– И как ты? Нашел? – спросил заинтригованный Крисп.

– Да, есть пара лавочек, где фрукты сохраняют с помощью магии для клиентов, которым невтерпеж и у которых тугая мошна. Переплатил я раз в двадцать, а какая благодарность, спрашивается? Да никакой!

Шагая с подносом а столовую неподалеку от императорской спальни, Крисп подумал: а знает ли Анфим о том, что сейчас для апельсинов не сезон? И представится ли ему случай узнать? Вряд ли. Ему достаточно только пожелать – и любое желание тотчас будет исполнено, Император поглощал свою макрель, чавкая от удовольствия.

– Дорогая! – обратился он к Даре. – Пошла бы ты заняться своим вышиванием, а? Нам с Криспом нужно обсудить важное дело.

Крисп на месте императрицы обиделся бы, если б его так недвусмысленно выпроводили за дверь – Но Дара, если и была задета, виду не подала. Она встала, кивнула Анфиму и вышла, не проронив ни слова. На Криспа она обратила не больше внимания, чем на стул, на котором он сидел.

– Какое дело, ваше величество? – с любопытством и некоторой тревогой поинтересовался Крисп. Никто из императорских евнухов не предупредил его, что предстоит нечто важное.

– Ну, мы с тобой должны решить, какие фанты будут сегодня вечером на пиру, – ответил Анфим.

– О! – только и сказал Крисп. Проследив взглядом за указующим перстом императора, он увидел хрустальную чашу, стоящую на полке. Крисп снял ее, раскрыл шарики и положил половинки на стол между собой и Анфимом. – Где мне взять перо и пергамент, ваше величество?

– Поищи, они где-то здесь валяются, – рассеянно ответил Анфим. И, глядя, как Крисп роется в ящиках буфета, добавил:

– Думаю, сегодня мы выберем число одиннадцать – в честь двух единичек, которые игроки в кости называют «Фосовы солнышки». Что подходит к числу «одиннадцать»?

Крисп наконец нашел письменные принадлежности.

– Может, одиннадцать костей, ваше величество? Раз число выбрано из-за игры в кости?

– Превосходно! Я знал, что ты умный. А еще?

– Что, если.., хм-м.., одиннадцать сластей?

– Нашла охота рифмовать, да? Что ж, почему бы и нет? Надеюсь, слуги найдут к вечеру одиннадцать видов лакомств. Еще что?

Еще придумали одиннадцать фунтов груздей, одиннадцать виноградных гроздей, одиннадцать вшивых горстей, («Вот их-то слуги точно отыщут!» – заметил Анфим) одиннадцать глупых затей, одиннадцать добрых вестей и одиннадцать дурных страстей.

– Ну и обалдеют же те, кто их выиграет, эти фанты! – заявил Анфим.

– А как насчет одиннадцати золотей? – предложил Крисп, когда их вдохновение пошло на убыль. – Рифма, конечно, не идеальная…

– Сойдет, особенно в таком написании, – одобрил Анфим, и Крисп записал.

– Ваше величество, могу я отвлечь вас на минутку от фантов? – спросил Крисп. Дождавшись императорского кивка, он предложил:

– Может, вы дадите шанс на выигрыш не только гостям, но и актерам? Они небогаты; представьте себе, как они обрадуются, если вдруг повезет!

Анфим улыбнулся, причем довольно-таки неприятно:

– Да! И как огорчатся, если не повезет! Это, наверное, тоже будет забавно. Что ж, попробуем.

Пусть и не совсем так, как он ожидал, Крисп все же добился желаемого. Кому-то из жонглеров, музыкантов и куртизанок, возможно, улыбнется фортуна, а если нет – они ничего не потеряют.

– Еще что? – спросил Автократор.

– Как я понял, в город приехало новое посольство из Макурана, – осторожно проговорил Крисп. – Если желаете, вы могли бы встретиться с высоким послом.

Анфим зевнул:

– В другой раз. Пускай их Петроний принимает. Ему это нравится – вникать в такие утомительные детали.

– Как скажете, ваше величество. Крисп настаивать не стал. Он не собирался внушать императору желание встречаться с послами, поскольку прекрасно знал, что Петроний не хочет выпускать из рук отношения империи с соседями.

Вместо встречи с макуранским послом Анфим отправился в Амфитеатр. Он ел там грубую и жирную пищу, которую продавали разносчики с лотков; он пил терпкое вино из потресканной глиняной кружки; он присудил пятьсот золотых монет вознице, сумевшему вырваться из задних рядов за несколько минут до финиша и прийти первым. Толпа рукоплескала щедрости императора. «И все довольны, – подумал Крисп, – толпа получила возможность поглазеть на символ власти, Анфим получил удовольствие, а Петрониц» – саму власть».

«А я что получил?» – спросил себя Крисп. Ответ, казалось бы, напрашивался сам собой: хорошую еду, хорошую крышу над головой и даже доверие Автократора Видесского – в таких делах, как фанты для кутежей, по крайней мере. Это настоящий успех, особенно если вспомнить, что он явился в город Видесс несколько лет назад с пустыми руками.

Однако Крисп открыл для себя, что чем больше имеешь, тем больше хочется. Он прочел две-три хроники о прошлом империи. И ни разу не встретил в них упоминания о вестиариях.

Через пару дней Анфим собрался на охоту. Крисп остался дома. Управление императорской резиденцией, даже в отсутствие хозяина, – занятие хлопотное. Крисп не очень удивился, когда около полудня к нему пожаловал Герул. На сей раз дворецкий Петрония поклонился Криспу:

– Его императорское высочество Севастократор приглашает вас, почитаемый и почтенный господин, отобедать с ним, если вы сумеете выкроить время.

– Конечно! – Крисп с любопытством глянул на Герула. – Так вы знаете мой новый титул? Герул, похоже, был удивлен этим вопросом:

– Я обязан знать такие вещи. Петроний, оказывается, тоже знал.

– А вот и наш почитаемый и почтенный вестиарий! – сказал он, кивнув, когда Крисп опустился перед ним на одно колено. – Выпей немного вина. Как тебе платит мой племянник?

– Грех жаловаться, ваше высочество, – ответил Крисп. – Он не выразил большого интереса к знакомству с новым посланником из Макурана.

– Мы все равно пойдем на них войной! – нахмурился Петроний. – Не в этом году, так в следующем. Мне придется самому возглавить войска – а ты должен неотлучно находиться при Анфиме, чтобы он не наслушался всяких глупостей, пока я уеду из города на запад.

«Вот оно, уязвимое место в положении Петрония, – подумал Крисп, – он правит, но он не правитель Видесса. Если Анфиму в один прекрасный день взбредет в голову взять бразды правления в свои руки, престиж императорского титула может перевесить в глазах сановников достоинства императорского дяди».

– Я рад, что вы мне так доверяете, ваше высочество, – сказал он вслух.

– Причины моего доверия мы уже обсуждали. – Петроний резко сменил тему:

– Похоже, приобретение Анфима стало моей потерей. Конюхи по-прежнему работают хорошо, но без тебя ощущается нехватка общего руководства. Я предлагал твою должность Стозию, однако он наотрез отказался.

– Он отказал и мне тоже, когда я хотел порекомендовать его вам. – Крисп замялся. – Могу я предложить другую кандидатуру?

– Разумеется! Кого ты имеешь в виду?

– Мавра. Конечно, он еще моложе меня, но все его любят. Халтурить он не будет, потому что к лошадям относится серьезно. В сущности, он более способный лошадник, чем я. Мне приходилось вкалывать до седьмого пота, чтобы чему-то научиться, а у него все выходит само собой.

– Хм-м… – Петроний погладил бороду. – Может, ты и прав. Во всяком случае, никого лучше у меня на примете нет. Я посоветуюсь с Герулом: он Мавру человек посторонний, в отличие от тебя. Если и он скажет, что юноша подходит, – дадим ему шанс. Спасибо.

– Всегда рад помочь, хоть я для вас уже отрезанный ломоть.

Крисп сомневался, чтобы Герул мог сказать о Мавре что-то дурное. Но тем не менее отметил для себя осторожность Петрония. Зная, что Крисп неравнодушен к своему протеже, Севастократор не собирался спешить, не услышав мнения со стороны.

«Еще один урок, который нелишне усвоить, – подумал Крисп. – Придется ли только воспользоваться им когда-нибудь?»