Героиням фэнтези не положено так. Нельзя. Они всегда собраны, язвительны, полны скрытых талантов и неожиданных решений. Они не умеют быть растерянными, депрессивными, рефлексирующими нытиками. Они рыжие и зеленоглазые. А Вася мало того что блондинка, даром что крашеная, так еще и глаза у нее непонятного цвета. Не то серые, не то зеленые. Несуразная какая-то вся. И еще рева-корова. От этого сделалось особенно обидно и истерика накатила по новой.

  Ничего, пройдет. Громов никогда не ошибается, он сказал, что все будет хорошо, значит будет. Собираемся с мыслями, возвращаемся на рабочую позицию и продолжаем. Улыбаемся и пашем.

  Съемки закончились на удивление спокойно. Вася обошлась всего лишь одной истерикой. И сочла, что этого достаточно для компенсации потраченных нервов. Винс звонил, обещал появиться, но все никак не мог найти время. Вечер был, в принципе, свободен. Но планов никаких не назревало. Вася подумывала, не свалить ли обратно в Москву. Пока транспорт ходит. Остальной народ вольно использовал удачное стечение времени и обстоятельств: был вечер пятницы, номера оплачены, до полудня никто не выдворит. А там уже и выходные. Так что время отрываться! Но Васю лично никто не приглашал в компанию, и это было жутко обидно. Хотелось банально напиться и разреветься. Пока ситуация не изменилась кардинально.

  - Зайди ко мне вечером, часиков в одиннадцать, - как бы невзначай попросил Артемий, проходя мимо по коридору. Только что закончился ужин, и все разбредались по своим направлениям. Артемий тоже пошел дальше. Сочтя, что нужные слова сказаны. А что такого, все предельно ясно, зайди в гости. Номер комнаты знаешь. Только когда имеешь дело с девушкой, влюбленной в тебя по уши, любой подобный момент воспринимается как призыв. И уж кому, а Курину подобных тонкостей объяснять было не нужно. Пригласить девушку в номер, вечером - интересно, зачем бы это делать? Понятно же.

  И вообще, Громов как сказал - до съемок чтобы ни-ни. А о после разговора не было.

  Вася понимала, что надо что-то с собой сделать. Ну нельзя, нельзя после Ольги и Мари приходить к Артемию замарашкой. Конечно, королева красоты из нее не получится, но достойно преподнести себя можно? Можно.

  Внимательная инспекция скромного гардероба на два съемочных дня. Ничего подходящего. Кто бы сомневался, не на бал же собиралась. Так, может быть, что-то из реквизита, что не пригодилось на съемках и подойдет по размеру? Хм... Не слишком ли откровенно? Единственная стретчевая юбка, которая могла надеться без проблем, была длинной, черной, с разрезом до бедра, схваченная несколькими металлическими кольцами. Дурость, конечно, такое напяливать. Как альтернатива - идти на свидание в джинсах. Совсем позорище. Ну что же, пусть будет, что будет. У Мари где-то были туфли на каблуке. Размер у них один. Главное, чтобы не спросила, зачем они нужны...

  Фух, хорошая девочка эта Мари. Лишних вопросов не задает. Но идти по топким коврам гостиницы на этих долбанных копытах - просто самоубийство. И боль от новой обуви превращала каждый шаг в ощутимое мучение.

  Но почему-то только боль и отрезвляла, заставляя держаться хоть немного в реальности. Боль была единственным лекарством от смятения, которое царило в душе.

  Василиса понимала, что съемку они отработали прекрасно, Громов доволен как удав. Сегодня последняя ночь в гостинице, завтра с утра все поедут по домам, на законные выходные. И сейчас каждый в праве заниматься своими делами. В том числе, пойти на свидание с Артемием Куриным.

  Вася чувствовала себя странно. Она совсем не представляла себе, чего ждать от этой встречи. Только внутренний голос подсказывал, что будет нереальный взрыв эмоций.

  Она даже не стала стучаться. Просто зашла, четко ставя шаг. У вас нет второй возможности произвести первое приятное впечатление.

  Артемий полусидел, полулежал в глубоком кресле, задумчиво разглядывая молодое итальянское вино в прозрачном бокале. Откуда взял только? Эстет, черт тебя дери.

  - Можно? - зачем-то поинтересовалась Василиса, как будто неясно было.

  - Да, - отрешенно ответил он, без спроса наливая благородный бордовый напиток во второй бокал - явно уже приготовленный для гостьи. И только после этого соизволил обратить на нее взгляд. Моментально приобретший удивленное и заинтересованное выражение. Кажется, для него было небольшим сюрпризом появление гостьи в столь утонченном и откровенно вызывающем стиле. На что он не преминул тут же среагировать, - Ты очень хорошо выглядишь сегодня. Проходи, присаживайся.

  Однако, Вася не послушалась. Хотя немеющие от тесных туфель ноги уже молили о пощаде. Просто не могла физически сидеть, ее мелко трясло. Поэтому постаралась максимально аккуратно (чтобы не выдать дрожащих рук) взяла бокал и притулилась к высокому подоконнику.

  Артемий дал себе пару минут на размышление. Обычно в горизонт его интересов попадали девушки совершенно иного типажа - мягкие нимфеточки с конфетными глазами, тонкими чертами лица и точеными фигурками, слабохарактерные и немного наивно-гламурные. Эту колючую стерву с необычайно сильным характером он побаивался. Но сегодня решил, что переиграет ее. Он на своей территории, он сильнее и знает, что нравится ей.

  Романтика съемок, атмосфера, созданная на площадке сильнейшими энергетами, плюс коварно пьянящее молодое вино. И желание во что бы то ни стало показать этой выскочке, что ее собственная грубая сила - ничто по сравнению с его волей и умением заставить играть по его правилам. Подумаешь, тоже суккуб, ментал, высший вампир и все такое. Шмакодявка.

  Он всегда охотником, уверенным в своих силах и сценарном плане развития событий. И впервые эта схема дала сбой. На съемках, когда Вася вроде бы ничего не делала, а все вокруг плясали под ее дудку, ощутил совсем иное. Он был не на первых ролях. Он был простой марионеткой в ее чертовом спектакле. Даже Кобыла не имела над ним такой власти, как паршивая девчонка. Артемий принимал позиции, смотрел в камеру, шутил с визажисткой, обнимался с моделью - все как обычно. Но чувства - чувства были совсем другими. В этот раз он ощутил себя так, как, наверное, чувствовали себя все его девочки. Отупленные и оглушенные талантами инкуба. Теперь он сам был подростком, попавшим на какую-то умопомрачительную треш-вечеринку в стиле БДСМ, где и хочется попробовать на вкус девушку, закатанную в латекс, и боязно ощутить на себе всю хроматическую гамму последствий необдуманного поступка. Он сам стал частью концепции. Физически желал испытать на себе безумную страсть, которую изливал в своей музыке. Ему хотелось рискнуть, вступить в опасную, непредсказуемую игру, финал которой был ему неизвестен. Хотелось необычного. Если бы Артемий мог хоть на минуту оторваться от своих ощущений, то понял бы: он просто завидовал. Тому, что какая-то бестолковая девочка обладает гораздо большей силой, чем он. И что она лучше него самого поняла суть его, Артемия, собственного творчества. Она гораздо тоньше передавала атмосферу Грани. Все ее кристальные, острые углы, режущие душу. Все яркие сполохи запредельных эмоций.

  Артемий отчаянно пытался показать, что его любят не только за красоту, богатство и манеры инкуба. Он хотел быть творческой личностью. Не гением, но хотя бы мега-талантом. Как Золотов. И, по сути, если Кобыла видела в нем исключительно смазливого любовника и по совместительству перспективного музыканта, то Золотов был действительно примером для подражания. Таким, каким хотел видеть себя сам Артемий через десяток лет. Успешным, креативным и единственным в своем роде. И вот сейчас, во время съемки, даже не напрягаясь, эта сволочная Вася-катавася показала ему то, о чем говорил вскользь Громов. Что Кобыла - всего лишь тетка с хорошим чутьем на деньги. Бизнесвумен, но не более того. А Золотов гений. Поэтому Кобыла ему и платит, чтобы превращал алмаз в бриллиант.