Немало времени прошло, пока Кайла наконец успокоилась и смогла выйти на улицу. Сестры терпеливо дожидались ее.

— Подумала? — сказала Алера.

Кайла не сразу вспомнила, о чем та говорит.

— Да. Отправляемся на Малый остров.

— Когда и как?

Именно об этом Кайла и должна была подумать. Неожиданное появление гостей на горизонте избавило девушку от необходимости ответа.

Прибыл целый караван повозок. Что самое поразительное, среди них узнавались, как царские знаки, так и мятежнические. Когда же из карет показались люди, сестры и вовсе потеряли дар речи — там были Гордон и Дастан.

— Не так много, как я думал, — произнес последний, оглядывая поле, — наверное, гражданским удалось сбежать…

Он замолк, заметив сестер. Удивление отразилось и на его лице. Гордон тоже повернулся в их сторону и в отличие от Дастана широко улыбнулся.

— Ты проиграл мне золотой, — сказал Гордон, — я же говорил, что эти девчонки живучи.

— Какого черта здесь происходит? — Кайла выступила вперед.

Дастан взглянул украдкой на сопровождающих, затем, негромко молвил:

— Нам лучше зайти куда-нибудь.

Сарай у края поля вновь принял посетителей — сестер, Дастана и Гордона; последний старался не касаться грязных стен. Снаружи встала охрана.

— Вы знаете, что здесь случилось? — сказал Дастан.

— Будет лучше, если вы нам расскажите.

— Авар объявил нам войну. Теракт был наживкой, чтобы завлечь и позже обвинить повстанцев. Авар сам подстроил его.

— Минуточку, я не понимаю, — вмешалась Нала, — Авар сам убил своих людей? Своего племянника?!

Гордон и Дастан обменялись взглядом. Такая наивная! Прелесть!

— С его стороны это гениальный ход, — сказал старейшина, — одним выстрелом двух зайцев: устранить подрастающего соперника и получить благословление народа на войну. Какая-то полусотня жизней — соблазн не соизмерим с ценой.

— Но зачем Авару нападать на нас?

— Затем, что ваша шайка, — спокойно произнес Гордон, — создала ему идеальные условия для этого. Страна слаба, она разваливается на части из-за мятежнических настроений. Поэтому Авар и помогал вам с провизией и оружием.

— Разделяй и властвуй, — закончила мысль Кайла. — Что вы собрались делать?

— Объединиться, — Гордон говорил теперь только с ней, — мы вернем пленных, разберемся с Аваром.

— А дальше?

— А дальше посмотрим, кто останется в живых. Что скажешь?

Все взоры были устремлены на Кайлу в ожидании ответа. Та видела, что подруги были против этой сделки, Алера и вовсе мотала головой. Кайла вздохнула.

— Идет.

Сестры сумрачно переглянулись.

— Вот и замечательно, — сказал Дастан. — Нет нужды здесь задерживаться. Мы отправили людей к аданийцам, отплывать будем с их порта. Как раз увидите, откуда Ваши корни, — прибавил он, обращаясь к Кайле с едва заметным ехидством.

Дорога была недолгой, но утомила Кайлу, поскольку Алера и Илая не переставали отговаривать ее:

— Ажаловцы всегда были нашим главным доводом в борьбе против царя. Мы открыто использовали их ради твоего спасения. Представляешь, что будет теперь, если в народе узнают о нынешнем союзе. Нам перестанут доверять. Гордону только на руку: он не раз заявлял, что повстанцы сражаются за власть, а не за народ.

— Да, Кайла, а что означают эти его слова: «А дальше посмотрим, кто останется в живых…». Он же в наглую заявляет, что подставит нас в любой момент! Дастан тоже хорош. Еще неизвестно чья смерть ему выгодней: твоя или Гордона.

Кайла молчала. Она прекрасно сознавала риск, угрожающей ей и сестрам, но ради спасения Криса была готова на все. Нала изредка поглядывала на нее, встречая ответный тревожный взгляд — они вдвоем понимали друг друга без слов.

Под вечер кареты въехали в небольшой городок, поразивший Кайлу своим самобытным духом и красотой угасшего величия. С трех сторон порт окружали гигантские изваяния богинь, вырезанные прямо в камне нависавших скал, и встречали моряков издали. Архитектура зданий явно опережала свое время. Но больше всего Кайлу пленили местные жители. В их лицах чувствовалась мощь древней культуры, сохранившаяся в контраст развитой инфраструктуре города.

Прибывших проводили в дом, имевший все претензии на дворец, кроме размера.

— Царица молится в храме, — объявил слуга. — Она скоро подойдет. Прошу располагайтесь.

Поклонившись Кайле, он ушел. Гости обосновались на позолоченных кушетках.

— Царица? — повторила Илая. — Разве аданийцы не входят в наше подданство?

— Входят, разумеется, — подтвердил Дастан, — однако они вспоминают об этом только в случаях, когда требуется помощь со стороны правительства. Этот народец невероятно горд и хитер.

Он прямо смотрел на Кайлу, явно надеясь, что ее заденут эти слова. Его цель была достигнута.

— Вас это не должно тревожить, — отозвалась та. — Вы уже давно не являетесь частью правительства, и неизвестно станете ли когда-нибудь.

Дастан побагровел от злости. Он не решился продолжать стычку в присутствии Гордона, который не без улыбки наблюдал за ними. Кайла встала.

— Я, пожалуй, прогуляюсь.

— Я составлю тебе компанию, если не возражаешь, — сказал Гордон. — Здесь чудесный сад.

Кайла ответила согласием, в основном из-за реакции Дастана: его на прогулку не пригласили.

Сад и впрямь был чудесен. Гуляя вдоль цветочных клумб, Кайлу не покидало ощущение, что она уже была здесь. Даже запах казался знакомым.

— Надира когда-нибудь привозила меня сюда?

— Нет, — ответил Гордон. — Она не возвращалась в родной город с момента своего замужества.

— Почему?

— Не знаю. Думаю, она просто не из тех людей, которые придают значение прошлому.

Кайла глянула на него, что-то её смущало. Гордон заметил это.

— Неплохой подход к жизни, как считаешь? Ты не унаследовала его?

— Нет, — отрезала Кайла. — И не надейся, что я прощу тебя.

— Смерть твоих родителей — результат политических неурядиц. Вина, как следствие, ложится на неумелое руководство страны, коими и были твои родители.

— Как ты лихо завернул. А стрелять в гражданских на площади? По-твоему это умелое руководство?

— Да. Впрочем, ты и сама понимаешь преимущества того решения.

Кайла остановилась. Она смотрела в лицо Гордона, пытаясь найти ту жестокость, которую видела в его словах. Тщетно.

— Ты напрочь лишен совести, — промолвила она.

— Неправда. За всю жизнь я не убил ни одного человека, хотя частенько хотелось.

— Но ты отдавал приказы — так какая разница?

— Большая. Спроси любого политика.

В глубине сада находился маленький пруд, а рядом стояли качели. У Кайлы вырвался вздох: она вспомнила сад, в котором провела детство. Значит, Надира скопировала его для дочери. Или для себя? Почему же она сама никогда не приезжала в родной город?

Гордон сорвал цветок с серебристым отливом, преподнес его к губам, затем отдал Кайле.

— Лунный. Будь осторожна, о его лепестки можно порезаться.

От цветка исходил тонкий неизъяснимый аромат. Кайла невольно улыбнулась.

— В этом саду запрещено срывать растения, — с нарочитым укором прозвучал женский голос.

Гордон изменился в лице — во взгляде его засквозило холодное презрение.

— Я надеялся, что ради своей внучки Вы сделаете исключение, — ответил он, поворачиваясь к Альме, царице аданийцев.

Кайла выглянула из-за его плеча. Альма была несмотря на почтенный возраст крепкой женщиной с отличной осанкой. Она всем своим видом выказывала благосклонность, словно не замечая неприязни, исходившей от Гордона.

— Разумеется, — сказала Альма, — Вы абсолютно правы, мой друг.

После этих слов она перевела взор на Кайлу. Изучив ее с ног до головы, царица утвердительно кивнула.

— Наша порода. Хотя мать была красивее.

— Что поделать, — сухо ответила внучка. — Зато, говорят, характер тот же.

Альма улыбнулась, сощурившись.

— Вижу. Моя внучка — дитя Аэллии. Ты удивлена? — добавила она, по-своему истолковав реакцию Кайлы. — Мы предпочитаем уединение, однако вовсе не изолированы от остального мира и его новостей. Ладно, зайдем в дом. Если хочешь, я прикажу поставить в твою комнату букеты лунных цветов. Твоя мать тоже их очень любила.