Захотелось развернуться и убежать без промедления, но Зигрид совладала с собой.

И тут свет ее лампы упал на находящиеся в глубине храма саркофаги.

Они вызывали ужас.

Их форма, в отличие от египетских саркофагов, не имела человеческих контуров. На них были изображены осьминоги планеты Алмоа с пастью, полной клыков; их желтые глаза, подведенные флюоресцирующей краской, светились в полутьме.

На сей раз Зигрид повернула назад.

«Эти корабли — не просто плавучие сады, — подумала она, возвращаясь к палатке, — а плавучие могилы. Некрополь, отправленный в странствие на волю волн».

Как только стало рассветать, Зигрид разбудила друзей и рассказала им об открытии. Давид хотел убедиться во всем сам, и Зигрид пришлось снова идти через чашу к храму. Оказавшись у подножия саркофагов, Аллоран, торжествуя, заявил:

— Вот видишь! Я же говорил, что обитатели Алмоа были монстрами. Представляете, что мы увидим в ящиках, если откроем их?

— Меня это мало интересует, спасибо, — проворчал Гюс. — Достаточно изображений монстров. Не хочу потерять аппетит до скончания дней.

Зигрид насчитала двенадцать гробов. Вероятно, изначально они были поставлены точно в ряд, но океанские бури, сотрясая корабль, разбросали их как попало внутри строения. Наверняка и храм обрушился во время штормов.

— Видели стены? — спросил, заикаясь, Гюс. — На них повсюду следы высохшей крови. Здесь наверняка совершали жертвоприношения. А может, осьминоги хватали несчастных и разрывали их на части щупальцами, отсюда и брызги крови на стенах.

— Бред! — вмешалась Зигрид. — Думаю, это особый вид письменности, только и всего. То, что ты принял за брызги крови, вероятно, является идеограммой,[3] типа китайских иероглифов.

Гюс присвистнул.

— Ты просто стараешься подбодрить себя. А я говорю тебе, что это засохшая кровь. И если хорошенько поискать, найдем и человеческие останки. Скелеты…

— Хватит! — прервал его Давид Аллоран. — Нам наплевать, кем была населена планета Алмоа — гуманоидами или синими осьминогами в розовую точечку. Мы здесь для того, чтобы взять образцы. Давайте приниматься за работу, но — сохраняя бдительность. Мы не можем знать, действительно ли мертвы твари, что прячутся внутри саркофагов.

Гюс подскочил.

— Хочешь сказать…

— Я хочу сказать, что надо быть осторожными, вот и все, — бросил Давид. — Как знать, вдруг спрятавшиеся в гробах создания поднимут крышку и займутся нами? И лично я думаю, что кровь, запачкавшая стены, — это кровь садовников. Несчастных застали врасплох. Они, наверное, думали, что обитатели саркофагов на самом деле мертвы. Вы понимаете, что я хочу сказать?

Ребята понимали.

— Зигрид, ты займешь пост здесь, в храме, — приказал Давид. — При малейших признаках движения в гробах подашь сигнал тревоги. А мы с Гюсом займемся образцами.

Зигрид осталась среди развалин, тогда как ее друзья отправились в палатку за анализатором, с помощью которого собирались протестировать растения корабля-призрака.

При свете дня храм не стал выглядеть более привлекательным, поскольку деревья и лианы задерживали солнечные лучи. В тени гигантских растений стояли зеленоватые сумерки, отчего ужасные рельефы на саркофагах выглядели еще кошмарнее.

«Гюс прав, — подумала Зигрид, с содроганием разглядывая их. — Похоже на осьминогов-людоедов, поджидающих свою пищу».

Несколько наивное исполнение скульптур нисколько не умаляло звериный характер изображаемых чудовищ. Что же касается гробов, то те казались вырубленными из цельного камня, словно их хотели сделать такими крепкими, чтобы они смогли выдержать постоянное движение… своих жильцов.

«Да ладно! — попыталась успокоиться Зигрид. — Не надо накручивать себя и вспоминать истории про привидения. Просто необходимо быть начеку».

Зигрид повесила ружье за плечо и решила обойти храм. Через какое-то время, не выдержав, она протянула руку, чтобы потрогать коричневые пятна, испачкавшие стены. И у нее создалось впечатление, что по ее телу от пальцев до мозга прошел электрический ток. Боль от разряда заставила закричать… В ту же секунду странные видения появились в ее голове. Образы, пришедшие извне и захватившие ее сознание, словно показанный на экране фильм. Она увидела…

Она увидела землю. Необычную землю — огромный остров, плывущий посреди океана, окруженный синими волнами.

Жившие на острове избегали прибрежных скал. Они сбились в центр острова, как можно дальше от проклятого моря. Возвели стены из какого-то прозрачного материала, чтобы оградиться от ядовитых волн. Они хотели забыть о существовании опасного океана, который нес с собой превращение. Островитяне думали, что смогут так жить долго, спрятавшись от угрозы. Но земля их предала. Планету затрясло, ее поверхность пошла складками, пришли в движение тектонические плиты. Остров раскололся, стал крошиться, начал тонуть в волнах — глыба за глыбой, камень за камнем. Памятники, города падали со скал и исчезали в морских глубинах. Некоторые жители Алмоа решили, что избегут мутации, поднявшись на борт огромных ковчегов, но построенные ими корабли не выдержали штормов. Их корпуса раскололись и пошли ко дну, увлекая за собой толпу охваченных ужасом пассажиров.

Потом… Потом они стали рыбами. Проклятие превращения не пощадило и их, родившихся на планете Алмоа. Море переделало их, возвратив им первоначальный вид, заставив пройти в обратном порядке все этапы эволюции. Люди, мечтавшие подняться в воздух и полететь за пределы галактик, вернулись к отправной точке — в пучину, к мутной тине, в леса водорослей. Их кожа покрылась чешуей, руки превратились в плавники…

Постепенно видения стали бледнеть и затем исчезли. Зигрид вынырнула из странной галлюцинации, охватившей ее. И еще дрожа от изумления, осмотрела свои руки, пальцы, уверенная, что увидит следы ожогов. Их не было.

«Я все поняла! — подумала она, по-новому глядя на коричневые пятна на стене. — Это не краска, а особая материя, передающая информацию при контакте. Достаточно до нее дотронуться, чтобы она создала образы в мозгу… Полосы и пятна — своеобразная магнитная запись, а мои пальцы — считывающее устройство. На стенах рассказывается история планеты Алмоа. Все здесь. Только проведи рукой — узнаешь ее прошлое».

Это же замечательно! Вероятно, каждое коричневое пятно повествует о чем-то своем, каждая отметина содержит в себе фильм, наполненный тактильными ощущениями и запахами…

Зигрид, однако, раздумывала, стоит ли продолжать опыты, поскольку получила сильный «электрический разряд».

Она вышла из храма и позвала друзей. Ребята сразу прибежали, чтобы узнать, в чем дело. Девушка рассказала им, что пережила.

— Ты неправильно объяснила себе случившееся, — заявил Давид тоном, не терпящим возражений. — То, до чего ты дотронулась, — яд. Яд, вызывающий галлюцинации. Если будешь прикасаться к нему еще и еще раз, то сойдешь с ума.

— Точно, — закивал Гюс. — Наверняка это способ защиты.

— Да нет же! — запротестовала Зигрид. — Вы ошибаетесь, я…

— Я запрещаю тебе снова трогать пятна! — отрезал Давид. — Это слишком рискованно. Я думаю, что в краске содержится какое-то вещество, которое может изменить твое сознание. В конце концов тебе покажется, будто ты жительница планеты Алмоа, и ты захочешь уничтожить нас, чтобы защитить храм.

— Ладно, — капитулировала Зигрид. — Ты же у нас командир, тебе и решать.

Но ее расстроило поведение Давида Аллорана. С тех пор как тот стал играть роль начальника, он сделался просто невыносим.

— Будь осторожна, — прошептал Гюс, прежде чем уйти. — Не вынуждай меня стрелять в тебя. А я так и сделаю, если ты вдруг возомнишь себя спрутом-людоедом.

— Иди к черту! — проворчала девушка. — Вы мне оба так надоели…