Понимала, что не сможет никаким способом удержать его возле себя. Разумным способом не сможет. И поступила, как сумасшедшая. Не думая о том, что творит, не заглядывая в будущее, как умела это делать. Она отказалась от просмотра вероятностей, потому что не хотела их больше видеть. Она хотела Громова.

  И в последнюю ночь на Белом море провела дикий, невероятный обряд, в который еще сама не верила, но понимала, что магия заповедной земли поможет ей.

  Они разъехались по разным городам, и еще месяц Илона участливо позванивала, интересуясь исподволь, как дела. А на самом деле замирая каждый раз, когда он делал свои любимые паузы между фразами. И ждала, что он скажет "приезжай ко мне, я не могу без тебя жить".

  А через месяц реальность, в которой живут люди, доказала, что никто не будет утирать обиженным сопли розовым платочком, что никто не бросится с копьем наперевес спасать веру в романтику и сумасбродную ведьму, рискнувшую пойти наперекор судьбе.

  Реальность слишком жестоко напомнила, что нельзя вмешиваться в чужую жизнь в угоду своим прихотям.

  Несколько дней Илона была в командировке, и, когда позвонила Винсу, услышала незнакомый женский голос. Сначала хотела бросить трубку, а потом решила, что нет ничего критичного в том, что она просто звонит ему. Кем бы ни приходилась ему та, другая.

  Та другая была просто арендатором.

  Винсент сдал квартиру и уехал в неизвестном направлении.

  Илона не знала подробностей этой истории. Не знала о том, что в ночь перед свадьбой Громов вдруг почувствовал омерзительное чувство ненависти к своей будущей жене, что в приступе безумия позвонил ей и сказал, что все отменяется, что он уезжает и знать не хочет ни о каком ребенке, который еще непонятно от кого заделан.

  И что наутро, придя в себя и вспомнив все, произошедшее будто не с ним, но услышав по телефону голос несостоявшегося тестя, в мрачных тонах поведавшего о том, кем является господин Громов, понял, что это произошло на самом деле.

  Что, казалось бы, налаженная жизнь с большими планами на будущее раскатилась сухим горохом по полу.

  Через три дня Винсент Громов исчез из города, не в силах понять, что с ним случилось.

  А через год она узнала, что Винсент вернулся. Он совершенно случайно попался ей на глаза - и снова на нейтральной территории - в Костроме, куда их обоих занесло по рабочим делам.

  Они даже не посмотрели друг на друга. Или каждый сделал вид, что не узнает и не помнит.

  Как все-таки жаль, что уникальная способность видеть вероятности, которой Илона так гордилась на заре своей карьеры, внезапно исчезла примерно через год после Беломорья... Осталась только возможность порой "видеть", если очень сильно напрячься. Эх, если бы она знала, чем кончится разговор с Перфиловым и поездка в Стрельну, взяла бы больничный.

  Поэтому она молчаливо напивалась и думала о том, что навсегда обречена остаться внутри своей скорлупы, вне которой существование уже немыслимо. Она хотела поскорее привыкнуть к мысли, что надежда - это слово, которое, может быть, и не умирает, но живет в состоянии глубочайшего коматоза, не способного к полноценной жизни. Иначе она просто не справится со своими чувствами, когда снова увидит его. Того, кого больше всего мечтала забыть, и кого больше всего хотела снова увидеть.

  Илона допила коньяк и, затушив очередную сигарету привычно властным жестом, заставила себя расправить плечи и поставить будильник на традиционные семь-ноль-ноль.

  Завтра снова будет рабочий день, наполненный встречами, язвительными ответами на его провокационные вопросы, фальшивыми улыбками, интригами и волевыми решениями.

  Воспоминания о встречах с Винсентом, нарушивших все сложившиеся привычки и устои, должны, просто обязаны обратиться в прах. В полустертое, полузабытое нечто, которое не должно, не имеет права так больно ранить своей необратимостью, неповторимостью и неизбежностью.

  "Как становятся вампирами?...

  Пожалуй, пора ответить на этот вопрос. Чтобы стать энергетом, надо пережить собственную смерть. Переступить через грань, за которой душа отделяется от тела. И вернуться обратно.

  Но что такое - пережить смерть? Я не задумывалась об этом, пока не поняла - это не просто выжить в экстремальной ситуации. Нужно пройти ее, преодолеть, решить мега-сложную задачу. Прочесть "Улисса" Джеймса Джойса от корки до корки. Разгадать загадку Эйнштейна, которую способны понять только два процента живущих на Земле. А после этого попробовать вернуться к детским играм в песочнице, тем самым, которым когда-то посвящался целый день во дворе. Куличиков можно налепить, совочек у соседа отобрать. И еще раз попробовать - получить от этой игры удовольствие или разреветься изо всех сил от неутолимой обиды за то, что мама потянула за руку домой. Получается?

  Пережить смерть - значит получить иммунитет к человеческой жизни. Ты становишься нечувствительным к тому, что раньше вызывало целую бурю эмоций. Как говорится, кто в армии служил, тот в цирке не смеется. Все, что не может войти в сравнение с пережитым, начинает казаться мелочью жизни и не производит впечатления. Наступает эмоциональная тупость, прорвать которую может только нечто сверхъестественное.

  Энергетические вампиры - это те, кто испытал нечеловеческую боль, ужас, страх, абсолютное отчаяние. Запрещенные, невероятные резервы организма открываются только тогда, когда исчерпаны все средства... И когда безносая маячит своей косилкой перед глазами...

  И после этого уже нет возврата к прежней жизни. Когда переходишь ту грань, за пределами которой будешь существовать всю оставшуюся жизнь. Соображаешь однажды, что твой порог моральной боли становится слишком высоким. А жизнь - примитивной и скучной.

  И простые люди в наших глазах становятся похожими на детей - они так искренне плачут, когда расстаются с кем-то, считая, что жизнь кончилась и пора в монастырь. Они так забавно бунтуют и машут руками, когда напиваются в стельку. И так отчаянно тискают в грязных пальцах лезвия бритвы, пытаясь хотя бы кончиком языка лизнуть холодные пальцы смерти. Они лезут в экстрим, ломают руки-ноги, не понимая, зачем это делают. Для них это попытка похвалиться друг перед другом, "выкатить яйца перед всеми". Они женятся и рожают детей, потому что так принято в обществе, а не потому что для этого есть разумный повод. Они работают на ненавистной работе, мечтают о выходных, как о манне небесной, и об отпуске - как о путевке в долгожданный рай.

  Переживший смерть, никогда не станет делать всего этого.

  Тот, кто осознал, насколько близким может быть финал собственной, казалось бы, такой долгой жизни, больше не станет терять время на ерунду.

  Нет, мы не бросаемся во все тяжкие - ибо это тоже абсолютная чушь, пытаться "прожить каждый день так, как будто он последний". Впрочем, скажу честно - некоторое время такое желание и меня тоже преследовало - через это все проходят. Мне тоже недели две просто казалось - не надышишься, не напьешься, не нагуляешься. А потом вдруг понимаешь, что и это примитивная скукота.

  И через некоторое время мы становимся ленивыми циниками и эгоистами.

  Нам плевать, что думают о нас в обществе. Мы перестаем работать "на бабло" и "на будущее", на карьеру и чужого дядю, которого ненавидим, но трепещем перед тем, кто платит деньги.

  Мы перестаем страдать от несчастной любви - потому что нам не нужны эти драматические сцены и мнимые страдания, разбавляющие примитивность бытия еще более примитивной театральщиной.

  Но не перестаем чувствовать. Просто для того, чтобы это делать - чувствовать - нужны более сильные факторы стимуляции нервов.