Оттолкнув в сторону одного из башельеров, Ричард увидел, что вода наползает на песчаную косу, отделяя их от берега.

Принц уперся руками в колени и опустил голову.

— Ло-вуш-ка, — по слогам произнес он.

И улыбнулся.

Ричард не паниковал и не юродствовал, его улыбка была искренней. Элиот был прав, когда просил его поостеречься и остаться на берегу. И, в сущности, было не важно, чья это проделка: Сионы или Даркана. Судя по словам Мессилиота и не вполне лестным рекомендациям Гринерры, у Сионы был достаточно мерзкий характер, и не было никакой гарантии, что она на самом деле не на стороне темного лорда.

Уже почти совсем стемнело, но вода в озере Спокойствия тускло светилась, отбрасывая на лица рыцарей бледные блики.

— Чересчур спокойно, — отметил Крис, тревожно поглядывая по сторонам.

— Да уж! — сказал Сай. — Тот, кто давал название этому месту, знал что делал.

— Крис! — позвал Бриан и указал в сторону берега, где сигнальщик передавал при помощи факелов сообщение от Элиота.

На берегу вообще царило оживление. Видимо, отряд заметил, что рыцари оказались полностью отрезанными от берега водой.

На самом деле этого трудно было не заметить, потому что прилив не просто скрыл под водой большую часть песчаной косы, на которой находился Ричард с друзьями, но и сама форма озера изменилась до неузнаваемости. Из причудливой амебы оно превратилось в практически идеальный круг, посередине которого был лишь небольшой остров, где и находилась группа смельчаков.

Саймон зажег два факела и передал на берег весть о том, что пока все в порядке и рыцари ждут дальнейшего развития событий.

Ночь принесла не только целые тучи мелкой противной мошкары, но и валящий с ног сон, да еще высокую влажность от испарений с поверхности воды, вынуждающую людей избавиться от доспехов, хотя Ричард был против. Эти испарения, поднимаясь от воды сизым туманом, источали неприятный запах, от которого трудно было дышать.

В целом, ситуация на острове напоминала пребывание воинов в банях, когда те в полной амуниции сидят молча по пояс в сероводородной ванне, да еще и постоянно озираются, чтобы кто-нибудь не застал их за этим странным занятием.

Да и ждать было невыносимо, особенно если не знаешь, чего ждешь.

— Вот так и сдохнем здесь! — проворчал один из башельеров.

— Что ты сказал? — Кристофер, как пантера, сорвался с места и ринулся к нему.

Башельер округлил глаза и онемел.

— Значит, ты уже смирился с мыслью, что сдохнешь здесь?

— Я… я не смирился, — промычал башельер, смерив Криса тревожным взглядом. — Просто все к тому идет, милорд! — Он неожиданно стал говорить громче и уверенней, апеллируя к окружающим. — Нас уже замкнули на этом острове, а потом перетопят, как котят. Было ошибкой идти сюда…

— Ошибкой было твое рождение, слабак! — прошипел Крис. — Встать!

Рыцарь вскочил на ноги. Крис обошел его кругом, сверкая глазами.

Ричард хотел остановить его, но понимал, что друг прав и лучше ему сейчас не мешать.

— Утопят, как котят! А ты знаешь, как мучительна смерть утопающего? Как отвратительно чувствовать, что ты уже не можешь дышать, но все еще продолжаешь жить какое-то время, обдумывая свою никчемную жизнь?

— Я об этом и говорю, милорд, — плаксиво протянул башельер.

Крис с каменным лицом уставился на него.

— Я помогу тебе, — отрывисто сказал паладин почти на ухо рыцарю.

Глаза труса округлились от удивления и внезапно вспыхнувшей в них надежды помилованного судом воришки. Он был жалок. Послышался шорох, и возле носа башельера показался клинок Кристофера. Тот вздрогнул и отшатнулся.

Бриан хотел остановить Криса, но Ричард удержал его.

— Я избавлю тебя от страданий, — с улыбкой сказал Крис, наступая на башельера. — Тебе не придется корчиться в муках, вспоминая свою никчемную жизнь! Да и зачем продолжать жить, если ты все равно рано или поздно сдохнешь, верно? — Кристофер поднял Карающий. — Такие, как ты, живут только в ожидании смерти, а не в борьбе за жизнь.

Башельер замотал головой, прикрываясь рукой.

— Обещаю, это будет не больно, — циничным тоном продолжал Крис под испуганными взглядами остальных башельеров. — Ты же все равно приготовился умирать? Верь мне, я — само милосердие!

— Нет! — крикнул рыцарь и вытащил меч.

— А-а, значит, ты все-таки готов побороться за жизнь?

— Уж если так, то без боя не сдамся! — прокричал вспотевший башельер, выставляя перед собой клинок.

— То-то же! — Кристофер спрятал меч в ножны. — Но если еще раз услышу подобные речи, то не успеешь даже пискнуть, как отправишься к праотцам! Это всех касается!

Этот инцидент хоть и был неприятным, но разрядил напряженную обстановку.

Водная гладь оставалась абсолютно ровной, только лишь время от времени на поверхность с тихим бульканьем вырывались пузырьки воздуха.

— Должно быть, рыбы, — сказал Бриан, перехватив обеспокоенный взгляд Ричарда.

— Начинай подбирать заклинания, — съязвил Сай, обращаясь к Крису и намекая на их спор.

— А ты давай ищи вход в Аквазию там, где вода побелее, — парировал Крис.

— Так и сделаю. — Сай сплюнул и отошел от компании.

Саймон прошел вдоль кромки воды. Он обратил внимание на то, что глубина начинается сразу у берега их островка. Рыцарь остановился рядом с корявым засохшим деревом и уперся в ствол локтем.

«Слишком тихо…» — подумал он, чувствуя волнение, выступающее на лбу мелкими капельками холодного пота.

Метрах в пяти от него опять послышалось тихое бульканье, а потом ближе, уже в двух метрах.

«Видно, сом или крупный налим, — подумал Сай. — Уж при других обстоятельствах я не позволил бы тебе так нагло меня дразнить. Живо угодил бы ко мне на крючок!»

Он взглянул в сторону берега. Там горели костры, и видна была группа людей, неустанно следящих за происходящим на острове. Среди них выделялась фигура Элиота.

Саймон перевел взгляд на дерево, рядом с которым стоял, и с негодованием ударил по нему ладонью, словно оно было в чем-то виновато. Ожидание изматывало его, пожалуй, больше, чем других. Причиной тому был его природный темперамент и постоянная жажда действий. С самой юности энергия била в нем ключом, делая его зачинщиком и участником авантюр и потасовок. За это ему всегда доставалось от родителей, особенно если учесть тот факт, что из четверых сыновей он чаще других влипал в неприятности, ведомый благородными побуждениями.

Но этот поход для Саймона был особенным и ничуть не менее важным, чем для Ричарда. Сердце требовало от него служения высокой вере, воплощение которой он искал на земле. И в ту ночь, когда он принял откровение, ниспосланное высшими силами, он получил оплот веры — Камелот…

Едва Саймон убрал от ствола руку, как увидел между веток смотрящий прямо на него глаз.

Это был человеческий глаз, но гораздо больше обычного, с вертикальным, как у рептилии, зрачком, обрамленный длинными темно-синими ресницами.

Сай смотрел в этот глаз, как зачарованный, даже в тот момент, когда он начал двигаться и между ветвей уже показалась узкая переносица, а за ней и второй глаз. Тонкие, изогнутые серпами брови выдавали в существе женское начало, как и сам лукавый взгляд, что заставил Саймона замереть на месте.

Новый всплеск заставил рыцаря очнуться. В витиеватые ветки дерева вцепились две когтистые шестипалые руки. Саймон тряхнул головой и стал медленно отступать назад. Осторожно, шаг за шагом, дабы не спугнуть существо, что могло запросто оказаться тем самым проводником, ради которого они уже несколько часов кормили комаров на этом проклятом острове.

Товарищи находились слишком далеко и, как назло, не обращали на Сая никакого внимания, не давая ему возможности сообщить обо всем жестами.

Существо продолжало смотреть на рыцаря, и взгляд его становился все более жестким и подозрительным. Оно издало гортанный звук, похожий на угрожающее клокотание. Участилось и бульканье в озере, такое же, какое он слышал перед появлением новой знакомой.