— Почему ты не рассказала мне все это сразу?

— Потому что думала, что ты имеешь отношение к Дульси. Но зато какое облегчение для меня, что я сказала тебе это сейчас.

Он отпил из бокала:

— Нелл, — мягким, глубоким голосом начал он, — я понимаю, что тебе этого не хотелось бы, но представь теперь, что все, чего ты боишься, случилось. И Одри выгнала тебя. Что тогда?

— Я работала всю жизнь — и все это время мечтала о такой работе, как в Гэллэрде.

— Ты с твоей квалификацией сможешь без труда найти другое место.

— Нет, Шеа, только не после такого поражения. Если все это появится в прессе, надо мной будут потешаться во всех предприятиях модной одежды: от Немана до Филена. — Слезы покатились по ее щекам.

Шеа гладил ее по голове, приговаривая:

— Не надо, милая моя… Все будет хорошо. Я с тобой. Я здесь…

Она обняла его:

— Шеа, я так тебя люблю. Ты так мне нужен.

— Я

тебе нужен? — он, не веря, поглядел на нее.

— Отчаянно нужен. Милый мой.

— Я думал, я не дождусь этого призвания.

Она вздохнула и вытерла слезы:

— Я так устала. Я устала быть за все в ответе. Я устала быть Супер Нелл. Устала всех утешать, всеми руководить. Кто-то должен руководить мной и утешать меня тоже. Я… я чувствую себя в безопасности только в твоих сильных руках, милый.

Он обнял ее и покачал, как дитя, поглаживая по волосам, целуя ее веки.

— Не бойся больше ничего, пока ты со мной, — горячо сказал он. — Никто не посмеет причинить тебе зла.

— Не отпускай меня от себя, — попросила она.

— Никогда! — пообещал Шеа.

Засыпая, она все еще была в его руках и прижималась к нему, ища защиты.

Ей вновь снился гала-показ, и на этот раз все удалось: манекенщицы в нарядах Милли одна за другой срывали аплодисменты, гости были в прекрасном настроении. Внезапно появилась Дульси с газетой в руке. Она размахивала ею и смеялась. Откуда-то выскочил Шеа, вырвал газету из рук Дульси и разорвал ее на мелкие клочки. Ветер взвил их снежным вихрем над Мичиган Авеню, а Дульси обратилась в желтый воздушный шарик и улетела вместе с ними.

Нелл проснулась с ощущением, что сон провидческий. Шеа сможет защитить ее. Шеа сможет заставить Дульси молчать. Надо все продумать. Она взглянула на часы. Семь. Какой сегодня день? Вторник. Сейчас придет Флора. Времени на обдумывание не оставалось. Надо брать быка за рога. Она схватила Шеа за уши и разбудила.

Смеясь, он притянул ее снова к себе.

— А ты знаешь, как поднять мужчину с постели.

— У нас нет времени, милый. Сейчас должна прийти Флора.

— Сюда она не войдет. — Он соскочил с кровати и закрыл дверь спальни на ключ. В два прыжка он снова был возле Нелл, накрыл ее своим телом и оглушил лавиной поцелуев.

— Милый, — промурлыкала она, запуская пальцы в его волосы, — почему бы нам не решить все мои проблемы, покончив раз и навсегда с Дульси и ее происками?

— Перестань меня дурачить. Она не на меня работает. Она работает на один из отделов

«Санди мэгэзин».

А если бы это было и не так, вспомни просто один из принципов свободного общества, что называется «свободой прессы». — Он сел в кровати и внимательно посмотрел на нее. — Ты ведь говоришь сейчас совершенно серьезно, не так ли?

Нелл уже пожалела о сказанном, но остановиться не могла: досада и страх душили ее.

— Эта маленькая тварь просочилась обманом в мой офис…

— А ты обманом удержала ее подле себя.

— Вся эта задумка с Дульси в моем штате так же безнравственна, как в твои репортеры с фотоаппаратами возле дома бедной Лу Кохрэйн, когда сбежал Недд. Даже хуже.

— Это информация, пойми, Нелл. Ты — информация. Гэллэрд — информация. Я бы не стал заниматься подобными вещами, но я ее и не нанимал. И, сколько бы я ни осуждал подобные методы, вмешиваться из-за тебя в эту историю я не собираюсь.

— Значит, так?

— Значит, так! А приходило ли когда-нибудь в твою измученную страхом, узколобую голову, что Дульси может написать о вас

хорошо?

А может быть, она изобразит в статье Гэллэрд так, что вас вознесут потом на небеса, где модные тряпки будут развешаны на облаках, а ангелы будут задаром петь вам гимны.

— Не поверю ни на секунду! — фыркнула Нелл.

— По-моему, надо подождать и посмотреть, прежде чем так убиваться. — Он смотрел на нее с осуждением. Нелл не вынесла его взгляда и отвернулась. — И еще одно мне не нравится: я не желаю, чтобы меня использовали. Ты можешь делать со мной что хочешь в плане физиологическом — даже если я этого не хочу; но — леди! — управлять моими мыслями я не позволю. Сначала плакать на моем плече и просить у меня защиты от этого плохого мира — а затем играть мною — простите покорно! — Он положил ее на подушки и отодвинулся. — Я устал от этих игр. Может быть, вы с Одри запланировали и твой крик во сне прошлой ночью?

— Нет! — закричала Нелл. Ей стало так больно, что затошнило.

— Защищать тебя? — Он надел халат и открыл дверь. — Ты так же нуждаешься в защите, как куст крапивы. Ты неосторожна и поспешна, Нелл Карлтон. В этом ошибка твоего плана.

Нелл опрометью кинулась в ванную, наступила на упавшее полотенце, упала на колени, и ее вырвало. Слезы обиды, злости смешались в ней с рыданиями боли.

Когда она очнулась, голова ее лежала на коленях Флоры и была обмотана холодной мокрой тканью. Флора сдвигала мокрые волосы с ее лица, приговаривая:

— Ну, все, все, все… успокойся.

Она качала голову Нелл на коленях и тихонько уговаривала:

— У него кошмарный характер, я знаю. С тех пор, как я видела Джо Феррера в роли Отелло, я не помню, чтобы кто-нибудь так рычал и вращал глазами. Если он вас ударил, я надеюсь, вы сейчас же выставили его вон.

— Ах, нет, Флора, — жалобно пробормотала Нелл. — Ничего такого не было. Просто… он единственный мужчина, о котором я всегда мечтала, а теперь…

— Он вернется, это точно. Так злятся только на женщину, которую любят. Вот увидите. Я полагаю, между вами осталось еще много недоговоренного. Подождите, и увидите — он вернется.

Нелл смахнула слезы:

— Как бы я хотела, чтобы вы оказались правы, Флора. Я не знаю, что со мной будет, если он не вернется.

— А теперь, — сказать Флора, помогая ей подняться, — примите-ка горячий душ и потом полежите десять минут с ореховыми примочками на веках. А я сварю вам крепкого бульона. И — через двадцать минут вы будете свежи, как роза. Может быть, не внутренне, но хотя бы внешне.

Нелл прожила следующую неделю как в тумане. В офисе она была прежней Нелл: улыбалась, решала проблемы, утешала, не теряя самообладания принимала регулярно дважды в день приходящие сообщения авиаслужбы: «Груз разыскивается». Внутри себя она хранила ощущение катастрофы: она, как командир «Титаника», ходила по палубе, на глазах заливаемой водой, и уговаривала пассажиров петь бодрые песни.

Прошло еще несколько недель. Новую проблему представлял теперь Пол: как пресс-секретарь, он обязан был быть в курсе всей этой истории с Дульси на случай, если она напишет разносную статью. Предполагая его реакцию, Нелл позвала его к себе домой и рассказала ему все по порядку. Пока он слушал, его обычно живое лицо напоминало восковую маску. Затем он закрылся в ванной и отказался оттуда выходить. Нелл пришлось прибегнуть к помощи психиатра, который уговорил Пола впустить его, дал ему успокоительное и отвез его домой на такси.

Одри была немногословна, однако даже ее краткие замечания о погоде звучали вроде: «Я тебя предупреждала!»