— Уже посмотрели. От радости, как правило, ни кто не умирает. Вы правильно всех заняли. Не беспокойтесь. Будем продолжать наблюдать.

— Очень на вас надеюсь!

Натаскали в кучу глину, пусть обтекает. Пошёл посмотреть, как там оборудуют пещеры. Ничего сложного, очистить от камней, натаскать сена. Голыми руками, без элементарных корзин и ножей весьма нудное занятие. По мере готовности начали перемещать слабую половину внутрь. После перехода все вымотались буквально в ноль… Лучший отдых это сон после обеда.

Металлурги тем временем запустили печь. Хорошая тяга в этом процессе основное. Так что это место из разряда ништяков. Сегодня прогорит, к завтрашнему дню остынет. Получим с пуд медного сплава. Можно начать делать ножи и шила, очень нужно. Лопаты. Серпы. Сразу пару котлов. Сам инструмент для обработки. Хельга молоточек для чеканки заказала.

Вот, можем когда захотим. Гончары приспособились. Заполнили жидкой глиной углубление, пристроили туда плоский, почти правильной круглой формы булыжник и двое крутят, третий лепит. Срочно нужны кружки, плошки, кувшины. Попробовали поить козьим молоком желающих. И смех и грех. Сами представьте, лежать под козой и ловить струю ртом не очень удобно. Хельга постучав пальцем по лбу, составила ладошки ковшиком и подставила под струю молока. Так пить было гораздо удобней. Число желающих сразу возросло. А козьего молока очень много. Это и витамины и просто полезно. Аспен очень ругалась, когда начали сцеживать на землю. Так что, вспоминая остров и глядя на наших мастеровых, большие молодцы. Немного посушат, потом в костёр из угля, обжигать.

Между делом перекусил. Баранина немного отдавала горелым, но есть можно. Голод лучший кулинар.

Народ убедившись, что с близкими им людям всё в порядке, и они устроены в пещерах, спокойно занимался делами. Первый мандраж прошёл.

Выбрал время, отвёл в стороны Митрича, главного пастуха и на первый раз спокойно обсудили все вопросы. У него в подчинении почти сто человек. Правда, с опытом только восемь. Но это не причина опускать руки. Не такое уж и сложное дело скотину пасти. Напомнил, что бы овец рассортировали. Определили кого на мясо, кого, на племя, кого на шерсть. Особый пригляд за ахалтекинцами и альпаками.

Вечером традиционное подведение итогов и планирование завтрашнего дня.

Исход удался. Всё что хотели и могли, перебросили. Настроение у людей несколько растерянное, но все в тонусе. Гончары, например, делали плошки до самой темноты, а потом начали их подсушивать у костра, а потом и обжигать. Конечно, лучше было бы просушить подольше хотя бы пару суток, во избежание брака, но даже если изделие потом развалится, какое, то время оно послужит. Наша импровизированная печь прогорела. Утром проверим, может, уже сможем расковырять. Стада отогнали, спокойно пасутся. Вечером покормили всех второй раз. Самочувствие стремительно улучшается. Здесь не было такого эффекта эйфории как на острове, вследствие того, что пришлось сразу преодолеть больше десяти километров. Да все были абсолютно здоровы, но на фоне физического состояния, каменистая тропа оказалась нелёгким испытанием и для многих здоровых, которые по жизни вели малоподвижный образ жизни. В ночь удалось обеспечить каждого охапкой сена. Ещё те ощущения, но лучше чем на голом камне. Обнял Хельгу и провалился в сон.

Ни что не предвещало беды. Был обычный день понедельник тринадцатое. После такого вступления по идее должны посыпаться всякие катаклизмы и коллизии. По мне так просто подьём ещё то бедствие. Не сиделось мне на острове. Сейчас бы выпил чашечку кофе. Позавтракал. Чем нибуть полезным занялся. Проснулся, все дрыхнут. Костры погасли. Вместе с Хельгой пошли поднимать дежурных. Скоро под её и моим чутким руководством над лагерем в воздухе поплыли ароматы жареного мяса.

Худо-бедно, но штук тридцать плошек к утру были готовы. Аспен на дойке коз. Организовала молоко всем желающим. Заявила, что больше молока ни кто не получит пока у неё не будет посуда для изготовления сыра. Сычуг она уже заготовила на год вперёд. Свёл её с гончарами. По русски она не очень, так что выступил в качестве переводчика. Из беседы выяснил. В наших условиях можно очень быстро получить мягкий сыр типа брынзы. Но очень нужна соль.

Кстати о соли. Ещё перед переходом был инструктаж по поиску ништяков. Вот вчера вечером один из пастухов передал, что коровы под его присмотром. Убью, кто скажет тупая корова. Так вот они нашли солончак. Любят полизать солененькое. С утра отправил народ там поковыряться.

Дальше про сыр. Она может делать и твёрдый сыр, как в магазине, но по времени это займёт от одного, до двух месяцев. И ей нужна посуда для молока и собственно сыра. И оно умрёт от вида льющегося на землю молока.

Из трёх сот коз молочных половина. Это почти триста литров молока в день. Дайте мне верёвку с мылом я застрелюсь. Всех на производство посуды.

Всех не получилось. Часть ушли за углём. Вчера как раз до него дорогу расчистили. Часть на глину. Не забывайте всё руками, и копать и таскать.

Женщины опять на рукоделие.

Пока всех пристроил, разобрали печь. Точно с пуд. Почти чистая медь. Сразу начали загружать вторую плавку. Одна особенность местного угля, он практически без серы. На Земле очень редкое явление. Из полученного металла с помощью булыжников начали делать первым делом лопаты. Потом ножи и иглы с шилами. Хельга забрав кусок килограмма на три, с помощью здорового парня весьма разбойного с виду начала делать котёл. Этот парень прибыл сюда с сестрой. По характеру весьма тихоня. Был сразу взят в оборот холостыми подопечными профессорши.

Хельга маленьким камнем стукала по будущему изделию, а Юрий со всей дури лупил базальтовым каменюгой по месту удара. Расплющив в толстый блин, заготовку положили в костёр, отпустить. Как определить температуру. Просто плюнув. По времени испарения плевка. Выясняется опытным путём. Пирометр конечно точнее, но где его взять!

Телосложение у Юрика, дай бог каждому. Вес килограмм сто двадцать. Хельга между делом выяснила, что тот занимался классической борьбой. Даже что-то там выиграл. Мы с ней тоже занимались в рамках 'Если что, мы готовы'. Как у них там получилось, но они, оставив своё занятие, встали друг против друга в стойке. Я, было, сунулся, но сказала, что бы не мешал. Тихий, то он тихий, а реакция есть. Но не здесь и не сейчас. Она с лёгкостью увертывалась от захватов, а потом когда он провалился, подхватила его под руку и бросила мельницей. Причём немного придержала в конце, во избежание травмы. При её весе менее шестидесяти килограмм это выглядело как цирковой трюк. Народ, собравшийся вокруг, рукоплескал. А вот когда я, посадив её на вытянутые перед собой руки, обошёл круг, были в шоке. Я помню, в этом положении даже стул было тяжело удержать, а не то, что такой вес. В дальнейшем этот эпизод сыграл свою роль в деле укрепления дисциплины. Конфликты были, большое количество незнакомых людей, стресс от новых условий жизни и прочих факторов, но стоило, кому-то из нас появиться, все безропотно расходились. Юра её потом слушался беспрекословно.

Мастеровые сделали лопаты, но за неимением черенков получилось, что-то вроде больших мастерков. Забрал обе или оба, и пошёл к ребятам, которые разбирались с солью. Посмотрел на яму, которую они выкопали голыми руками, на их руки. Моя дурная голова им покоя не даёт. С помощью инструментов сняли на два штыка грунт, под ним соль вперемешку с глиной. Наковыряли и понесли в стойбище. Вот как раз котёл и пригодился. Конфисковал первый пробный большой горшок. В нём разбалтывал глину с солью, потом, когда глина оседала, сливал раствор в котёл, кипящий на костре. К вечеру мясо поели с солью. Совсем другое дело.

Гончарный камень. Совершенно официальный термин крутился не переставая. Рядом второй. Тройки сменялись по мере уставания. Я тоже принял участие. Покрутил. В сторонке в теньке сушились разнокалиберные горшки и плошки. Среди них стояли штук десять вместимостью с ведро. Мастеровые приспособились и за последние изделия, на мой взгляд, им было уже не стыдно.