Старый Витторио чему-то научил ее, это уж точно.

Однако Рэнс начал спорить.

– Джентльмены, где записано, что женщина не может принадлежать Братству? – закричал он. – Джованни Витторио, один из наших самых надежных Адвокатов, счел нужным принять эту девушку под свое крыло и обучать ее в духе наших идей.

– Чепуха! – отрезал Джефф. – Витторио был болен. Он не мог мыслить ясно. Рэнс, ты бы доверил ей свою жизнь? Потому что именно это ты просишь делать всех ватейи.

– Ты забываешь, что я просмотрел документацию Витторио и долго беседовал с девушкой, – возразил Рэнс. – Ведь это и есть обязанность поручителя, не так ли? Он должен гарантировать, что помощник компетентен. Так вот, смею вас заверить, что во многих отношениях она гораздо компетентнее меня.

– В этом, – сказал Джефф жестко, – я ничуть не сомневаюсь.

– Я возмущен твоим высокомерием, старина, – заметил Рэнс.

– Я тоже возмущена, – спокойно сказала девушка. – Я компетентна. А вы, сэр, просто задница.

Джефф повернулся к ней. Она не приложила никаких усилий, чтобы запахнуть рясу, которую он набросил ей на плечи, что и вызвало в нем необъяснимый гнев. Он оглядел ее сверху вниз и почувствовал, что, кроме ярости, в глубине живота у него возникло что-то еще.

– Если вы действительно помощник Витторио, – сказал он жестко, – у вас должна быть метка.

Она вздернула подбородок, и в ее черных глазах вспыхнул гнев.

– О да, она у меня есть, – сказала она, схватившись рукой за край сорочки. – Хотите увидеть?

– Боже, Бессетт, – простонал Рэнс. – У нее есть метка. Я убедился в этом.

Бессетт повернулся в другую сторону.

– Ты убедился? – недоверчиво переспросил он. – Ты не против рассказать… впрочем, нет, не беспокойся. – Он резко обернулся и схватил девушку за плечо. – Пойдемте со мной.

– Куда вы ее ведете? – Белкади, один из Адвокатов, возник у его локтя.

– К Софии, – ответил Джефф низким голосом. – Я в отличие от Рэнса полагаю, что незамужняя женщина из хорошей семьи не может стоять полуобнаженной перед джентльменами.

– О, благодарю вас! – сказала девушка с горечью. – Десять лет моей жизни выброшены на помойку из-за какой-то формальной нелепости.

Джефф ничего не ответил и потащил ее вверх по лестнице, через винный погреб, а затем в коридор, где находилась лаборатория. Девушка огрызалась всю дорогу. Вскоре они оказались на цокольном этаже и на ступеньках, ведущих в частные помещения слуг.

Вот только она не была просто девушкой.

То, что она только что сделала, могло навлечь на нее гибель. Или для нее это просто не имеет значения?

– Вы сломаете мне руку, хам! – резко сказала она. – Чего вы так боитесь? В конце концов, я всего лишь женщина.

– Я боюсь за вас, дурочка, – прошептал он. – Не шумите, прошу, пока вас не увидел тот, кому мы не сможем приказать молчать.

Она упиралась, пытаясь задержаться на лестничной площадке.

– Я не стыжусь того, кто я, – сказала она, сжимая в руках его рясу. – Я упорно трудилась, чтобы изучить свое ремесло.

– Мадам, у вас нет «ремесла», – холодно ответил он. – Ради Бога, подумайте о других, если вам наплевать на себя. Что бы сказал ваш отец, если бы узнал, где вы сейчас были?

При этих словах на ее щеках появился румянец.

– Честно говоря, возможно он не одобрил бы меня.

– Возможно? – Против воли Джефф снова окинул ее горячим взглядом. – Возможно, он не одобрил бы? То, что его дочь бегает полуголой по лондонскому клубу?

Ее жесткие черные глаза сузились.

– Это не так. Я просто не все ему рассказала. Пока.

Джефф недоверчиво уставился на нее.

– Вы хотите сказать, что успели уже что-то рассказать ему?

Она еще больше покраснела, но тон ее не смягчился.

– О, помилуйте, я находилась в Тоскане с Витторио на протяжении нескольких месяцев, – парировала она. – Как вы думаете, что я ему сказала? Что была в пансионе благородных девиц в Женеве? Как вам кажется, я похожа на одну из них?

Нет, не похожа.

Она была какой-то… дикой.

Несмотря на то что ее нельзя было назвать очень хорошенькой, она была из тех, с кем мужчина вряд ли бы смог расстаться. Она была интригующей, земной и полной жизнерадостности, которую он не совсем мог понять. Какой бы она ни была, она не была похожа ни на одну из тех женщин, которых он когда-либо знал, а знал он их немало.

Однако гнев ее отца был не его заботой. Как ни странно, разозлившись на себя, он повернулся, чтобы снова двинуться дальше, и потащил ее к следующей лестнице. Но она не ожидала этого и, зацепившись ногой о подол его длинного одеяния из шерсти, качнулась вперед.

– Ой! – вскрикнула она, уцепившись рукой за перила.

Джефф инстинктивно поймал ее, обхватил рукой стройную талию и сильно прижал к груди.

Внезапно время и место исчезли, словно все перестали дышать – остались лишь тепло, запах и чистая, неподдельная чувственность, которая, пожалуй, могла любого мужчину лишить здравого смысла. И когда он заглянул в эти глаза – глаза цвета горячего шоколада, окаймленные густыми черными ресницами, – он почувствовал, как что-то глубоко внутри его начало изгибаться и переливаться, как расплавленный металл в огне какой-то потусторонней кузницы.

Ее нижняя губа была полной, как ломтик спелого персика, и соблазнительно подрагивающей.

Но тут девушка спасла его от того, что он по глупости, похоже, вознамерился сделать.

– Уф! – проворчала она, слегка отодвигаясь. – Если вы собираетесь убить меня, Бессетт, просто перекиньте через перила и покончим с этим.

– Не искушайте меня, – огрызнулся он.

Необъяснимым образом и по непонятной причине он не мог не смотреть вниз. С этой точки были хорошо видны выпуклости ее совершенной груди, а он, да поможет ему Бог, не был ангелом.

Мисс де Роуэн выпрямилась, в глазах ее мелькнуло раздражение.

– Милорд, я что, смущаю вас? – улыбнулась она, подтягивая верх сорочки. – Я не привыкла к демонстрации груди, если только она не в корсете бального платья.

– А это, – тихо сказал он, – бывает не очень часто.

Ее лицо покрылось пятнами.

– Прошу прощения, – сказал он. – Но вы сами выбрали эту одежду, мисс де Роуэн. А я в конце концов просто обыкновенный мужчина.

– Обыкновенный? – презрительно фыркнула она. – Не думаю, что здесь есть хоть кто-нибудь обыкновенный.

– Поверьте мне, моя дорогая, когда дело доходит до привлекательной женщины, все мужчины одинаковы. – Он протянул к ней руку, стараясь быть более покладистым. – Это еще одна причина, почему я боюсь за вас.

– По-вашему, мне угрожает опасность в этом доме? – Ее голос был резким.

– Пострадать может только ваша репутация, – ответил он. – Здесь никто не причинит вам вреда, мисс де Роуэн. Вы можете доверить свою жизнь всем и каждому из нас, включая, естественно, и меня, несмотря на мои дерзкие шарящие глаза.

С очевидной неохотой она вложила свою руку в его.

– А теперь о вашем отце, – сказал он твердым голосом. – Полагаю, вы собираетесь открыть мне, кто он.

– Неужели? – На мгновение она прикусила губу. – Он мелкий эльзасский дворянин. Виконт де Венденхайм-Селеста.

Внимательно взглянув в эти шоколадно-карие глаза, Джефф решил настоять на своем.

– А поподробнее? Ну же, мисс де Роуэн. Держу пари, вы родились и выросли в Лондоне. Может быть, я и распутный грубиян, но я всегда чувствую, когда мне что-то недоговаривают.

Наконец она отвела взгляд.

– Давным-давно его звали Максом де Роуэн. Или просто Венденхайм. Он… связан с министерством внутренних дел. Вроде бы.

Отлично. Хватит нежностей! Джефф, с трудом сдержав ругательство, повернулся и потащил ее вверх по следующему лестничному маршу.

Де Венденхайм! Ничего себе! Рэнс, должно быть, помешался. Этот поганец из «Кроникл» окончательно свел его с ума.

Джефф ничего не знал о титуле де Венденхайма, но в душе сознавал, что это не тот парень, которого стоит восстанавливать против себя. И он не был вроде бы связан с министерством внутренних дел. Он сам был министерством внутренних дел – или, точнее, жестокостью, стоящей за ним. Политически он был неприкосновенным – неизбранным, беспартийным и более или менее неофициальным – последним серым кардиналом.