— Нет, мэм, — твердо ответила девушка.

Герцогиня еще раз пожала плечами и откинулась на спинку кресла.

— Могу себе представить, как усердно вы трудились в своей шляпной мастерской, — разочарованно проговорила она. — Странно, как это вы вообще решились покинуть ее.

— Мне казалось, что поездка в Шотландию — это мой долг, — искренне ответила Иона, — и больше всего на свете мне хотелось увидеть страну, которую я всегда считала своей родиной.

Герцогиня иронически хмыкнула:

— Боюсь, вас ждет разочарование. Эта страна уныла, неуютна и неприветлива. Вскоре вы поймете, что ошибались, и поспешите уехать обратно в Париж.

— Не думаю, что вы правы, мэм, — ответила Иона и, взглянув в окно, добавила: — Мне искренне жаль, что вашей милости так не приглянулась Шотландия.

— Не приглянулась?! — воскликнула герцогиня, и ее голос задрожал. — Да я просто ненавижу ее!

На мгновение воцарилось молчание, а затем герцогиня разразилась целым потоком слов:

— Да, я ненавижу, ненавижу эту страну! Я ненавижу этот холод, эту уединенность, эти серые, сонные дни, похожие один на другой, словно капли дождя, и я ненавижу этот народ, этих вероломных, гадких ханжей и лицемеров!

Ее глаза потемнели от ярости, а рот был перекошен; она уже практически не владела собой. Наконец она замолчала, схватила свой бокал и залпом допила остатки вина. Потом она позвонила в колокольчик; на зов моментально явился лакей.

— По-моему, я приказывала немедленно сообщить мне, как только карета лорда Нейла покажется на холмах, не так ли?

— Да, ваша светлость, но кареты все еще не видно…

— Я уверена, что лорд Нейл прибудет с минуты на минуту, — грубо оборвала слугу герцогиня. — Немедленно отправляйся в конюшни и узнай, нет ли каких новостей.

— Слушаюсь, ваша светлость.

Герцогиня встала и подошла к окну.

— Нейл обещал вернуться еще вчера, — обеспокоенно пробормотала она себе под нос. — Почему он опаздывает? Не иначе как что-нибудь случилось…

Двери отворились, и герцогиня радостно обернулась, но, увидев входящего в гостиную герцога, снова помрачнела.

— Вы не забыли, что сегодня приезжает леди Рексхэм? Я распорядился, чтобы за ней отправили карету в форт Огастес.

— Комната для нее уже готова, — безразличным тоном откликнулась герцогиня. — Не понимаю, что могло понадобиться в нашей глухомани женщине, у чьих ног лежит весь Лондон?

— Наверное, у нее есть на это свои причины, — уклончиво ответил герцог.

— Не сомневаюсь.

— Я многое слышал о леди Рексхэм. Вам раньше приходилось с ней встречаться?

— Последний раз я видела ее, когда она была еще младенцем. Ее родители жили неподалеку от нас; она не преминула напомнить мне об этом обстоятельстве в своем письме. Но мне все же показалось странным, что ради того, чтобы повидаться со мной, Беатрис Рексхэм решилась наведаться в замок Скэг.

Герцогиня на секунду задумалась, а затем, недобро усмехнувшись, продолжила:

— Могу предположить, мой дорогой Эван, что тобой интересуется не кто иной, как сам маркиз Северн. Я слышала, он имеет привычку высылать вперед Беатрис Рексхэм, а уж только потом — своих палачей!

— Вы действительно так полагаете?

Иона молча наблюдала за происходящим; казалось, этим двум людям не было до нее никакого дела.

Герцогиня подошла к пылающему камину и, глядя на языки пламени, сказала:

— Господи, Эван! Я всего лишь пошутила. Конечно, леди Рексхэм просто хотела немного развеяться, полюбоваться нашими живописными окрестностями и насладиться гостеприимством замка Скэг.

Герцог взглянул на часы, стоящие на каминной полке.

— В любом случае миледи едва ли прибудет раньше чем в полдень, — сказал он. — Дорога от Инвернесса в ужасном состоянии, кроме того, я не думаю, что она выехала рано.

— Как я могла забыть? Она тоже едет из Инвернесса! — воскликнула герцогиня. В ее глазах появилось странное, обеспокоенное выражение, будто внезапно ей в голову пришла какая-то пугающая догадка.

— Все-таки с Нейлом что-то случилось! Он опаздывает уже на целых три дня! — в тысячный раз воскликнула герцогиня. Если бы Эван хоть немного разделял мое беспокойство, он бы давно уже послал кого-нибудь в Инвернесс, чтобы узнать, нет ли новостей от его брата!

Герцогиня не могла говорить ни о чем другом, кроме как о своем приемном сыне, и после трех дней, проведенных в замке, Иона почувствовала, что уже начинает уставать от одного лишь упоминания о лорде Нейле. Что говорить о том, что ее саму гораздо больше интересовал герцог. Каждый день они виделись за обедом, но присутствие герцогини и лакеев, стоящих позади каждого кресла, исключало всякую возможность побеседовать с ним наедине.

Ситуация казалась практически безвыходной, но Иона утешила себя тем, что с приездом Беатрис Рексхэм и лорда Нейла ей все же удастся улучить момент, чтобы поговорить с герцогом один на один.

А пока… пока она была вынуждена проводить долгие часы ожидания в обществе герцогини, выслушивая ее бесконечные страдальческие стенания, вопросы, не предполагающие ответов, и замечания, не требующие комментариев.

— Что же могло так задержать его в Инвернессе? — скорбно вопрошала она, как обычно стоя у камина и протягивая к пламени озябшие руки. — Это всего лишь маленький, захолустный городишко, которым непонятно почему так гордятся эти неотесанные шотландцы!

В голосе ее светлости — впрочем, как и всегда, когда она упоминала о шотландцах, — сквозило ядовитое презрение; и Иона прекрасно осознавала, что подобные злобные нападки адресовывались в том числе и ей самой.

Девушка как раз размышляла, что ей ответить, когда двери отворились и вошедший слуга доложил:

— Карета милорда подъезжает к мосту, ваша светлость.

— К мосту? — оживилась герцогиня. — Наконец-то! О боже! Он уже почти здесь! Почему мне не доложили раньше? Немедленно ступайте и сообщите милорду, что я жду его здесь.

— Да, ваша светлость.

Герцогиня подошла к зеркалу и торопливо поправила прическу; затем достала из ридикюля баночку губной помады и подкрасила губы. Ее глаза засветились от счастья, и она будто помолодела и похорошела.

«Боже, да она в него влюблена!» — догадалась Иона, глядя на эти неожиданные метаморфозы.

Послышались приближающиеся шаги, и герцогиня торопливо повернулась к дверям.

Иона, смутившись и чувствуя себя немного неловко, отошла к оконному проему и, наполовину скрытая ниспадающими складками бархатных занавесей, отвернулась к окну. Она бы с огромным удовольствием удалилась к себе в комнату, но было уже слишком поздно. Она слышала, как распахнулись двери, но не повернула головы. Раздался радостный возглас герцогини:

— Нейл! Наконец-то! Что стряслось? Я чуть было не умерла от беспокойства!

— Вы льстите мне, матушка, — ответил ей низкий, бархатный голос.

— Ты обещал вернуться к среде, а сегодня уже суббота! Если бы ты не приехал сегодня, мне пришлось бы послать слугу в Инвернесс, чтобы узнать, в чем дело, хотя я совершенно не понимаю, что могло тебя там так задержать!

— Слуга вернулся бы обратно с тем же, с чем и уехал, — ответил лорд Нейл немного раздраженно, — потому что я даже не заезжал в Инвернесс.

— Как же… Ты говорил, что отправляешься именно туда!

— Я передумал. Вместо этого я решил немного погостить у моих друзей.

— И кто же они?

— Думаю, их имена ровным счетом ничего вам не скажут.

— Так ты говоришь, что вовсе не был в Инвернессе? — настойчиво переспросила герцогиня.

— Разве я уже не сказал? — нетерпеливо ответил лорд Нейл. — Не понимаю, к чему весь этот допрос?

— Я думала… что, возможно, ты повстречался с леди Рексхэм…

— С леди Рексхэм? А разве она не в замке?

— Она тоже где-то задержалась…

— Хм… странно! Хотя если учесть, что она едет издалека… Я слышал, дороги сейчас отвратительны.

— Ну хорошо, это не так уж и важно. Самое главное, что ты наконец-то вернулся, Нейл… мне так многое нужно тебе рассказать…