назад, и пробег ее составлял лишь 1143 мили. Приобретение автомобиля заняло важное место среди других значительных событий в жизни Бет. Большинство из них уже так или иначе произошло: сначала поступление в колледж Смита, потом переезд из Бруклина в Сиэтл (даром что путешествие в «форде галакси», жуткой колымаге Чеда, заняло целых девять дней — они расстались, едва добравшись до места), ну а потом Бет встретила Тома, забеременела, родился Финн… Однако покупка «ауди» стала сугубо личной авантюрой Бет; столь безрассудно потакать своим прихотям ей до этого не случалось. Ее все еще потрясала и одновременно возбуждала собственная смелость: став обладательницей нового автомобиля, Бет как бы открыла доступ в иной мир крайностей и безумных порывов. Что же дальше? Затяжные прыжки с парашютом? Сплав по Амазонке?
Однако Бет смутно тревожили стороны собственной личности, которые приоткрылись благодаря покупке машины, а из-за неясной тревоги удовольствие ощущалось уже не так интенсивно. Безусловно, вновь обнаруженные особенности характера в корне противоречили всему, что Бет давно и привычно знала за собой. В демонстрационном зале она сама на себя удивлялась. Будто не ее, а совершенно постороннюю женщину охватило острое желание при виде кресел цвета слоновой кости с небесно-голубой отделкой. Боже, обивка сидений, только и всего! И тем не менее стремление обладать было необычайно сильно и ослепляло, подобно сексуальному желанию, томившему в ранней юности. Ужасно похоже на безумную школьную влюбленность, выговаривала себе Бет, ну нельзя же так сходить с ума по несчастной тачке!
Она невзначай заговорила на не дававшую ей покоя тему однажды вечером, когда Финн смотрел «Рагрэтс»[31], предполагая и даже искренне надеясь, что Том просто высмеет ее порывы. Чувствуя себя более чем нелепо, Бет протянула мужу толстый проспект, принесенный из агентства по продаже автомобилей. Том все внимательно изучил, проштудировал каждую страницу, словно читал «Нашего общего друга»[32] или тому подобную классическую муть. Время от времени он поднимал глаза и поглядывал на жену со своей особенной, кривоватой, британской улыбкой, смысл которой Бет никогда толком не могла понять.
— А что такое колесная база? — спросил Том.
Бет пожала плечами.
«Изысканный стиль и превосходные эксплуатационные качества, — читал Том, — абсолютно все в этом автомобиле привлечет даже самых взыскательных водителей. Он подобен скульптуре, достойной взгляда знатока и ценителя. Истинного ценителя». Продекламировав рекламный текст своим «дикторским» голосом с намеренно раскатистыми «р», Том посмотрел на Бет поверх очков в форме полумесяца, старивших его лет на десять.
— Ну и какой ты выбрала, с автоматической коробкой передач или с ручной?
Бет показалось, муж над ней издевается. Она улыбнулась и покачала головой, однако через два дня опять зашла в салон, чтобы в последний раз взглянуть на машину. Бет надеялась избавиться от вожделения и с легким сердцем покинуть притягательное место, но обольстительная небесно-голубая отделка сидений вновь подействовала безотказно. Бет остановилась на модели с автоматической коробкой передач, так как среди тех, у которых скорость переключалась вручную, не нашлось нужного цвета — насыщенного малинового. А чек Бет даже не выписала, а поспешно черкнула, словно отоваривалась в супермаркете. После сдачи в салон старого, 1987 года, «доджа спирита» с длинной царапиной на левой передней дверце цена за «ауди» составила с учетом налога и при наличии у Бет водительских прав «тридцать шесть тысяч восемьсот двадцать четыре доллара» — нацарапала она на чеке с особой поспешностью. Вполне можно принять эти цифры за стоимость целого дома. Впрочем, у Бет еще оставалось 19 000 долларов из первой прибыли от биржевого опциона, и срок уплаты следующего взноса наступал чуть меньше чем через полгода.
Однако среди коллег покупка Бет не вызвала ажиотажа. Старый поцарапанный «додж» моментально выделял свою владелицу из всех, и почему бы даже не счесть его неким вызовом, зато «ауди» скромно вписался в общую картину на парковке, где Стив Литвинов оставлял свой серебристый «Мерседес-500» и куда технический персонал подруливал на новеньких «порше бокстерах» и «лексусах». Бет относилась к приобретению очень бережно и крайне ревностно, хотя в большей степени — именно дома. Чтобы скрыть покупку от циничных взглядов университетских коллег Тома, Бет ставила «ауди» в старый гараж, дверь которого то и дело заклинивало. В случае семейных выездов она предпочитала быть пассажиркой «фольксвагена», пусть и приходилось уступать переднее сиденье Финну.
Обретя собственный автомобиль, Бет постепенно поняла: до сих пор она никогда не имела своего угла. И когда снимала комнату совместно с другими девушками, и когда жила у Чеда, и потом, когда вновь снимала комнату, и, наконец, теперь, с Томом, ей ничего другого не оставалось, как только наилучшим образом приноравливаться к чужому пространству. То есть Бет привыкала к чьей-то любимой музыке, чьим-то кастрюлям и сковородкам, книгам и даже фотографиям из Лувра — последние непременно развешивались по стенам. Пожитки Бет, еще чей-нибудь хлам, — все основательно перемешивалось, и получившаяся куча мала принадлежала одновременно каждому и никому. Дом на Квин-Энн-Хилл они с Томом обставили вместе, но мебель практически полностью купил на свои деньги Том, и потому право «вето» весьма часто оставалось за ним. Бет принимала это как данность, с которой ничего не поделаешь и с которой, как с плохой погодой, следует просто смириться.
С помощью регулятора она установила в «ауди» умеренную летнюю температуру — 21 °C, сохранявшуюся, даже если откинуть верх. Здесь, в машине, Бет чувствовала себя настоящей владелицей частной собственности. Женщина сидела в водительском кресле, и перед ней открывался вид, напоминавший просторы за окнами Блейнгеймского дворца, виденного ею за год до рождения Финна: ощипанный овцами луг, неясные очертания вязов и дубов и многие, многие акры земли, предназначенной лишь для успокоения души и праздных мечтаний. Глядя тогда во все глаза на это великолепие, Бет воскликнула: «Как в раю!» — и действительно, пейзаж казался ей неземным. Она еще подумала, сколько труда и поразительного мастерства потребовалось, чтобы создать нечто настолько живописно бесполезное. Теперь Бет ощутила смутный отголосок того чувства. Ее офис находился в десяти минутах езды от Квин-Энн-Хилл в сторону центра, поэтому практически два часа в неделю, проделывая путешествие от дома до Клондайк-билдинг, она имела возможность наслаждаться роскошным и необычным видом.
Другие машины практически не попадались, и автомобиль, словно чайка, отдавшаяся воле ветра, несся вниз по Каунтербэлэнс. Только светящиеся стрелочки циферблатов на панели управления напоминали, что четырехлитровый двигатель работает. Салон «ауди» был изолирован от внешнего мира наподобие звукозаписывающей студии с мягкими стенками. Уютно устроившись в кожаном сиденье с небесно-голубой отделкой и посматривая на маршрутный компьютер, Бет потягивала кофе, впитывала звуки песни Люсинды Уильямс и успевала как раз вовремя.
Сначала просмотр «Артура» по ТВ, потом активное поедание сухого завтрака из злаков, затем победа над никак не желавшей застегиваться пуговицей на джинсах, а после — резкий поворот кругом и возвращение за забытыми купальными принадлежностями, и чуть позже — встреча с громаднейшим слизняком на дороге, а также взаимный обстрел любезностями с Эминой матерью, которая посещала вечерние занятия по литературе продвинутого уровня, и аналогичного рода общение с Салли, воспитательницей Финна — только после всех этих событий Том вернулся наконец домой и тут же услышал телефонный звонок в кабинете на третьем этаже. Задыхаясь от бега вверх по лестнице, он снял трубку, сказав «алло».
