Самсор пошел в атаку и Самсор погиб. Муджахеддины стащили их вниз, Самсор и залитого кровью Самсора, но не так сильно раненого как казалось Зияутдина, и теперь Зияутдин впал в уныние.

Один из сидящих рядом пуштунов начал разводить огонь.

– Нужны шайтан-трубы. Много шайтан-труб – сказал второй – иначе мы все здесь умрем.

– Ты боишься принять шахаду? – спросил Зияутдин?

– Я воин. Я не боюсь смерти, но и не тороплю ее – с достоинством ответил пуштун -если ты желаешь умереть, почему ты сидишь здесь, с нами? Иди и умри, на этой горе, пусть Аллах вознесет твою душу в рай.

Зияутдин не успел ответить – на правом фланге душманов, совсем рядом грохнули очереди, и пуштун, только что отвечавший ему так, как будто Аллаха и в самом деле нет над нами, забулькал горлом и стал падать прямо на Зияутдина, прикрывая его своим телом…

Аллах велик!!!

Аллах, милостью своей, спас его, решив, что еще не время ему для шахады – а вот осквернивший рот свой хулой на всевышнего пуштун мертв. Мертв!

– Шурави!

Стреляли уже со всех сторон, Зияутдин никак не мог выбраться из-под убитого пуштуна, он был ранен и одна рука его была привязана к телу. Зарычав как волк, попавший в капкан, он начал выбираться из-под тела убитого, как вдруг услышал крики. Это был язык шурави, он хорошо знал эту ненавистную речь!

И тут же бой начал смещаться выше. Шурави уходили…

Когда Смирнов с подмогой и боеприпасами прорвался к высоте – у ее защитников осталось по одному магазину. У кого по два. Следом, по приказу командования на высоту выдвигался еще один разведвзвод, под командованием гвардии старшего лейтенанта Меренкова. Они так же несли на себе двойной боекомплект. Впереди был еще один, решающий штурм.

Решающий штурм начался примерно в три часа ночи уже восьмого числа – а до этого была артиллерийская подготовка – боевики обрушили на высоту огонь минометов и гранатометов с предельных дистанций, постоянно меняя позиции они уклонялись от ответного огня. Потом поднялись в атаку…

По воспоминаниям очевидцев, тех кто выжил в этом бою, она была наиболее страшной. Приняв наркотики – а они были у каждого муджахеддина, использовались как обезболивающее – боевики рванулись вперед, они шли в атаку волна за волной, дико воя, почти не пытаясь скрыться за камнями, в складках местности, они шли даже через минные поля, подрывались, но упорно шли вперед. С дальней дистанции продолжали бить гранатометчики и снайперы, на высоты были брошены последние резервы – уголовники, смертники, Черные аисты – все.

Перелом наступил, когда Зияутдин понял, что пулеметчик остался один, хотя их первоначально было двое. Он понял это, когда увидел, как перебегает серая тень там, где засели шурави и там где она падает – огонь усиливается. Поймав момент. душман взревел во всю глотку

– Аллах акбар!

– Аллах акбар! – громыхнуло на склоне.

Все моджахеды, ядро штурмовой группы открыли со своих шквальный огонь как это им было приказано – а трое избранных принялись швырять осколочные гранаты.

Шурави заметались, это было видно. Заглох пулемет – Зияутдин так и не понял, то ли пулеметчик был еще жив, то ли его удалось убить – но пулемет больше не стрелял. Гранаты продолжали рваться, вздымая комья мерзлой земли и разрывая мир осколками.

– Аллаху Акбар! Москва – смерть!

Боевики бросились вперед, уже предвкушая рукопашную – и напоролись на новую лавину огня…

Борисов не видел, откуда выстрелили – позади громыхнуло, осколки впились ему в руку и в ногу, сильно обожгло болью. От этих же осколков погиб и Цветков – каска не спасла, осколки угодили аккурат под нее, точнее – один осколок. Хватило – и он повалился, не выпуская из рук пулемета. А пулемет продолжал стрелять, пока не кончились патроны в магазине.

Боевики, потеряв на высоте тридцать два – тридцать четыре больше двухсот только убитыми – отступили. На место ночи – пришел рассвет.

Те, кто еще оставался жив, перетащили Цветкова к раненым, Борисов, раненый уже трижды из боя не вышел. Сам Цветков был жив и в сознании, все время твердил как заклинание, как мантру – мужики, держитесь. Он проживет еще три дня и врачи скажут, что спасут его.

Увы – не спасли.

Окончательно стемнело.

После этого боя Андрей Мельников, пулеметчик, погибший первым станет Героем Советского союза. Андрей Цветков будет представлен к ордену Боевого красного знамени – но по какой-то причине его не наградят вообще. И лишь после обращения ветеранов – афганцев к А.В. Руцкому, вице-президенту страны на тот момент, Андрей Цветков будет награжден Орденом Мужества, потому что других уже не останется. Это будет награда не той страны, за которую воевал пулеметчик Цветков… а может быть и той. Ведь Россия – она одна.

С самого начала инициатива проведения операции Магистраль принадлежала прежде всего афганцам. Понимая, что Советская армия уходит, они заняли крайне циничную позицию, пытаясь за то время пока шурави еще здесь получить от них максимум. На период 87-88 годов была спланирована целая серия операций, в которых должны были участвовать как советские так и афганские военнослужащие, причем доля советской стороны должна была неуклонно сокращаться, а доля афганской – наоборот увеличиваться. Этакая боевая учеба в реальной обстановке.

Однако, развитие операции Магистраль пошло по тому сценарию которого не ожидал никто. Здесь и сейчас, в захудалой провинции Хост, одной из самых маленьких афганских провинций перед сороковой армией замаячила тень настоящей, без дураков – победы. Благодаря грамотным и умелым действиям штаба и мужеству солдат в этих горах удалось окружить и отрезать от Пакистана целый фронт моджахедов, с огромными запасами, предназначенными для штурма Хоста, в ловушку попали наиболее боеспособные части моджахедов. Дело было в том, что операция по захвату Хоста действительно форсировалась пакистанцами и афганскими моджахедами для того, чтобы захватить полностью хоть одну афганскую провинцию, объявить там свое правительство и потребовать предоставления места на переговорах в Женеве. Под это дело в провинцию были стянуты лучшие силы – и сейчас они оказались в ловушке. Сложно было припомнить за все время компании столь серьезный и неоспоримый успех советской армии, всем было ясно, что если его развить и добить окопавшихся в горах боевиков – это может психологически сломить засевших в Пакистане боевиков и принудить их к тому, чтобы реально идти на примирение – а не заниматься террором и копить силы в предчувствии ухода шурави для предстоящей схватки за власть.

Как этого и следовало ожидать – сразу появились ходоки. Развитие операции стало неприятным сюрпризом и для кое-кого их афганцев, ведь русских просили только деблокировать город, а убивать несколько тысяч душманов и захватывать целый комплекс взаимосвязанных базовых районов с накопленным снаряжением. Многие, ох как многие тайно играли на обе стороны, поэтому большая комиссия на УАЗах и даже Волгах под охраной всего одного БРДМ – не заставила себя ждать.

Гостей конечно же приняли, проводили в командирскую палатку. Спешно собрали стол – чем богаты, как говорится.

С одной стороны стола сидели афганцы, большая их часть входила в Высшую чрезвычайную комиссию по национальному примирению. Данная комиссия была образована в соответствии с Декларацией о национальном примирении в Афганистане, принятой чрезвычайным заседанием Революционного совета ДРА от 03 января 1987 года, в нее входили и много ни мало двести девяносто семь человек, многие из них – из высшего совета улемов и духовенства Афганистана, фактически – легальной крыши экстремистов. Комиссия эта работала на полном ходу, ее представители ездили по частям и соединениям афганской армии, примирения и близко не наблюдалось, а вот результаты работы – были…