Дверь гримерной была открыта. В маленькой комнатке, чуть больше его ванной, теснился народ. Ароматы парфюмерии смешивались со смолистым запахом стоящей в углу рождественской елки. Елку украшали белые фонарики, которые живо напомнили Стивену о чудесном вечере, который они провели с Вивьен в Сноуклиффе.

В этом не было ничего удивительного, в последнее время любая мелочь напоминала Стивену о Вивьен.

Темное бархатное платье выгодно оттеняло фарфоровую белизну ее нежной кожи. В ушах и на запястье Вивьен серебристыми звездочками сверкали мелкие бриллианты. Искусная косметика подчеркивала глубину ее глаз, а губы были не нежно-розовыми, как обычно, а темными, как у Венеры, полной страсти.

Только Стивен знал, что под обманчиво изысканной внешностью пианистки скрывается вулканически страстная натура.

Вивьен была самой обворожительной из виденных им когда-либо женщин. И самой недоступной, неохотно признался себе Стивен, глядя, как Вивьен с веселой улыбкой принимает бокал шампанского из рук высокого стройного красавца с чарующим взглядом.

Здесь, мрачно подумал Стивен, она – королева, содержащая пышный двор и принимающая дары от своих обожателей. Она живет в царстве музыки, красоты, успеха и богатства. За те недели, которые они провели вместе, Стивен не только увидел, насколько серьезно относится Вивьен к своей профессии, но и понял, как нелегко рождаются ее импровизации.

Он даже вспомнил ту девочку, которой Вивьен была много лет назад, – не по годам серьезного худенького ребенка, постоянно играющего что-то на своем драгоценном рояле. Эти звуки преследовали Стивена всегда, когда бы он ни появился в доме профессора Крестона.

Вивьен трудилась не один год, прежде чем достигнуть вершины успеха, и, конечно, заслужила право сиять в лучах славы.

Мгновенно оценив ситуацию, Стивен понял, что сейчас неподходящее время обсуждать их необычные отношения.

– Не могли бы вы оказать мне маленькую любезность? – обратился он к Тому.

– Смотря какую, – ответил тот с подозрительностью, естественной для полицейского.

– Передать мисс Крестон записку.

Том перевел взгляд со Стивена на Вивьен, которая весело смеялась, принимая комплименты, и на его бесстрастном лице появилось выражение, которое Стивен переносил с трудом, – снисходительное сочувствие.

– Ладно, пишите побыстрее, – ворчливо согласился Том.

Стивен быстро нацарапал на обороте программки короткую записку, вручил ее Тому и решительно зашагал к выходу.

Почтовый катер на остров отправлялся утром, но Стивену не хотелось бессмысленно тратить время на ожидание. Он велел таксисту отвезти его в аэропорт, где ему удалось за несусветную цену договориться с пилотом.

Через несколько часов Стивен уже сидел в своей библиотеке, уныло уставившись через окно в ночное небо.

Он ждал.

– Сегодня концерт был особенно удачным.

– Спасибо.

Вивьен осталась наконец наедине со Зденеком, но не села за столик снимать грим, а нервно расхаживала по комнате, сжимая в кулаке записку Стивена.

– Я не надеялась на такой успех. Публике понравились новые пьесы.

– Да, они произвели фурор. Они – лучшее из всех твоих сочинений. Но меня больше интересуют другие твои успехи, о которых не знает толпа восхищенных поклонников.

Вивьен замерла у двери и через плечо взглянула на Зденека.

– Что ты имеешь в виду?

– Я прекрасно знаю, что ты можешь улыбаться, говорить то, что требует ситуация, но мыслями быть очень далеко. Ты заметно ушла в себя, когда верзила полицейский передал тебе записку.

Вивьен украдкой еще раз прочитала записку, не веря, что Стивен мог написать такую чушь.

– Ты когда-нибудь влюблялся?

– Конечно. Обычно раз в месяц. В Испании это была брюнетка, в Ирландии – рыженькая, в России – блондинка…

– Я говорю не о легком флирте, – досадливо перебила Вивьен, продолжая кружить по комнате. – И не о сексе, – хотя, подумала она, недавно я научилась относиться с уважением к силе этого чувства. – Я говорю о любви. О настоящей, глубокой, неповторимой и вечной. Зденек понимающе кивнул.

– Теперь я понял, почему заметно изменилась твоя музыка. И в чем проблема? Неужели твой возлюбленный не понимает, какое сокровище он получил?

– Это он – самый интересный и темпераментный мужчина из всех, кого я когда-либо знала. Но, возможно, и самый глупый, – с печальным вздохом признала Вивьен.

– Все глупеют, когда влюбляются, – пожав плечами, философски изрек Зденек. – И не так уж глупо, что он не боится бороться за тебя. Многие готовы бороться за идею до победного конца.

– Стивен ничего не боится. – Вивьен задумчиво уставилась в окно.

– Совсем ничего?

– Разве только, – Вивьен грустно усмехнулась, – что у меня будет ребенок.

– Понятно… – Зденек сочувственно вздохнул. – И что ты собираешься делать? Расхаживая по комнате и болтая со мной, ты не только не забеременеешь, но и ни на шаг не приблизишься к решению своих проблем.

Вивьен перестала метаться по комнате, приняв наконец решение.

– Ты прав. Как ты думаешь, можно сейчас добраться до «Замка Грёз»?

– Для меня нет ничего невозможного, – гордо заявил Зденек. – А где этот «Замок»? Я никогда о нем не слышал.

– На острове Монхеген.

– И там есть взлетная полоса?

– Небольшая, но – есть.

Вивьен видела ее, когда они со Стивеном ездили в Сноуклифф на праздник. Она находилась на окраине, и на ней не было ни вышки, ни сигнальных огней, потому-то местные жители считали более безопасным добраться на катере Ларри Брегга до материка, где был большой аэропорт.

– Узнаю, что можно сделать.

– Спасибо. – Вивьен порывисто поцеловала Зденека в щеку. – Ты настоящий друг.

– Взамен надеюсь получить приглашение на свадьбу.

– Издеваешься? Ты же знаешь, без тебя ничего не выйдет, – рассмеялась Вивьен, забыв на мгновение свои огорчения. – Кто еще сможет так старательно позаботиться обо всех мелочах?

Вивьен не боялась летать, но это вовсе не означало, что ей это нравится. И тем более никакого удовольствия не было перепробовать все воздушные ямы на крошечном легком биплане, нудно жужжащем в угольно-черной ночи над холодной водой.

– Чувствительная дура, – снова и снова ругала себя Вивьен, – намного проще было бы дождаться утра и с помощью Ларри переправиться на остров.

Впрочем, когда дело касалось Стивена, благоразумие отказывало Вивьен.

Можно было бы заставить его поволноваться и подождать. Наверное, так и следовало поступить. Но Вивьен была настолько взбешена, что готова была взорваться. Надо раз и навсегда поставить Стивена на место. Записка, которую вручил ей после концерта здоровенный полисмен, была вопиюще наглой.

«Вивьен! – вывел Стивен уверенным твердым почерком, который она хорошо запомнила. – Как ты однажды справедливо заметила, наш договор был заключен на тридцать дней. Семь дней ты мне все еще должна. Если ты, со своей стороны, не выполняешь условий, мне не остается ничего другого, как обнародовать правду о твоем отце. Выбор, как и прежде, за тобой».

– Идиот, – злобно прошипела Вивьен, уставясь в темноту.

И за это Стивену придется заплатить, решила она. Пусть себе ругается, получив счет за нанятый мною самолет. Вивьен считала, что ей повезло, – нашелся свободный пилот. Но, услышав, во сколько обойдется этот полет, она пришла в ужас. – Сегодня сочельник, – объяснил ей пилот, когда Вивьен попробовала возмутиться непомерно вздутой ценой.

Сейчас Вивьен уже не думала о деньгах. Она готовилась к встрече со Стивеном, с наслаждением представляя, как он на коленях будет вымаливать у нее прощения и она наконец снизойдет до поцелуя.

Вивьен даже чуть-чуть улыбнулась своей выдумке – взять со Стивена клятву, что он каждое утро будет кормить ее в постели с ложечки.

Каждое! До десятой годовщины их свадьбы!

Стивен, хотя и ждал появления Вивьен, но все же, когда он открыл дверь и увидел на пороге Вивьен, его сердце ушло в пятки.