«Что вы сказали бы, если бы все в этом городе ходили, приподняв платье, как ходят по грязи? Неужели вы не знаете что в вашем позоре, вам незнакомо чувство стыда, вы не знаете, что дает право врагам вашим презирать вас? Kerchidas? Вы, видимо, не интересуетесь тем, что о вас говорят другие и предпочитаете продолжать свое занятие.
«Поистине ужасно, на мой взгляд, даже опаснее чумы та болезнь, которую мы замечаем у некоторых лиц из простонародья, болезнь, придающая им женский голос; благодаря ей голос юноши и старика теряет свою мужественность. Естественный звук женского голоса никому не доставляет удовольствие; другое дело голос андрогин, наложников и субъектов с вырезанными половыми органами; женский тембр голоса им присущ, хотя бывает не всегда и не у всех; это — их характерный признак. Поэтому, если бы кто-нибудь, не видя вас, захотел определить какого вы рода человек и чем вы занимаетесь, судя исключительно по тембру вашего голоса, то ему легко было бы это сделать: он узнал бы в вас людей годных только на то, чтобы быть пастухами быков и баранов; он не назвал бы вас потомками героев, каковыми вы себя считаете; он сказал бы, что вы — греки, превзошедшие финикиян в пороках сладострастия. Что до меня, я думаю, что добродетельному человеку, находящемуся в подобном городе, остается сделать тоже, что он сделает, проходя мимо сирен, т. е. заткнуть себе уши воском; в последнем случае он рискует своею жизнью, а в первом — ему грозит опасность бесчестия и самого низкого разврата. Когда-то у вас процветала звучная дорическая музыка, и музыка фригийцев и лидийцев; теперь же вам нравится только музыка аркадская и финикийская. Ритм последней вы предпочитаете всякому другому, как будто носом можно издавать приятные звуки; ритм этого рода необходимо должен сопровождаться кое-чем иным. «Вам известно, что местная болезнь поразила ваши носы также точно, как у других были поражены небесным гневом отдельные части тела, как например руки, ноги, лицо. Говорят, что Афродита, желая наказать женщин Лесбоса, послала им болезнь подмышечной области, так вот таким же образом Божий гнев истребил носы большей части из вас; в этом-то и лежит причина этого странного звука, странной интонации вашего голоса; ибо от какой иной причины мог бы этот звук появиться? Это признак самого постыдного распутства, дошедшего до исступления, до презрения всякого понятия нравственности. В этом удостоверяет ваша речь, ваша походка, ваш взгляд».
Эта болезнь носа напоминает нам об изъязвлении сифилитических папул на слизистой оболочке носа и последовательном разрушении носовых костей; о той же болезни упоминает Аммиан Марцелл в своей характеристике римских нравов[49]. Aut pugnaciter aleis certant, turpi sono fragosis naribus introrsum reducto spiriru concrepantes.
Чтобы узнать педераста, достаточно было слышать его голос. Аристотель[50] характеризует его следующими чертами: «У педераста угрюмый взгляд, движение рук вялые, во время ходьбы ноги его заплетаются, глаза бегают. Таков, например, был софист Дионисий». В свою очередь Полфмон[51] говорит об андрогине следующее: «Взгляд у него утомленный, сластолюбивый; он вращает глазами, необыкновенно беспокоен; у него нервные подергивания лба и щек, судорожные сокращения век; шея наклонена на бок, ляжки в постоянном движении; колени и руки кажутся согнутыми; взгляд устремлен прямо вперед. Он говорит высоким резким и дрожащим голосом».
Филон, философ школы Платона, рассмотрев законы Моисея о блуде, дает очень точную симптомотологию педерастии, которую мы считаем нужным привести здесь. Вот что он говорит: «Другое зло, большее нежели то, о котором я только что говорил, распространилось в разных государствах; это зло — педерастия. Когда-то считалось чуть ли не постыдным одно произнесение этого слова; теперь же это предмет гордости не только для тех, кто ею занимается, но и для тех, которые поражены болезнью Nosos theleia; болезнь эта лишает их всех мужских свойств и делает их в высшей степени похожими на женщин. Для довершения сходства они заплетают и причесывают волосы, разрисовывают и красят лицо белилами, румянами и тому подобными снадобьями; натирают себя благовонными маслами, так как в приятном запахе они более всего нуждаются; придавая большое значение внешнему блеску, они не стыдятся искусным образом превращать мужчину в женщину. Мы должны строго поступить с этими людьми, если хотим следовать естественным законам природы; их нельзя более оставить существовать ни одного дня, ни одного часу, потому что они не только позорят самих себя, но всю свою семью, отечество и весь человеческий род.
Педераст должен быть подвергнут этой каре потому, что он стремился к противоестественным наслаждениям и не принимает никакого участия в увеличении народонаселения, ибо уничтожает в себе саму возможность продолжать род и содействует распространению двух величайших пороков: бессилия и расслабленности. Благодаря педерастии юноши наряжаются, чтобы стать похожими на женщин. Она расслабляет людей в цветущем возрасте, вместо того, чтобы способствовать развитию в них сил и энергии. Наконец она, подобно плохому земледельцу, оставляет под паром глубокую, плодородную почву и делает ее бесплодной. Педераст и днем и ночью обрабатывает такую почву, от которой он заведомо не может получить никаких плодов. Я думаю, это происходит от того, что во многих странах существуют назначенные цены для удовлетворения похоти педераста».
В другом месте Филон, говоря о жителях Содома, сообщает, что «если у них появлялись дети, они предавались педерастии и наживали Nosos theleia — порок, против которого все меры были напрасны: сколько было сил они развращали человеческий род».
История педерастии в древнее время заставила уже Старка смотреть на этот порок, как на Vitium corporis или effeminatio interno morboso corporis statu procreata. Патологии нового времени считают этот порок видом сознательного эротического помешательства и видят в нем только извращение полового инстинкта. Они даже различают два вида педерастии: врожденную и приобретенную.
Природная педерастия есть следствие первичного помутнения рассудка. Вторая происходит отчасти от порочных привычек, как, например, разврат или пьянство, частью же от некоторых болезней, как например общий паралич у стариков, или болезни мочеполовых органов, в частности, воспаление мочевого пузыря[52].
Общий разврат породил не только педерастию, он научил людей всем видам распутства и посвятил их в те пороки, которые греки определили общим именем lesbiazein, т. е. подражать Лесбосцам.
По этому поводу следует прочесть обращение Лукиана[53] к гнусному Тимарху, грязным развратом осквернявшему свой рот.
«Отчего же ты неистовствуешь, ибо народ еще говорит, что ты fellator и cunnilingus, т. е. называет тебя словами, которые ты, по-видимому, так же мало понимаешь, как и apophras. Быть может, ты принимаешь их за выражение почета? Или же привык к первым двум, а к третьему нет, и потому хочешь вычеркнуть из своих титулов тот, которого не понимаешь?
«Я прекрасно знаю, что ты делал в Палестине, в Египте, в Финикии, в Сирии, а потом в Элладе и в Италии, и то, что ты теперь делаешь в Эфесе, где собираешься достойно увенчать свои подвиги.
Но тебе никогда не удастся убедить своих сограждан в том, что ты не возбуждаешь у всех их презрения, что ты — не позор всего города. Вероятно, ты возгордился тем мнением, которое о тебе составилось в Сирии, где тебя не обвиняют ни в одном преступлении, ни в одном пороке? Но, клянусь Гермесом, вся Антиохия знает случай с молодым человеком, пришедшим из Тарса, которого ты опозорил; впрочем, мне, пожалуй, не подобает разглашать о подобных вещах. Во всяком случае, все присутствовавшие при этом очень хорошо помнят и знают все это, так как видели, как ты стоял на коленях и делал то, что ты сам хорошо знаешь, если не забыл.
