— Я сделаю все, дорогая Эрина… чтобы ты была счастлива.

Эрина вскрикнула, обвила руками шею кузины и поцеловала ее.

— О Пифия, Пифия, — говорила она, — я знаю, что прошу очень многого! Но ты не влюблена, как я… и как бы мы могли заставить маму навлечь на себя немилость и гнев королевы?

— Я… я уверена, что она все узнает, — с испугом сказала принцесса Эйлин.

— Вряд ли, — возразил Маркос, — Эрина рассказала мне, что никогда не встречалась с королевой и не была во дворце.

— Это… это правда, — прошептала принцесса.

— Я просто обдумываю ситуацию, — продолжал Маркос Рока, — и предлагаю, ваше высочество, чтобы мы с Эриной завтра рано утром отправились на мою родину.

Эрина, все еще обнимавшая Пифию, воскликнула:

— А мы можем это сделать?!

— Моя яхта, — ответил Маркос Рока, — стоит на якоре в Темзе, и, как только мы выйдем в море, мой капитан сможет поженить нас, что, как известно, абсолютно законно.

Эрина взглянула на мать.

— Я слышала, что это возможно, — слабым голосом произнесла принцесса, — но для моей дочери… это очень странный способ выйти замуж.

— Я знаю это, — согласился Маркое, — но это вынужденный шаг! — И чтобы его слова не были восприняты как оскорбление в адрес королевы, добавил: — Ваше высочество, имеет значение только то, что Эрина должна выйти замуж за меня, а не за короля Алексиуса.

— Но… вдруг… они все же узнают? — спросила принцесса.

— Никто не сможет ничего заподозрить, — заявила Эрина. — Ты знаешь, мама, что за все это время, что мы здесь, никто во дворце не интересовался нами. Откуда они должны были узнать, что здесь Пифия? А если она притворится мной, то кто будет ее расспрашивать?

— Вероятно, завтра ко мне зайдет английский посол в Валтарнии, — сказала принцесса, — ее величество предупредила, что если здоровье не позволит мне предпринять путешествие, то жена посла будет сопровождать Эрину в Валтарнию. Они поплывут на одном из британских военных кораблей.

— Если сюда придет посол, — сказал Маркос, — значит, мы с Эриной должны успеть уехать очень рано, до того, как он прибудет.

— Но у меня нет приданого… — начала Эрина.

— Королева сказала, что, поскольку у меня нет денег, она за две недели до отъезда Эрины подготовит для нее приданое, — прервала ее принцесса.

Эрина засмеялась:

— Значит, Пифия не явится перед королем босиком и обнаженная, а как же я?

— У тебя будут самые прекрасные наряды, какие когда-либо были у невесты, — пообещал Маркос, — если это будет безопасно, мы остановимся в Париже перед тем, как пересечь Атлантику. В ином случае, дорогая, тебе придется немного подождать.

— Если ты велишь, я поеду куда угодно и буду ждать годы, пока ты не будешь окончательно уверен, что я могу стать твоей женой, — тихо сказала Эрина.

— Я совершенно, совершенно уверен, и ничто не помешает нам пожениться не позже завтрашнего вечера, — ответил Маркос.

Принцесса прижала ладони к вискам:

— Все это слишком внезапно, и я боюсь… ужасно боюсь за ваш план.

Пифия присела рядом с ней на диван.

— Не бойтесь, тетя Эйлин, — сказала она, — я ваша племянница, и я уверена, зная, как вы любили маму и как она была счастлива, что легко смогу выдать себя за вашу дочь.

— Но свадьба… будет… незаконной, — с испугом возразила принцесса, — если ты воспользуешься чужим именем!

Пифия улыбнулась:

— Вы забыли, тетя Эйлин, что я была крещена Эриной. Принцесса вздрогнула.

— Конечно! — воскликнула она. — Я забыла! Это ведь было имя моей матери, и в день моей свадьбы она сказала мне и Клодэ: «Я хочу, чтобы вы обе были так счастливы, как я, и еще потому, что я люблю Ирландию, я хочу, чтобы своих дочерей вы назвали в мою честь».

— Так что видите, — продолжала Пифия, — что в честь бабушки я была названа Эриной, а имя Пифия дал мне отец, уверенный, что я принадлежу Аполлону.

Принцесса вздохнула.

Девушки не поняли — был ли это вздох облегчения, или он лишь выдавал крайнюю степень волнения. Маркос решил взять все в свои руки.

— Не волнуйтесь, — сказал он, — сейчас я поеду и займусь приготовлениями, а завтра в семь утра пришлю сюда экипаж. — Он улыбнулся: — Эрина должна быть готова отправиться со мной на яхте. Никто не будет знать, что она уехала, а когда приедет посол, вам придется представить ему мисс Пифию как вашу дочь.

Пифия покачала головой:

— Звучит все просто, но я не хочу, уезжая, оставить тетю Эйлин в одиночестве и в страхе, что одну из нас разоблачат.

— Я и об этом подумал, — ответил Маркос, — я как раз хотел предложить, чтобы после вашего отъезда в Валтарнию принцесса отправилась в Перу. Я знаю, моя семья и мой отец будут рады ей, и она будет жить в доме в нашем поместье.

Его лицо расплылось в улыбке.

— Уверен, ваше высочество, что множество друзей будут горды таким знакомством и не станут, как королева Виктория, пренебрегать вами.

— В самом деле? — спросила принцесса.

— Я не позволю вам сказать «нет», — ответил Маркос Рока, — я все улажу, вы будете путешествовать на самом комфортабельном корабле, с горничной и курьером.

Эрина издала крик восторга и снова бросилась в его объятия.

— О Маркос, Маркос, — восклицала она, — какой ты чудесный и столько счастья ты приносишь нам! Конечно, мама должна поехать в Перу! Она была так одинока и несчастна здесь без папы.

— Предоставьте все мне, — заявил Маркос Рока, — но, конечно, ваше высочество, вы не должны рассказывать кому-нибудь о том, куда отправляетесь. Только через некоторое время после того, как вы уедете из Англии, можно будет сообщить ее величеству, что вы не вернетесь.

— Я понимаю, — сказала принцесса, — и я очень благодарна… хотя все еще боюсь…

— Ничего не случится, — отозвалась Эрина, — но я волнуюсь за Пифию, которой придется выйти за ужасного человека, совершенно нам не известного!

— Я была бы счастлива снова оказаться на Балканах, — ответила Пифия. — Я не была в Валтарнии, но уверена, что их язык несложен. Я поучусь у посла, пока мы будем плыть.

— Значит, решено! — подытожил Маркос Рока.

Он говорил как человек, привыкший решать сложные проблемы и, конечно, делать это по-своему. Он поднес руку принцессы к своим губам:

— Благодарю, ваше высочество, от всего сердца за то, что вы позволили мне жениться на вашей прекрасной и восхитительной дочери. Клянусь вам всем святым, что сделаю ее счастливой.

Его слова прозвучали очень трогательно. Когда он вышел, Эрина отправилась вслед за ним, — видимо, она хотела попрощаться наедине.

Пифия взяла руки принцессы в свои.

— Не огорчайтесь, тетя Эйлин, — попросила она, — Эрина очень счастлива, и я нахожу дона Маркоса Рока очаровательным.

— Мне так страшно, — покачала головой принцесса, — если королева обнаружит, что мы ее обманули, не представляю, что она сделает.

— Она никогда не узнает, — ответила Пифия, — уж я постараюсь, а через две недели никого из нас не будет в Англии. Вряд ли она еще будет нами интересоваться.

Затем, будто о чем-то вспомнив, принцесса прошептала:

— Ты совершенно уверена, дорогое дитя, что не побоишься отправиться в чужую страну, чтобы стать королевой?

— Конечно, это страшновато, — отозвалась Пифия, — но когда Эрина попросила помочь ей, я почувствовала, что папа захотел бы этого. — Глубоко вздохнув, она продолжала: — Я почти слышала его голос. Мне кажется, все это было задумано, когда я родилась, а от судьбы не уйдешь.

Она говорила мечтательно, и слова ее слетали с губ, как будто кто-то подсказывал их.

Несколько секунд принцесса молчала. Затем сказала:

— Я уверена, дорогая, что раз ты это чувствуешь, то Господь и бог Аполлон благословят тебя.

На следующее утро, лишь только пробило семь, в экипаже, запряженном двумя лошадьми, прибыл Маркос Рока. И он и Эрина казались такими счастливыми, что принцесса поняла: соединив их судьбы, она поступила правильно.