— Отлично!

— Молодец, мама!

Смеясь, Бетси крепко обняла Нормана, без умолку тараторя при этом:

— Я знала, что у нее получится! Я знала! Пойдем вниз, Фред, и поздравим ее.

Даже не оглянувшись, чтобы посмотреть, идет ли он за ней, девочка направилась к ступенькам и только тут поняла, что Норман не сдвинулся с места.

— Разве ты не идешь? — спросила она, удивленно нахмурив брови, после того, как оглянулась через плечо. — Мама будет ждать нас.

Дора, конечно, будет ждать, все верно, но только не его… не после прошлой ночи.

— Ты иди, солнышко, и наслаждайся своей пиццей, — подтолкнул он ее. — А мне уже пора в путь.

— Но я думала, ты пойдешь с нами, — опечалилась она. — Ну, пожалуйста! Ты должен поздравить маму.

— О, там, наверное, вокруг нее собралось столько народу, что она и не заметит моего отсутствия. Скажи ей, что я видел ее езду и что она великолепна. И передай ей это. — Поставив сумку со снаряжением на скамью, Фред покопался в ней и наконец, нашел то, что искал, — деревянную статуэтку, на завершение которой он потратил половину прошлой ночи.

— Вот, — хрипло сказал Фред, бессознательно лаская пальцами тонкие черты наездницы, прежде чем сообразил, что делает. Нахмурившись, он сунул фигурку в руки Бетси. — Скажи маме, что я хотел бы, чтобы это было у нее. Она может подарить ее твоему дедушке или еще кому-нибудь, если статуэтка ей не понравится.

Удивленная Бетси, едва взглянув на гладкие, полированные линии, тут же узнала всадницу.

— Ой, да это же мама!

— Точно, — ухмыльнулся Норман. — Я не собирался делать именно ее, но сходство вышло помимо моей воли.

— Но почему ты не хочешь отдать статуэтку маме сам? Вон она внизу, прямо под нами.

— Ты сделаешь это за меня. Хорошо? Мне надо быть уже в дороге, а тебе есть свою пиццу. Так что вперед, малышка, мы еще встретимся где-нибудь в пути.

Она хотела заспорить — Фред видел это по ее глазам, — но он не дал ей такой возможности. Одним движением Норман подхватил сумку, обнял девочку на прощание и направился к выходу, все время твердя себе, что принял правильное решение.

Господи, как этот человек ее раздражает! Фред держался на расстоянии, как Дора сказала ему, но в течение двух последующих недель участвовал во всех родео, в которых стартовала и она. О нет, он не делал попыток подойти, но по-прежнему следовал за ней, как привязанный на веревочке.

А когда его нигде не было видно, с ней всегда оставалась эта деревянная статуэтка, которую Фред передал через Бетси, напоминая, что он где-то рядом. Дюжину, а то и больше раз за день, глаза Доры скашивались на переднее сиденье, туда, где она стояла. Ее абсолютное совершенство притягивало к себе взгляд как магнитом. Сколько же часов он трудился над ней? Она представила себе его руки, работающие по дереву, и потом, невольно, увидела их гладящими ее, ласкающими ее…

Каждый раз при этом Дора, проглотив ругательство, клялась выбросить проклятую статуэтку на помойку вместе со сводившими с ума воспоминаниями о человеке, вырезавшем ее из простого куска дерева. Но эта деревяшка была так великолепна, что Дора никак не могла заставить себя расстаться с ней. Чертов Фред Норман! Нет, она не даст ему взять над собой верх!

Но он делал именно это. Фред не говорил ей ни слова, едва кивал, когда их взгляды случайно встречались, но тем не менее каким-то образом заставлял ее все время помнить о нем. И она ничего не могла с этим поделать.

Может быть, Дора все-таки нашла бы способ не обращать на него внимания, если бы Норман продолжал относиться к родео столь же несерьезно, как прежде. Но, похоже, с этим было покончено. Если верить Бетси, которая бегала навещать его при первой возможности, он напряженно работал над техникой выездки. И эти усилия стали приносить плоды — Фред начал побеждать.

Наблюдая за ним издали, она видела, что он на равных соревнуется с первоклассными ковбоями, с людьми, которые ведут борьбу за титул чемпиона мира по скачкам на неоседланных лошадях, и побеждает! Такой неожиданный ход событий производил на нее должное впечатление. Теряясь в догадках, осознает ли он сам, каким необычным был его успех, она боролась с желанием подойти и сказать ему об этом. Норман был новичком, сражавшимся против ковбоев, которые состязались на родео уже долгие годы, ковбоев, которые сполна заплатили за право на всеобщее уважение и более высокие очки у судей. Именно они должны были побеждать, а не какой-то там никому не известный Фред Норман из Калифорнии.

К ее растущему раздражению, Дора все чаще ловила себя на том, что ищет — и находит — его везде, куда бы ни попала. Этот человек просто околдовал ее, она не могла отрицать очевидное.

Рассчитывая, что соревнования начнутся чуть больше чем через час, Фред приехал даже несколько раньше положенного времени и, к своему удивлению, обнаружил, что трибуны уже заполнены, а автостоянка забита до отказа. Из динамиков донесся голос распорядителя, объявлявшего результат закончившего скачку ковбоя, вызвавший одобрительный рев толпы.

В полном изумлении Норман выругался. Ему сказали, что состязания не начнутся раньше трех, а он рассчитывал приехать еще до полудня, но по дороге проколол шину и застрял надолго, так как выяснилось, что и запаска тоже спущена. К тому времени, когда оба колеса были отремонтированы, Фред уже опаздывал — опаздывал на несколько часов. Но, собираясь в дорогу, он положил себе достаточный запас времени, так что должен был успеть на родео, даже, несмотря на неожиданную задержку. Он бросил взгляд на часы на приборной доске — стрелки показывали всего лишь два. Так что за дьявольщина происходит?

Не обращая внимания на знак «Стоянка запрещена» рядом с задним входом на арену, Норман втиснул свой пикап на свободное место и выключил мотор. Схватив сумку со снаряжением, он бегом бросился на площадку.

Фред, как раз подбежал к паддоку, когда распахнулись ворота и на арену выскочила лошадь без всадника. Распорядитель объявил:

— Фред Норман не явился на соревнования, леди и джентльмены, так что его результат — ноль очков. Наш следующий наездник…

Как такое могло случиться? — спрашивал он себя, взбешенный донельзя. Когда Фред звонил, чтобы записаться на участие в соревнованиях, то забыл спросить время их начала, и ему его сообщил Рик Браун, один из тех ковбоев, на которого вполне можно положиться. Никто не мог вспомнить, когда последний раз Рик пропускал родео, поэтому-то Норман обратился именно к нему за точной информацией.

— … Результат — шестьдесят пять очков, что выводит его на пятое место. — Голос распорядителя прервал его мысли. — На этом у нас завершаются скачки на неоседланных лошадях этого года, леди и джентльмены, что весьма печально. Давайте же поприветствуем нашего победителя и обладателя рекорда штата в этом виде скачек… Рика Брауна!

Задыхаясь от ярости, Фред мог только молча смотреть на ковбоя с лицом невинного младенца, взобравшегося сейчас на ограду паддока и с широкой улыбкой принимавшего восторги толпы. Браун не только приехал на соревнования вовремя, он еще и победил!

— Сукин сын! — прошипел Норман сквозь стиснутые губы.

Его просто-напросто провели.

Готовясь к выступлению, Дора успокаивала разгоряченную Ласточку, когда вдруг увидела Фреда, бредущего сквозь толпу позади паддока, причем его обычно улыбающееся лицо сейчас было искажено гневом. Она с облегчением вздохнула. Он был здесь. Когда она увидела, как его мустанга выпустили на арену без всадника, то не знала что и думать. Фред мог не воспринимать родео так серьезно, как следовало бы, но Дора не знала ни одного случая, чтобы он пропустил свое выступление. Встревоженная, она не сразу поняла, что это волновало ее и прежде. При постоянном мотании по дорогам взад и вперед, как им обоим приходилось делать, могло случиться все, что угодно.

— Фред! С тобой все в порядке? Когда ты не появился, я испугалась, что…