— Ты за обстановкой следишь? — нахмурился Стас.

— В оба, — спохватилась Влада.

— Тогда отстань на десяток шагов и прикрывай мне спину. Да и сама оглядываться не забывай.

— Через каждые сорок секунд.

— Почему через сорок?

— Потом объясню, потом…

Народ в этот ранний час спешил в основном к метро. Но «собачий» киоск уже работал — видно, и в это время находились покупатели, а значит, на месте были и те, кто удовлетворял их спрос. Капитализм-с…

Стас, слегка покачивая черной сумкой, подошел к киоску, а Влада начала зыркать по сторонам.

Она обратила внимание на мужчину, читавшего газету. Стоял он так, чтобы видеть через верхний край газеты «собачий» киоск и действительно время от времени поглядывал на него.

Ну и что? Кто знает, что они сейчас подъехали к киоску? Кто будет их караулить здесь и зачем?

Стас о чем-то поговорил с киоскером, вручил ему черную сумку — киоскер явно отказывался, но потом все-таки взял ее, — и быстрым шагом пошел к «гольфу». Влада еще раз бросила взгляд на подозрительного мужчину — к нему как раз подошла стройная молодая женщина в модном приталенном пальто — и поспешила вслед за Стасом.

— Ну что? — спросила Влада, усаживаясь на переднее сиденье.

— Пусто, конечно, — улыбнулся Стас. — Но зато я вернул Пете сумку с «инструментом». Если нам не удастся захватить Карабаса, от Пети он узнает, что мы выполнили задание, но гонорар не получили и очень по сему поводу расстроились. У нас появится какое-никакое оправдание. Ради чего все, собственно, и затевалось.

— А зачем я зыркала по сторонам?

— Ради тренировки. Кто, например, тебе показался подозрительным?

— Ты.

— Что, неестественно себя вел?

— Терпимо. Но ты ничего не купил в киоске и зачем-то всучил продавцу сумку, которую тот явно не хотел брать.

— Умница! — огорчился Стас. — И почему я не догадался купить у него собачий корм? Тем более что я перед одной дворнягой в долгу.

Он посмотрел на часы.

— Как раз успеваем. Впереди — самая захватывающая часть спектакля.

— Я бы предпочла в это время быть не на сцене, а в ложе бенуара. И даже, пожалуй, не в ложе, а в школе. У нас сейчас как раз литература. Образ Наташи Ростовой в романе Льва Толстого «Война и мир».

— Мы еще будем с тобой читать хорошие книжки. Вот отыграем спектакль…

— Боюсь, нас вызовут на «бис», — хмыкнула Влада.

— Поглядим — увидим…

Встреча с Возняковым, замом Самохвалова, была назначена на проспекте Мира, прямо на улице, напротив кафе «Медведь». Встречаться где-либо в помещении — в том же кафе, например, — Возняков категорически отказался. Это несколько осложняло задачу — любой прохожий мог оказаться человеком Вознякова — и в то же время упрощало ее: можно было быстро уехать с места событий.

Стас высадил Владу возле Рижского вокзала минут за пятнадцать до назначенного времени, сам, потратив еще минут десять, припарковался почти напротив кафе и поверх своих номеров прилепил на магнитиках чужие. Машину на ключ запирать не стал, мысленно прорепетировал, как будет срываться со стоянки и сразу же набирать максимальную скорость. Получалось так: если светофор, что возле Рижского вокзала, показывал зеленый и поток машин несколько иссякал, Стас мог выехать со стоянки без проблем. Если же на светофоре горел красный, то Стас, пока включал зажигание, переключал скорость, давал задний ход, тормозил и вновь переключал скорость, как раз попадал под волну машин, стартовавших после переключения светофора на зеленый. Выехать на проспект Мира Стас при таком раскладе не мог: почти наверняка идущая во втором ряду машина стукнула бы в корму «гольфа».

«Придется еще и за светофором следить… — озадачился Стас. — Как будто, кроме этого, мало забот».

Он достал из кармана телефон, набрал номер Влады.

— Антон, видишь светофор на перекрестке? Ты должен начать в тот момент, когда по проспекту Мира светофор переключится на красный.

— Понял. Когда переключится на красный, — подтвердила Влада.

Возняков опаздывал. Влада прошла мимо Стаса, изучающего вывешенное на улице меню, походкой ну очень молодого бизнесмена, спешащего на деловую встречу.

Плохо, что у нее бородка. Запоминается. С другой стороны, без бородки получился бы явный гомик. Эти тоже обращают на себя внимание. Если сейчас за ними наблюдают, то Владу запомнили и, когда она вновь появится в поле зрения, будут внимательно следить за каждым ее движением. Сумеет ли она сделать то, что задумано?

Возняков прикатил на черном «бумере» минут на десять позже назначенного срока. Был он высок, грузен, с обвисшими щеками и двойным подбородком. Вместе с ним из машины вышли двое плечистых мужчин в длиннополых распахнутых пальто. Шарфов нет, под пальто — одинаковые темные костюмы и галстуки с геометрическим рисунком: у одного прямоугольничками, у другого ромбиками.

Кажется, всевозможные шашечки-клеточки модны в этом году. У Вознякова тоже галстук с геометрическим орнаментом.

В «бумере» не осталось никого — если, конечно, четвертый не прятался за спинками сидений, но это вряд ли. Стас повеселел: задача несколько упрощалась.

Он сделал пару шагов навстречу Вознякову. Тот остановился, соблюдая дистанцию метров в пять.

— Представители НПО «Сигма»? — переспросил на всякий случай Стас. Самохвалов достаточно подробно описал Вознякова, но все же…

— А вы — наш будущий чрезвычайно выгодный партнер? — удивился Возняков.

— Мы договаривались поговорить наедине, — напомнил Стас.

— От этих людей у меня секретов нет, — процедил сквозь зубы Возняков. — О чем базар будет? Мое время дорого стоит. И в детский сад я давно уже не хожу, — смерил он Стаса презрительным взглядом.

— Тебе привет с того света. От Самохвалова, — глядя прямо в глаза Вознякову, сказал Стас.

Влада приближалась со стороны центра. Шла она так, что через несколько секунд должна была оказаться между Возняковым и его телохранителями. Один из них взглянул на Владу. Она озабоченно посмотрела на часы и чуточку ускорила шаг.

Автомобили в сторону центра шли сплошным потоком — на светофоре недавно дали зеленый.

Во взгляде Вознякова что-то дрогнуло.

— Самохвалов жив и прекрасно себя чувствует, — уверенно сказал он. В глазах Вознякова промелькнули одновременно и радость, и беспокойство. Радость, потому что человек, угрожавший его благополучию и даже существованию, был наконец мертв. Беспокойство же было вызвано тем, что тайное каким-то образом стало явным. Конечно, так происходит всегда, но не столь же быстро! Получалось, что хорошая новость была сразу же дезавуирована плохой.

— Я убил Самохвалова вчера вечером, — напористо сказал Стас, — а гонорара до сих пор не получил. В мой детский садик его почему-то не принесли!

Влада почти поравнялась с эскортом Вознякова. Один из телохранителей заступил ей дорогу.

— Вам будет удобнее пройти с этой стороны, молодой человек! — сказал он.

В ту же секунду Влада отпрыгнула, словно кошка, испугавшаяся собаки, выхватила пистолет и выстрелила вежливому телохранителю в правое бедро. Он вскрикнул, упал, словно ему сделали подсечку, и схватился за ногу.

Его коллега выхватил пистолет. Стас не знал, что это — «газовик», «резиновик» или боевой, и действовал так, словно спасал жизнь Влады. Вначале он выстрелил в правое предплечье телохранителя, тотчас после этого в левое бедро и, не дожидаясь результата, нацелил пистолет в лоб Вознякову.

— Быстро в машину! В белый «гольф»! Есть разговор! Не поедешь — застрелю на месте!

Возняков со страхом заглянул в зрачок ствола, неуверенно шагнул к ряду припаркованных автомобилей.

— Быстрее! — крикнул Стас. — И не вздумай рыпнуться — в спину тебе направлен еще один ствол!

Возняков наконец оценил обстановку адекватно и почти бегом направился к машине.

Влада, идя следом, держала его под прицелом. Стас, задержавшись на пару секунд, забрал у обоих телохранителей Вознякова пистолеты — один поднял с асфальта, второй, ломая ногти, выдрал из наплечной кобуры. «Вежливый» телохранитель громко стонал, с ужасом глядя на пистолет в руках Стаса, второй от шока потерял сознание.