Анаис знала, что тщеславных, эгоцентричных мужчин легко понять и ими нетрудно манипулировать. И внезапно ее осенило, что с Бессеттом, возможно, будет не так уж и просто. Было слишком самонадеянно предполагать, что с ним она сможет добиться своего.

Но был ли у нее выбор? Он здесь лидер. Джованни так и сказал ей на самом раннем этапе обучения. Он действительно был глубоко благодарен Бессетту за его усилия по восстановлению Братства и за то, что он разместил центр организации в Лондоне – здесь, в этом доме, в так называемом Обществе Сент-Джеймс. И, судя по роскоши, которая была видна во всем, потратил на это достаточно много денег.

Слабый звук заставил ее встрепенуться. Анаис выпрямилась и увидела, что красивая темноволосая женщина вернулась с подносом, на котором стоял чайный сервиз.

Молча поставив его на стол и сделав легкое подобие реверанса, она собралась уйти.

Анаис нашла слегка забавным, что такое прекрасное, королевское существо приседает перед ней в реверансе.

– Я сожалею, – сказала она. – Я была с вами недопустимо груба, мисс…

Наконец женщина подняла глаза, чтобы встретить взгляд Анаис. В ее взгляде не было ничего почтительного.

– Белкади, – тихо ответила она. – Мисс Белкади.

– И вы живете здесь? – спросила Анаис. – В этом доме?

– С моим братом Самиром, – ответила та.

– Странно, что они это вам позволили, – угрюмо заметила Анаис. – Из-за моего появления здесь было много суеты и вздора.

Мисс Белкади скользнула взглядом по полураздетой Анаис, но ничего не сказала по этому поводу.

– Мой брат – дворецкий, – холодно ответила она. – Я веду счета и руковожу небольшим штатом женщин.

Как домоправительница, подумала Анаис.

Вот только эта женщина была похожа на домоправительницу, как королева Виктория на уличного торговца фруктами. Мисс Белкади, с подобранными наверх каштановыми волосами, была одета просто, в темно-серое платье из мериносовой шерсти. И все же, несмотря на всю ее серьезность, казалась, что она не намного старше Анаис.

– Не хотите ли присесть, мисс Белкади? – выпалила она. – Я знаю, что мне не хватает манер, но сейчас я бы не отказалась поболтать с приятным человеком.

Каким-то образом Анаис почувствовала, что ее враждебно настроенная хозяйка окажется слишком снисходительной, чтобы отказать.

– Хорошо, – ответила она и села, аккуратно подобрав юбки под себя. – Мне разлить чай?

Анаис улыбнулась.

– Какой милый акцент, – сказала она. – Вы француженка?

Взгляд мисс Белкади на мгновение метнулся вверх.

– Отчасти, – сказала она. – Вам положить сахар?

– Нет, ничего не нужно. Спасибо.

Чай был горячим и очень крепким. Удивительно, Анаис показалось, что он бодрит и тонизирует. Несмотря на все ее смелые слова, сегодняшняя церемония сильно на нее подействовала, и в глубине души она радовалась, что все закончено.

Только вот все ли?

Анаис потерпела неудачу, но не считала себя побежденной. Сколько раз прабабушка София предупреждала, что у нее будет непростая жизнь? В этом Братстве веками не было женщин, возможно, с тех самых пор, как вымерли великие кельтские жрицы.

Как только пройдет сегодняшний шок, Анаис надо будет просто попытаться убедить членов Братства в Лондоне принять ее. Или вернуться в Тоскану, подумала она, и обратиться к знакомым кузена Джованни. У семьи Витторио их много. Однако, как и большая часть Европы, Тоскана становилась все более нестабильной, а что касается Дара – ну что ж, значит, там не осталось никого, кто бы нуждался в ней. Те немногие, о ком было известно, были отправлены за границу, к родственникам, другим Хранителям по всему континенту, где еще можно было укрыться от политической нестабильности.

Мисс Белкади кашлянула, возвращая Анаис в действительность и к ее обязанностям в качестве гостьи.

– Какой крепкий чай, – заметила Анаис. – Он какой-то особенный?

– Это черный чай из Ассама, – сказала хозяйка, – города у подножия Гималаев. Его прислали лорду Рутвейну.

– Ах, Рутвейн, – задумчиво сказала Анаис. – Я видела его сегодня вечером. Что он собой представляет?

Мисс Белкади сразу же отвела взгляд.

– Он – джентльмен.

– И он… индус? – нажала на нее Анаис, которая никогда легко не сдавалась.

Мисс Белкади заметно напряглась.

– Я считаю, что он христианин, – сказала она – но не в моем положении задавать подобные вопросы.

– Нет, я имела в виду, он…

Анаис остановилась и покачала головой. Не имеет значения, что она имела в виду.

– Я еще раз прошу прощения, мисс Белкади, – сказала она. – Обычно я не бываю такой несносной. Меня оправдывает только тяжелая ночь.

Наконец-то во взгляде мисс Белкади мелькнуло любопытство.

– Я вам сочувствую, – тихо сказала она.

Анаис посмотрела вниз на свой странный наряд.

– И я полагаю, у вас возникли вопросы…

Мисс Белкади сидела спокойно, приподняв идеальную бровь.

– …по поводу моей одежды, – удалось закончить Анаис. – И что я здесь делаю.

Выражение лица мисс Белкади оставалось бесстрастным.

– Не в моем положении интересоваться подобными вещами.

Именно в этот момент в дверь быстро постучали – тук-тук! – и лорд Бессетт проскользнул внутрь.

Где-то по пути он раздобыл пиджак, что было довольно досадно, потому что он очень хорошо смотрелся без него. Он свернул ее одежду в аккуратный узелок и сунул его под мышку, почему-то оставив кружевную оборку одной из штанин панталон выглядывать снизу.

Внезапно ей захотелось рассмеяться. Однако лорд Бессетт и без того выглядел достаточно возмущенным. Вероятно, он не привык играть роль служанки леди.

– София, где мисс де Роуэн может одеться? – спросил он без предисловий.

Мисс Белкади махнула рукой в сторону одной из дверей, что выходила в небольшую гостиную.

– В моей спальне.

Бессетт бросил узелок на колени Анаис.

– Я вызвал свой экипаж, он отвезет вас на Генриетта-плейс, – сказал он. – Я могу прогуляться пешком, так что…

– Спасибо, но я не живу в Вестминстере, – вставила Анаис.

Лорд Бессетт странно посмотрел на нее.

Итак, он действительно знает, кто ее отец и даже где он живет. Она подозревала, что именно это повлияло на изменение в его манере поведения на лестнице.

– В любом случае, лорд Бессетт, мои родители сейчас за границей, – сказала она. – На своих виноградниках. А я живу на Уэллклоус-сквер.

При этих словах его глаза расширились.

– В Ист-Энде? – выпалил он. – Одна?

– Нет. Не одна. – Анаис сохраняла бесстрастное выражение лица, решив, что очень многому научилась у Софии Белкади. – И мой кучер ждет меня в пабе «Голубые столбы».

Странный блеск вновь возник в глазах лорда Бессетта, и Анаис вдруг стало интересно, какого они цвета. В искусственном освещении гостиной было трудно судить.

– Да, интересный вечер выдался, – сказал он наконец. – Но вам не стоит заходить одной в паб. Не в это время ночи.

Мисс Белкади переводила взгляд с одного на другую и обратно.

– Уже довольно поздно, – сказала она, грациозно поднимаясь из кресла. – Я пойду с мисс де Роуэн. Возможно вы, милорд, захотите присоединиться ко мне?

Казалось, Бессетт колеблется.

– Если ваш брат не будет против, то да. Спасибо.

– Мой брат не будет против, – ответила мисс Белкади. Она снова сложила руки вместе, и Анаис впервые увидела в этом жесте и силу, и упорство.

Бессетт обратил свой взгляд на Анаис.

– Ну, значит, решено, – более мягким тоном сказал он. – А теперь, мисс де Роуэн, поторопитесь, пожалуйста. Еще час, и на улицах появятся люди с повозками, полными овощей.

На следующее утро настроение в кафе Общества Сент-Джеймс было странным.

Лорд Рутвейн стоял около одного из широких стрельчатых окон, потирая рукой шею, уставившись на другую сторону улицы Сент-Джеймс, где был вход в частный клуб для самых отчаянных игроков из числа джентльменов.

Справа от Джеффа сидел лейтенант лорд Карран Александр, который выглядел так, как будто не спал.