Она едва переводила дыхание, когда он чуть отпускал свою железную хватку, но, дрожа от предвкушения, жаждала еще и еще его бешенных ласк. Он разжигал ее до тех пор, пока она не сползла к его коленям. Теперь она, дикая, как кошка, от любви, ловила его губы, но он уворачивался.

— Ну, что? — прорычал он, бешено целуя ее грудь.

— Твое имя, — хватая ртом воздух, проговорила она — и вонзила ногти ему в спину.

— А теперь? — не давая ей отвечать, он впился в ее грубы.

Сердце ее стучало о ребра, готовое выскочить, кровь гудела в ушах, кожа горела от его поцелуев — она обратилась в тысячи языков пламени. И, когда она уже сдалась, он откинулся назад и засмеялся:

— Как меня зовут?

— Шеа! — крикнула она, когда он проник в ее пылающую плоть. — Шеа! Шеа!

И пламя поглотило ее.

Какая-то часть тела ничего не чувствует, — подумала Нелл, еще не проснувшись. Она пошевелила пальцами рук и ног. Нет правой ноги! Она медленно открыла глаза и улыбнулась. Рядом с ней спал Шеа: ногу он перебросил через ее ноги, рукой закрыл глаза от утреннего солнца. Она села на кровати, сняла его ногу со своего тела, соскользнула на пол и почти упала. Ногу пронзили тысячи иголок. Прохромав на кухню, она приготовила кофе, улыбаясь воспоминаниям прошедшей ночи. Видимо, они дотанцевали от комнаты до спальни в том восхитительном танце любви.

Когда она вернулась, Шеа повернулся на бок. Нелл поставила кофе на ночной столик, забралась обратно в кровать и обняла Шеа. Поцеловав его в краешек уха, она вкрадчиво спросила: «Стефан?» Ответа не было. Ровное дыхание не изменило своего ритма. Она слегка ущипнула его: «Стюарт?» Ничего в ответ. Она пощекотала его грудь: «Стах?» Края его губ начали подергиваться, и он протянул руки, чтобы привлечь ее к себе: «Х-м-м… кофейный поцелуй».

Нелл прижалась к нему:

— К сожалению, пора на работу.

— Еще один танец, — попросил он.

— Да у меня нет даже времени, чтобы выпить кофе.

— А ты возьми его с собой, — сказал он, беря свою чашку.

— И танцевать я не могу: ты отлежал мне ногу.

— А ты попытайся, — он нажал на кнопку магнитофона, соскочил с кровати и медленно закружил ее в золотых полосках солнечного света.

— Не так быстро, — засмеялась Нелл. — Не то прольем кофе. — Она потерлась щекой о его щеку: — Тебе надо побриться, милый.

— Мне надо гораздо больше, чем побриться, — промурлыкал он.

Она засмеялась и куснула его в подбородок:

— Догадываюсь. А почему бы нам…

Они застыли: послышалось клацание металла. Нелл, не в силах пошевелиться, смотрела, как открывается дверь — и перед ними предстала Флора; как всегда, с сумкой в одной руке и журналом в другой.

— Я, пожалуй, начну с кухни? — невозмутимо осведомилась Флора.

Нелл невозмутимо и важно, сопровождаемая сгорающей от любопытства Люси, прошествовала в свой офис.

— Не спрашиваю, как прошли выходные дни, — сделала свой вывод Люси, внимательно оглядев Нелл. — Но я вижу, что последняя ночь была для тебя насыщенной, босс.

— Видишь?

Ты видишь? — ужаснулась и изумилась Нелл.

— Или у тебя на лице лихорадка, или ты сожгла себе «усы».

— Да… а я думала, что крем от Лидии О'Лиари способен скрыть все дефекты, кроме, пожалуй, перелома ноги.

Зазвонил телефон на столе Нелл, и Люси автоматически взяла трубку:

— Офис мисс Карлтон. — Она передала трубку Нелл. — Это мистер Шеа. Голос такой, будто он только что прибежал.

— Так и есть, — засмеялась Нелл. Глазами и рукой она показала Люси, чтобы та удалилась.

Когда дверь за Люси тихо закрылась, она проворковала:

— Доброе утор, Шеа.

Шеа рассмеялся:

— Боюсь, что кофейные чашки немногое скрыли от глаз Флоры.

— Во всяком случае, тебя они не скрыли.

— А почему же тогда ты держала чашку возле лица?

— Я не могла глядеть ей в лицо без чувства стыда. Угадай, что сказала Флора мне на прощание.

— Боюсь даже спрашивать.

— Она помогла мне одеться и сказала: «Я всегда любила добрые старые оркестры». И пристально поглядела мне в глаза.

Шеа засмеялся своим бархатным, завораживающим смехом:

— Послушайте, леди, давайте потанцуем?.. Я хочу поцеловать тебя прямо сейчас. Я хочу…

— Шеа! Это телефон для деловых переговоров, — предупредила его Нелл, в то же время забираясь с ногами в кресло и устраиваясь поудобнее.

— А я как раз по делу. Если бы ты смогла…

— Шеа!

— Неужели ты не найдешь возможности встретиться со мной во время ланча?

— Не могу, мой друг. Я загружена под завязку.

— На самом деле и я тоже, но мне приятно думать, что мы могли бы увидеться…

— Мне тоже.

Разговор тек так просто, без всякой темы, но Нелл хотелось, чтобы он длился бесконечно, чтобы только слышать его густой баритон, чтобы продолжалась эта иллюзия прикосновения друг к другу.

Шеа проговорил:

— Мне надо тебе сознаться кое в чем.

Нелл вздрогнула и насторожилась. Вот и конец, подумала она.

— Я знаю, что тебе это не понравится.

— Мне понравится все, что касается тебя, в это утро. Так в чем дело — скажи, — успокоила она его.

— Я страшно люблю жаркое с тушеными овощами. Можешь приготовить мне жаркое с овощами? Почему бы тебе не пригласить меня после работы на этакий старомодный обед: жаркое с овощами, хотя бы из той морковки, что осталась вчера? А потом мы станцуем что-нибудь очень красивое.

— Ну конечно, милый. А как выглядит жаркое, между нами говоря? И с чем оно у тебя ассоциируется?

— С тобой.

— М-да. Я предпочла бы быть в твоих фантазиях каким-нибудь редким вином, но черт с ним, пускай я — жаркое. Желаешь к обеду еще чего-нибудь?

— Пожалуй, кетчуп и две бутылки пива.

— Хорошо. Будь к обеду в восемь, мой друг.

Она повесила трубку и позвала Люси.

Люси немедленно явилась с ручкой и блокнотом.

— С тобой все в порядке, я надеюсь? По-моему, ты побледнела.

— Мне срочно нужен рецепт жаркого с тушеными овощами. И хорошо бы, если бы он был чуть получше, чем собачьи консервы.

— А почему бы тебе приготовить жареного поросенка? У меня есть чудесный рецепт.

— Нет, надо именно жаркое с овощами. Пошли, пожалуйста, Дульси к Вальдену или Дальтону и достань мне какое-нибудь издание старой поваренной книги с рецептом жаркого. И — послушай, Люси, ты больна? У тебя влажные руки.

— Ах, это все из-за того, что я пришла сегодня в новом кожаном костюме. Правда, выглядит чудесно? Я купила его вчера в Лизер Лоджиа. Но я и не подумала, что в нем будет так жарко.

— Ах, Люси, Люси, — покачала головой Нелл. — Ты, конечно, в нем очень элегантна, но ведь сейчас июнь. Почему бы тебе не сходить и Спортс Спа, купить там юбочку и переодеться? Да, а после всего этого позвони, пожалуйста, в справочный стол публичной библиотеки и поинтересуйся именем директора Школы Сент-Мишель. Это закрытая мужская школа где-то в провинции Нью-Ингланд. Когда узнаешь, позвони ему и вызови меня.

Через удивительно короткий промежуток времени Люси уже сообщила Нелл, что по второму аппарату она может переговорить с преподобным доктором Гринстедом, директором Школы Сент-Мишель.

— Доктор Гринстед, — начала Нелл, стараясь взять доверительный тон, — мое имя Нелл Карлтон. Я являюсь вице-президентом предприятия Гэллэрд, в Чикаго. У нас традиция награждать выдающихся деятелей нашего штата премией и званием «почетный гражданин».