Завтра с утра общий поход за сырьём для металлургов. Женщины на хозяйстве и строят хижины. Каркас мы им для первых четырёх собрали.

С утра с Куртом опять бой на палках. Ещё добавил броски копья на точность. Фишка в том, что дистанция маленькая, порядка шагов двенадцать-пятнадцать. Хищники в силу физиологии дальше шести метров за раз не прыгают. Так что расстояние оптимальное. Нужно бросить очень сильно, быстро, но точно. Здесь вам не тут. Надо быть готовым ко всему.

Планы для того и планируют, что бы изменить. После завтрака отправили Французов с молодёжью на атолл. За тростником, лангустами и так по мелочи. Опять же если место останется кресел привезут. Остальные мужики, в том числе и единственная среди нас женщина, Кристина, растянувшись цепочкой, ушли за медью. Хельга оперативно организовала всем заплечные корзины для переноски. Дорога знакомая, шли под лекцию нашего диетолога про то, что здесь растёт. А росло очень много чего. Флора здесь в отличие от фауны весьма отличалась от земной. Но аналогии прослеживались. Эксперименты с птичками в паре случаев были не удачными. Хотя может они как раз, и использовали эти дары природы в качестве слабительного. Но вот, например, ярко красные, сочные плоды с кулак величиной, по вкусу напоминающие гуаву пользовались бешеной популярностью. Я даже заподозрил, может какой слабый наркотик. Кристина заверила, у нас пища по большей части белковая, а организмы развиваются как на дрожжах, поэтому и требуют витамины. Есть и ещё очень ценный источник клетчатки. Продолговатые плоды очень жёсткие и безвкусные в сыром виде, будучи пропечёнными, напоминали варёную картошку.

Кристина, похоже, больше всех ждала подвижек в быту в виде горшков или даже кастрюлек из меди, будучи ярым сторонником различных супов. Вчера Хельга повергла меня просто в шок. Из небольшого кусочка меди камнем за полчаса сделала себе ложку. Потом натёрла песком. Это можно продавать за деньги. Есть такое выражение на Земле.

Как-то я не очень зацепился, с одной стороны наши мастеровые пускают слюни при слове бронза, с другой вот она самородная медь. Бери и делай, ни каких печей, берёшь камень и получаешь результат. Придём, шкуру спущу, пусть делают пилу из меди, а то прям заговор про гончарный круг.

Так что, обдумывая наши реалии и слушая вполуха Кристину, довёл группу до места. Наши геологи сразу впали в транс. Только и слышно.

— Нет, вы посмотрите на это!

— А про это что вы думаете?

— Боже, какая прелесть!

И так далее в том же духе. Поступили мудро. Пока Кристина с Густавом и Андерсеном бродили по окрестностям, остальные просто завалились спать. И женщин рядом нет и чего-то спать охота.

Часа через три меня разбудили. Как в воду глядел, когда с Хельгой обговаривал размер корзинок. Нет у них ни стыда не совести. Полные, с верхом. Ну ладно мы эти двадцать килограмм с хвостиком как пушинку, но доходяги, ведь умрут не дойдя. Под возмущённые вопли высыпал по половине у худеньких и пошли солнцем палимые. Надо будет с Хельгой обсудить, шляпы из тростника на манер вьетнамских.

Чего то мы гоним, народ чуть больше недели как соскочил, а уже грузим по полной. Обратно замучились перекуривать. И упорные, намертво отказались ещё раз ополовинить груз.

Приползли к вечеру, они все попадали. Я конечно виноват. И в том, что много набрали, и в том, что много несли. Наверное, они правы, если я виноват мне и отвечать, но только за своё. Злые они. Уйду, право дело уеду. Когда нибуть, но не сегодня, и не завтра.

А вот у Хельги ни каких проблем. И койры они заготовили, и две хижины практически сделали. И суп вечером в модернизированном котелке сварили. Это из нашего трёхлитрового с толщиной стенок в два пальца, сделали литров на семь. Простенько так, камнем стук да стук. Кстати мы единственная семья, которая ела как белые люди. Одна ложка Хельге, одна мне и так далее. Остальные через край и руками. Из раковин привезённых с атолла. Вот так, моя девочка круче всех.

Вечером в свете окончательного окончания демократических извращений обязал всех причастных.

— Сделать, наконец, пилу по дереву, с её помощью создать гончарный круг.

— К вечеру наделать кружек, плоских и глубоких чашек из глины.

— Можете из дерева, можете из меди. Можете из серебра. Мы там килограмма два набрали самородками. Но к вечеру у всех должны быть ложки.

Без них ужина не будет. И вот два куска меди. То же к ужину два котелка. Мне супу сегодня было мало. И надо с печками побыстрее. У меня мысль могу и не дожить.

Сегодня через пять минут после курицы у нас гостья. Елизавета, наша испанка по прибытию, рассказала, разведали тропу в другую сторону, нашли ещё два выхода из пещеры. Один сильно ближе к деревне. Опять же идти удобней. И главное в самом низком месте можно передвигаться, согнувшись, а значит наши планы по домашней скотинке, опять реальны. Пришла согласовать. Кого нам для полного счастья не хватает. И ещё у неё есть подруга. Недавно узнала, последняя стадия хитрой болезни.

Мы всегда, со всей душой. И тут для неё, как спелеолога есть небольшая шабашка. Есть пещера рядом. Я лезть запретил, но если она согласится возглавить маленький отрядик в составе меня, Джона, Курта, и Густава, как насчёт небольшой экскурсии.

Эти испанцы точно маньяки. Мёдом не корми, куда нибуть залезть. Через полчаса мы вооружённые плошками, факелами и двумя мотками верёвки метров по пятьдесят длинной стояли у входа. Один не маловажный момент. На нас были одеты, что-то вроде грубых передничков из койры. Конечно не супер, но голым пузом по камням и тем более ещё кое-чем нам и сосками Елизаветы, очень неприятно.

Сначала идти было довольно комфортно. Потом ход раздвоился. Влево нора, вправо на корточках. Вправо через метров сто тупик. Вернулись. Поползли, понял, если человек стал разумным, когда встал на задние конечности, то вот одежду точно придумал, когда лёг на живот. Лезу за женщиной и думаю, и чего понесло. Сейчас придавит и всё, как это клаустрофобия, вот!

Слава тебе! Дошли! Небольшой такой зал. Скорее даже комната. В тусклом свете плошек одна стена засверкала. Вот это мы зашли. Красота необыкновенная. Дальше ещё можно было погулять, что мы и сделали, где на четвереньках, а где и уже привычно ползком. Мне так больше ничего интересного. На обратном пути насобирали лежащие на полу под стеной кристаллы, ломать не решились.

Когда Эльза увидела собранное, её чуть кондрашка не хватила. Расспросив про то, что там осталось, тут же уболтала Елизавету сходить ещё раз. Вот они и полезли втроём. Третий я, мне, похоже, больше всех надо, и каждой бочке затычка. Наломал кристаллов под чутким руководством, еле утащил.

По выходу из пещеры мы её потеряли. Это я про Эльзу. Забегая вперёд, она, неделю не разгибаясь, возилась с добычей. Сначала обколола, потом мокрым песком шлифовала, затем то же самое толчёным хрусталём. В заключении растёртым в пасту касситеритом (природная окись олова), нанесённым на деревяшку, за два дня довела задуманное до конца. Попутно попросила наших отцов Буратино изготовить две трубы из дерева, входящих одна в другую. И спустя неделю вручила мне подзорную трубу. Двенадцать крат ориентировочно. Вот тут то я и подумал, до чего мы можем докатиться, уже скажем через год.

Попутно как брак и экспериментальные образцы, она изготовила ещё три линзы. В солнечную погоду получить огонь, почти как спичками.

Вечером под одобрительный гул народа, назначил её главным по метрологии. Задачи не очень простые, но понятные. Разобраться с календарём, здешним временем и ориентацией в пространстве. И, наконец, додумался спросить, что она думает по поводу природы и механизма переходов. Из получасовой ответной речи понял только начало.

'Если коротко, то всё очень просто…'. Потом завис. Говорил мне папа, учи физику, пригодится. Окончательно добила Вера. После окончания объяснения, она немного подумала, и выдала.