Одновременно с Советским союзом, начались массовые репрессии и в странах Восточной Европы. Так, по нашим данным, в Румынии схвачено больше ста человек из числа диссидентов и инакомыслящих, около тридцати в тот же день расстреляны. Идут аресты в ГДР, в том числе среди военных и функционеров Штази. В других странах Варшавского договора относительно спокойно за исключением Чехии – там тоже начались аресты, но уровень их незначителен, арестовано около тридцати инакомыслящих, чешское правительство обратилось к представителям ФРГ с неофициальным предложением принять их в своей стране. Характер событий в указанных странах ОВД, начало арестов по единому сигналу, жестокость расправы говорит о том, что все эти события режиссированы и управляются из единого центра.

В политическом плане Советский союз взял явный курс на активизацию усилий на восточном направлении. Так, отмечено прибытие в Багдад спецрейса из СССР, им прибыли несколько высокопоставленных советских партийных деятелей, гражданскую часть делегации возглавляет Юрий Грядунов начальник иракского сектора международного отдела ЦК КПСС и председатель общества советско-иракской дружбы, военную – генерал Анатолий Мокроус, бывший военный советник в Ираке от СССР, имеющий значительные связи в стране. Мы считаем, что данная делегация прибыла с целью подготовки некоего крупного соглашения между СССР и режимом Саддама Хуссейна, скорее всего как по военным, так и по гражданским вопросам. Это представляет опасность для наших интересов, так как Ирак является единственной страной – крупным нефтеэкспортером, страной ориентирующейся во внешней политике на СССР и одновременно обладающий одной из самых мощных армией региона, имеющей значительный боевой опыт. Отмечена и резкая активизация советской дипломатической активности в Ливии, Сирии, Иордании и других странах мира. Все это представляет опасность, так как Ирак выступал с недвусмысленными угрозами по отношению к соседним странам региона, требуя увеличить добычу нефти. Операция, которую мы проводим против СССР, имея целью его экономическое удушение, косвенно ударила и по Ираку, так как на данный момент его международная задолженность составляет уже сорок миллиардов долларов, и продолжает расти[86]. В то же время Ирак затеял не только масштабную программу перевооружения – но и масштабную программу модернизации промышленности, намереваясь стать технологическим лидером арабского мира и овладеть самыми современными технологиями, включая космические. Все это тоже требует денег, которых у него нет, и которых он не получит, если только не добьется резкого и быстрого роста цены на нефть. Одновременно, Советскому союзу так же крайне выгоден резкий рост цен на нефть, не менее выгоден он и признанному лидеру и спонсору всех террористических движений мира, полковнику Муаммару Каддафи. Таким образом, у нас возникает чрезвычайно опасный альянс, противостоящий нам на Ближнем Востоке, в котором Каддафи с помощью советского КГБ может взять на себя роль координатора террористических действий, Саддам Хуссейн, имеющий миллионную, обкатанную в боях армию – роль агрессора, совершающего агрессивные действия уровня от вооруженной провокации на границе до локальной войны, Советский Союз – роль координатора и спонсора этой активности. Имея статус постоянного члена Совета безопасности ООН Советский союз без труда извратит или заблокирует любые предлагаемые нами резолюции по наказанию или обузданию агрессоров, вынудив нас действовать вне норм международного права.

В случае гипотетического вооруженного конфликта нам придется иметь дело одновременно с несколькими угрозами. Первая – террористическая активность режима Каддафи, проявляемая на международном уровне, причем она может значительно активизироваться в предвоенный период, делая невозможным сосредоточение наших сил на главной задаче. Вторым уровнем вооруженной агрессии может стать разжигание агрессии на Ближнем Востоке. Основной ударной силой может стать армия Хусейна, имеющая не менее чем один с четвертью миллиона человек живой силы, до шести тысяч танков, более семи тысяч артиллерийских орудий, включая оперативно-тактические ракетные комплексы, до семисот боевых самолетов. Режим Саддама Хусейна уже продемонстрировал свою способность и готовность в критической ситуации выходить ради достижения своих целей далеко за пределы приемлемого. Так, в период ирано-иракской войны иракские самолеты и вертолеты неоднократно атаковали танкеры третьих стран ракетами воздух-корабль, есть неоспоримые свидетельства того, что и в войне с Ираном и против собственных недовольных Саддам Хусейн применял химическое оружие, и неоднократно. Мы не можем исключать того, что в новой войне в руках иракского диктатора окажется не только химическое оружие, но и ядерное.

– Откуда он его возьмет? – резко перебил судью министр обороны – у него его нет, иначе бы он его уже применил.

– Фрэнк, к власти в Москве пришли последователи Сталина, я говорю об этом уже двадцать минут. У них – больше десяти тысяч ядерных зарядов с современными средствами доставки. Это не Горбачев, они ненавидят нас. Если они снюхаются с Хуссейном и решат нанести удар – им не составит никакого труда одолжить своему багдадскому другу несколько.

– Тогда Хусейн станет неуправляемым. Им это нужно меньше чем нам, в конце концов, мы от него куда дальше, чем они.

– Фрэнк, это сталинисты. С ними невозможно договориться, они не такие как мы и не хотят внимать гласу разума, они живут в собственном жутковатом мирке.

– Откуда…

Вице-президент поднял руку

– Достаточно. Мистер Карлуччи, мы вас выслушаем… выступят все.

– Далее. Вектор агрессии Хусейна может быть направлен на север – но это маловероятно, и на юг – а вот это вероятнее всего. Если будет поставлена задача поднять цены на нефть – самым вероятным вектором агрессии будет являться север, удар по Кувейту, независимости которого Ирак никогда не признавал, по ОАЭ и Саудовской Аравии. Отреагировать быстро мы не сможем – даже если мы направим туда авианосцы, все что они смогут сделать – это оказать помощь довольно слабым арабским наземным войскам с воздуха, нанести удары по войскам агрессора и по самому агрессору. Если русские не вмешаются – у нас есть все шансы перебросить экспедиционный корпус и успеть высадить его, чтобы отстоять арабский полуостров. Но даже в этом случае цены на нефть могут очень быстро подняться до шестидесяти и даже выше долларов США за баррель и оставаться на этом уровне длительное время, потому что при такой войне инфраструктура нефтедобычи и нефтепереработки будет разрушена и восстановится нескоро. Более того – на прежний уровень, при котором Советы будут испытывать нехватку валютных поступлений, нам уже не удастся вернуть их никогда, потому что в цене на нефть всегда будет заложена военная премия, премия за риск, которая будет высокой и с течением времени не снизится – слишком наглядным будет урок. Но гораздо хуже будет ситуация, если русские решат вмешаться в конфликт – а сталинисты могут решиться на это. Если брать за основу вьетнамский уровень – то это будет поставка оружия, военной техники, оказание советнической помощи, разведка, в том числе космическая и немедленная передача данных. В этом случае наши шансы отстоять аравийский полуостров падают примерно до пятидесяти процентов, а потери в войне могут превысить вьетнамские, причем в течение более короткого периода времени. Если же русские решат прямо вступить в войну на стороне Ирака и начнут переброску туда воинских частей своей регулярной армии… хотя бы через Иран, который нас ненавидит – то ситуация может сложиться так, что мы не сможем победить без применения ядерного оружия.

Помимо этого, мы разработали ряд альтернативных, асимметричных стратегий, которые могут применить русские в случае возникновения вооруженного конфликта. Наиболее вероятным мы считаем следующее: после крупной провокации, в которую мы вынуждены будем втянуться и сконцентрировать там все свои мобильные силы – Советская армия нанесет масштабный удар по Пакистану с севера и запада, а индийская – с юга. В этом случае все, что мы сможем сделать – это наблюдать за происходящим, не приходится сомневаться, что Пакистан падет в течение нескольких дней. Второй вариант, не мене вероятный – одновременно с провокацией в зоне Персидского залива – Сирия и Иордания при поддержке просоветски настроенных палестинских террористических организаций начнут боевую операцию против Израиля с целью его уничтожения. В этом случае мы одновременно должны будем вести войну на два фронта, при этом, защищая Израиль, мы оттолкнем от себя все арабские страны, страны севера Африки, создадим против себя единый арабский фронт. Не защищая Израиль, мы получим ядерную войну на Ближнем Востоке, в которую сразу будем втянуты и мы и Советский союз. В случае, если же Израиль удастся уничтожить – мы лишимся нашего ключевого союзника в регионе, обрушим всю систему региональной безопасности и получим на месте Израиля агрессивное просоветское государство Палестина. Третий вариант – после начала Ираком военной операции на Арабском полуострове Советская армия начнет вторжение в Иран одновременно с севера и с востока, из Афганистана. В этом случае русские будут воевать у самой своей границы, используя подвижные танковые соединения, прикрытые авиацией, а выйдя к берегам Персидского залива они создадут серьезную угрозу боевым кораблям Шестого флота. Противостоять русским ослабленный восьмилетней войной, с изношенной техникой Иран не сможет, оружия массового поражения у них нет – Советская армия пройдет по ним как асфальтовый каток. Мы же окажемся в очень щекотливом положении. У нас настолько плохие отношения с Ираном, что мы не сможем оказать ему никакой помощи, да они и не примут нашу помощь, они ненавидят нас. А использование американской армии в Иране наткнется на жесткое сопротивление Конгресса, попытки же усилить его, продав современные вооружения, на официальном уровне будут заблокированы, а на неофициальном – могут привести к намного более серьезному скандалу, чем Иран-Контрас. Вспомогательный удар по Ирану может нанести и Ирак особенно если русские пообещают ему территориальные приобретения. При таком развитии событий у русских оказывается в безраздельном владении едва ли не половина береговой линии Персидского залива, они смогут в любой момент перекрыть нам кислород, блокировав Ормузский пролив. Это будет удавка, надетая нам на шею – но никто не будет видеть этого и никто не поддержит идею помочь Ирану против СССР, пока не станет слишком поздно.