- Где он? Что с ним? - я вздохнула. - Эта скотина пятый день вне зоны досягаемости...

   - Да успокойся ты, с ним ничего не может случиться, - заверила меня Жози.

   - Со всеми все может случиться. Тем более, с такой затычкой во все дырки, как Мана...

   Я отложила карты и встала.

   - Налью себе вина...

   В кухне, прислонясь спиной к стене, я заставила себя успокоиться и собраться. Конечно, это очень плохо, что Мана не звонит мне так долго, я была зла и раздосадована. Однако на самом деле я сходила с ума от беспокойства за Мурзу!.. Если вампир, у которого, верно, и при жизни такое же шило в жопе было, опять покинул город, то вервольфу попросту грозит голодная смерть!..

   Все эти дни я думала и думала об этом, понимая, что ничего сделать не могу. Обратиться к Эриставу, вдруг у него ключ есть от квартиры Маны... Но от Комнаты-без-окон ключа у хевсура нет точно, а если и есть, то все равно не даст он мне его.

   Еще - я не знала, можно ли говорить другим вампирам о том, что у Маны в клетке сидит оборотень. Не причиню ли я этим неприятности Мане или Мурзе? Как всегда - уйма вопросов, башка лопается!.. Для кого Мана стережет оборотня?

   Оттолкнувшись от стены, я налила себе вина и стала у окна. Конечно, все эти дни мне было совсем не скучно с Жанной и Жози. Они неустанно таскали меня по городу, со станции "Осокорки" на "Хрещатик", оттуда - на Петровку, потом - снова в центр города, ибо девушкам возжаждалось увидеть, как горят огни на Крещатике ночью... Потом - в кафе, потом - на каток, потом - опять в кафе, затем танцевать... И так почти каждый день. Я засыпала, едва коснувшись головой подушки.

   Девочки даже сводили меня в соседний фитнес-клуб, потаскать железо, потому что я совсем растеряла форму. Должна признать, что неусыпное внимание к моим бодигардам начало меня утомлять еще в первый день их пребывания в нашем стольном граде. С кем-то девчонки флиртовали, кого-то сурово отшивали - похоже, их забавлял сам процесс. Никогда не любила кокеток.

   Плюшевые сестрички окружили меня заботой и вниманием, купили мне массу подарков, не позволяли мне ни за что платить, даже водили, не пуская меня к рулю. И, честно, я увидела их иначе: сила духа Жанны и напористость, даже жесткость Жози сделали меня просто безвольной и бесполезной, они разве что еду за меня не жевали. Когда я с недовольством сообщила девушкам об этом, старшенькая равнодушно глянула на меня с переднего сиденья:

   - Все верно. Безвольное мясо легче охранять, - и она улыбнулась широко, довольная тем, что сумела меня поддеть.

   Я показала ей средний палец. Впрочем, я не в обиде. Просто с этого момента она у меня не Жанна, а сучка или курица. Я мстительно ухмыльнулась и поведала ей об этом.

   - Да меня почти все так называют, - пожала она плечом.

   Еще сестры рассказывали мне, как у них там дела в луганском клане.

   - Вообще-то мы, скорее, луганский септ, потому как клан называется Донбасским, - рассказывала Жози. - Мы не даем нашим ребятам расслабляться, призываем обращать новых вампиров, поэтому наш септ - самый крупный из донбасских. Мы же и возглавляем клан.

   - Мы и Адам, - заметила Жанна.

   - Да, но мы могли бы и не делать этого - не советоваться с ним.

   - Да хватит, Джо-Джо, строить из себя крутого мастера. Мана сказал - советоваться, значит, мы будем советоваться...

   Разгорелась короткая перепалка, из которой победителем вышла Жанна, оперируя именем их создателя как оружием.

   - Ладно, Адам и мы, - недовольно буркнула Жози, - он старше нас - 200-210 лет, он сын Тристана...

   - Расскажите мне о Тристане, - попросила я.

   - О... Ну, Тристан старый вампир, ему почти тысяча лет. И Трисс очень могуществен, он всю свою жизнь посвятил изучению способностей вампиров. Наш папочка - его любимый ребенок, - Жози улыбалась. - Трисс говорит, что обожает Субирано, она ведь подарила ему Ману.

   - А Субирано вы знаете?

   - Конечно, она никогда не упускала возможности пообщаться с теми, кто расскажет ей о Мане.

   - А что, они не общаются?

   - Н-нет, - протянула Жози, - он не хочет видеть ее, они разругались вдрызг еще когда Мана не ходил по солнцу.

   - Насколько я знаю, они не ладили с самого обращения Маны.

   - Они общались, просто Субирано сделала нашему папе... - Жози умолкла, глянула на Жанну.

   - Сделала Мане очень большое западло, - пришла та на помощь сестре. - Он на кресте клялся, что никогда не простит мадам Л`Арригада. Трисс говорил, что это было достойно кисти Рафаэля - изгнанный с небес грешный ангел, не утративший веры в Господа, с обугливающимися руками...

   Я вздрогнула. Интересно, почему зеленоглазый никогда мне не рассказывал об этом?

   - А что такого страшного Субирано сделала вашему папочке? - задала я вполне логичный в этой ситуации вопрос.

   Сестры переглянулись.

   - Ну, она лет двадцать искала способ насолить Мане посильнее, - Жанна подбирала слова очень осторожно, - думаю, она это давно замысливала... Не уверена, что стоит тебе рассказывать.

   - Это почему же?

   - Если Мана не сказал тебе, значит, на то были причины.

   - Да что же такого страшного могла наделать эта сука?!

   - Она сама понимает, что хватила лишку, - это сказала Жози, - но Суби и правда сука записная, просто бери и неси в Палату мер и весов ее как эталонную стерву.

   - Что она сделала? - твердо спросила я.

   - Скажем так - смышковала у Маны кое-что очень... ценное, - сказала Жанна.

   - Украла?

   - Ага.

   - Потрясающе. Это что, чаша Грааля была?

   - Для Маны это было дороже, чем чаша Грааля, - невесело сказала Жози.

   - Узнай у него сама, - выкрутилась Жанна, - только осторожно - он при расспросах о Субирано сам не свой становится.

   Больше ничего, представляющего ценность для меня, я у них не вызнала.

   Итак, сегодня мы дома, ибо от беспокойства за Ману меня не спасает даже вино, пляски и хмельные мальчишки.

   - Гайя! - услышала я голос Жанны. - Телефон звонит!

   Я, идя в комнату, с растущей радостью опознала "Голос крови" - песню группы "Химера", которую поставила на звонок Маны.

   - Алло! - почти крикнула я в трубку.

   - Алё, Гайя, - с удивлением слышу, что Мана пьян и что вокруг него какое-то веселье, гвалт и гомон. - Как ты там, моя хорошая?!

   Я села на диван, совершенно обалдев. Жанна, хихикая, смотрела на меня. Наверное, сестрам Мана уже позвонил.

   - Я - в порядке, - пытаясь не обращать внимания на растущее раздражение, ответила я. - Где ты? Я волновалась.

   - Я у Ингемара. Слушай, ты там что-то говорила о том, что ты часть нашего сообщества и так далее?

   - И так далее, - сдержанно ответила я.

   - Не хочешь побывать на нашем судилище?

   Я не сразу вникла в смысл сказанных Маной слов.

   - Ты зовешь смертную на суд вампиров? - на всякий пожарный случай уточнила я.

   - Ага, а что такого? Мастер и Эристав со мной согласны.

   Очаровательно. Видно, сия троица выпивала у Ингемара, трепалась о своем, мужском - и у них созрела идея позвать меня на свой суд.

   - Хорошо. Раз Мастер и Эристав согласны... - я не могла не добавить сарказма.

   - Отлично! - Мана был весел и возбужден. - Жанна и Жозефина тебя привезут.

   - Они знают, куда ехать?

   - Да! До встречи! - и бросил трубку.

   Я взглянула на девочек. Жозефина уже красила губы.

   - Ты, главное, молча сиди рядом с нами - и все будет хорошо, - сказала она.

   - Что такое суд вампиров? - спросила я. - Как это проходит?

   - Как и человеческий суд. Почти. Мана сказал мне по телефону, что Траян опять улетел в Италию, и, значит, нужно быстро провести суд, пока Мастер Европы не вернулся и не начал встревать туда, куда его не просят...

   - Судит Ингемар?

   - Судят старейшие и мастера окрестных септов. Кроме того, на крупных судах бывают представители Форума Старейших. Мана сказал, что нынче тоже приехал какой-то их куратор.