Серое небо нависало рваными грязными облаками, громоздилось у горизонта уродливыми тучами. С него лился бледный свет, не обжигавший, но и не радовавший глаз. Над покрытой тонким слоем никогда не тающего инея землей курился призрачный туман, и в нем время от времени мелькали смутные тени, вспыхивали багровые и зеленоватые огоньки, раздавались непонятные звуки. С ночи шел снег, крупный и частый, мокрыми хлопьям он ложился повсюду, медленно тая и превращаясь в ледяную корку.

Невин вышел на один из балконов Келтебруна и посмотрел вдаль, туда, где, по словам Кровавого Бога, имевшего тело двенадцатилетнего мальчика, его должен был ждать корабль. И действительно, сквозь пелену метели можно было различить темный силуэт огромного судна, словно вросшего в снежную равнину. Еще накануне его не было. Казалось удивительным, что такая громадина могла появиться из ничего.

Молох подошел и встал рядом, прямой как струна, с лицом, похожим на снежную маску. Он был одет в белую мантию, а поверх нее искрилась мехом тяжелая соболиная шуба. Бог держал в руках алмазную палочку с ромбовидным набалдашником, игравшим гранями даже в царившем вокруг сумраке. Невину она почему-то напомнила детскую погремушку.

Хрупкая безделушка в руках белокурого мальчика. «Ребенок был Молохом», «Кровавый был ребенком», – эти фразы вертелись у Невина в голове, мешая сосредоточиться на загадочном и удивительном корабле.

Бог стукнул алмазом по каменным перилам и прислушался к раздавшемуся мелодичному звуку.

– Ты видел когда-нибудь что-либо подобное? – спросил он тихо.

– Нет, Повелитель, – честно ответил Невин. – Неужели этот корабль действительно может летать по воздуху, как говорит Дарон?

Молох кивнул.

– Это Нагльфар, – сказал он, глядя вдаль. – Его построил из ногтей мертвецов один из моих миньонов, богов севера. Этот корабль понесет тебя через леса и горы, куда пожелаешь. Я даю его тебе на время, чтобы ты исполнил мою волю.

– Я не подведу, Великий! – Невин преклонил колено, и Молох положил свою маленькую руку ему на плечо. Она была легкой и прохладной, как снег, что ложился вокруг.

– Долго я не нуждался в вашей помощи, – сказал он. – Но настало время носферату вспомнить свое предназначение и свою судьбу. Я вернулся к вам в непростое время, но это должно лишь укрепить вашу решимость. Невин арра Грингфельд, ты один из самых древних и достойных моих слуг. Я нарек тебя своим пророком. Верни былое величие своему роду и Кровавому Богу. Спасшиеся ждут тебя в замке Дарона, ибо я решил, что им нет смысла идти сюда, а лучше остаться в Малдонии. Вы объединитесь и обратите многих людей в вампиров, послушных слуг, могучих воинов и создадите новую армию. Ступай и служи верно, как прежде. Тебе предстоит нелегкая задача, и тем радостней ты должен принять ее, ибо я избрал тебя и возвысил над другими. Исполни свое предназначение. Такова моя воля! – При последних словах Молох едва ощутимо сжал плечо Невина, и по телу вампира распространился ледяной холод. Откуда-то издалека донеслись трубные голоса неведомых тварей и стенания существ из нездешних миров.

– Да, мой повелитель, – Невин низко поклонился, внутренне трепеща и торжествуя. – Моя жизнь – Служение! Я отправлюсь немедленно.

Корабль был крутобок, с высокими бортами и массивной квадратной кормой. Его поручни, мачты и палубы казались искусно вырезанными из дерева и покрытыми тончайшей резьбой. Такое же впечатление производили и все остальные детали и части судна – оно было словно покрыто мелкой чешуей матово-синего или темно-серого отлива. Паруса на трех высоких мачтах были большими, вырезанными из цельных кусков материи, но казались подернутыми плесенью и источали запах гниения.

Невин встал в центр командного мостика, где находился большой штурвал, прикрепленный к уходящей в палубу оси, соединенной с валом. Он повернул колесо, и корабль тут же покачнулся, застонал и, оторвавшись от земли, накренился вправо. С мачт, парусов и снастей полетели хлопья снега и посыпались сосульки. Невин выровнял штурвал, и корабль выпрямился, ожидая команд.

Телон восхищенно осматривал диковинное судно, а Дарон, сидя на борту, вглядывался в разыгравшуюся метель.

– Нам на северо-восток, – сказал он, указывая рукой направление. – Там находится мой замок. В нем будет наше убежище, и оттуда мы нанесем удар по Малдонии. Все спасшиеся после битвы с армией Железного Герцога вампиры и те, кого ты успел выслать из города, собрались там и ожидают своего Повелителя. Они не добрались до Кар-Мардуна – Молох велел мне перехватить их и доставить в замок.

– Тогда на северо-восток, – сказал Невин и повернул штурвал.

Нагльфар вздрогнул и, постепенно набирая скорость, поплыл над землей, поднимаясь все выше и выше, пока наконец внизу не замелькали темные верхушки сосен.

Замок Дарона, Кар-Дагельм, был расположен на вершине поросшего низким колючим кустарником холма, окруженного густым лиственным лесом. Среди деревьев преобладали вязы, дубы и клены, стоявшие голыми, покрытые слоем снега и похожие на безмолвных часовых.

Цитадель была недавно построена и тщательно укреплена. Высокую двойную стену окружал глубокий ров, наполненный черной маслянистой водой, через который перебрасывался навесной мост, достаточно широкий и прочный, чтобы четверо всадников могли проехать по нему в ряд. Ворота были забраны прочной решеткой, которую опускали при помощи двух барабанов.

Четверо часовых в черно-красных одеяниях с секирами на плечах стояли на страже у подъемного моста, по стенам мерным шагом прохаживались взад и вперед такие же мрачные фигуры, напоминая скорее привидения, чем живых воинов, – большинство из них были вампирами, ибо почти все рабы, из которых состоял гарнизон Города Мертвых, погибли во время битвы за Бальгон. Время от времени по двору проходил кто-нибудь из рыцарей в длинной черной мантии с вышитой на груди красной эмблемой – крылатым василиском, обвивающим гору, – это были воины Дарона, его личная гвардия.

Основное здание замка, выстроенное вокруг донжона, стояло в одном из углов внутреннего двора. Его стены были чрезвычайно толсты, и в их верхней части были устроены небольшие башенки, служившие как наблюдательными пунктами, так и гнездами для лучников.

Внутри помещались казармы, склады оружия, припасов и вина, конюшни и мастерские. Всего во внутренней фортеции обитало около двух сотен вампиров и два десятка рабов, исполнявших функции прислуги.

Тяжелая громада замка виднелась издалека, и ее залитые лунным светом железные крыши и странные формы Невин разглядел задолго до того, как Нагльфар опустился у подножия холма, на котором располагался Кар-Дагельм.

Вокруг замка царило необычайное оживление. Было заметно, что прибытия Невина ожидали: при появлении на горизонте Нагльфара были подняты серые флаги с черным силуэтом нетопыря, а герольды поднялись на стены и играли приветствие, обычно сопровождавшее появление княжеской четы на улицах Бальгона.

Заслышав эти звуки, Невин вспомнил Мелиссу, но постарался отогнать мысли о ней: он призван к Служению, ему предстоит вести род вампиров к великой славе, а память об умерших не способна воскресить их; это Невин, видевший сотни смертей, знал очень хорошо. Поэтому он, чтобы отвлечься, стал следить за движением на стенах замка.

Фигуры в разноцветных одежах поднимались на бастионы и приветственно поднимали руки; в некоторых можно было узнать успевших покинуть Бальгон прежде, чем в него ворвалась армия Малдонии. Невин с радостью отмечал про себя знакомые лица. Однако было заметно, что прежних вампиров уцелело немного, гораздо больше было одетых в одинаковые наряды новообращенных слуг – носферату под руководством Дарона спешно пополняли свою армию.

С облегчением Невин заметил Ванхорна и Лергуса – значит, они оба спаслись. Родоначальники кланов стояли рядом, окруженные своими гвардейцами, и внимательно следили за приближением мрачного корабля.