– Может, она к тому времени уйдет, – предположила Слим.

– Было бы здорово, – согласился Расти.

– Боже мой, я хотела поговорить с ней по-доброму, а она попыталась сожрать мое лицо.

– Иногда не стоит быть слишком доброй, – заметил я.

– Истина, достойная того, чтобы повторить ее дважды.

– Иногда не стоит быть…

– Ладно, ладно, – оборвал Расти.

Я сел рядом со Слим и посмотрел на свои руки. Ладони были покрыты липкими красными разводами. Я потер их о джинсы, но лучше не стало.

Расти взглянул на собственные ладони. Они были такими же грязными, как мои. Слегка нахмурившись, он поднес правую руку к лицу. Секунду поизучав ее, он приподнял брови и лизнул ладонь.

– А, мерзость, – не удержался я.

Слим, лежавшая лицом ко мне, не могла видеть, чем занят Расти. Вместо того чтобы менять положение, рискуя потревожить порезы, она спросила:

– Что он делает?

– Слизывает твою кровь с рук, – ответил я.

Он лизнул снова и улыбнулся:

– А ничего.

– Первоклассная кровь, другой не держим, – откликнулась Слим.

– Оно и чувствуется, – он сунул в рот заляпанный красным указательный палец. – Может, эти вампиры в чем-то правы. Вкусная штука. Дуайт, тоже попробуй.

– Не уж, спасибо, – меня передернуло.

– Что, испугался?

– Не имею ничего против крови Слим…

– С чего бы, – заметила Слим.

– Но я только что держал за хвост грязную шавку.

– Нытик, – ухмыляясь и хлопая в ладоши, поддразнил Расти.

– Кстати, – прервал его я. – А чего касался ты в последнее время?

До него дошло. Он убрал язык и хмуро уставился на свои руки. Вид у него был такой, будто его сейчас стошнит, но он только передернул голыми крепкими плечами и произнес:

– Ничего особенного.

– Я уверена, что Расти всегда моет руки после туалета, – сказала Слим. На той части ее лица, что я мог видеть, играла ехидная улыбка.

– На них ничего не попало, если ты об этом, – сумел выдавить Расти. – По крайней мере, не много, – и он расхохотался.

Мы со Слим тоже рассмеялись, но она очень быстро умолкла. Наверное, ей было больно смеяться, или она боялась, что от резкого движения снова может пойти кровь.

После минуты или двух тишины Расти спросил Слим:

– Хочешь, я оближу твою спину?

– О господи, нет!

– Боже мой, Расти, – присоединился я.

– А что такого? – спросил он. – Просто предлагаю ее немного почистить.

– Слюной? – ответила Слим. – Нет уж, спасибо.

– Уймись, – посоветовал я.

Посмотрев прямо мне в глаза, он произнес:

– Ты бы тоже мог присоединиться. Тебе бы хотелось, ведь правда?

– Нет!

На самом деле мне, конечно, хотелось бы. При мысли о том, чтобы провести языком по теплой, гладкой коже Слим – покрытой кровью или нет, – у меня перехватило дыхание и чаще забилось сердце. Под плавками и плотной материей джинсов я почувствовал напряжение.

Но об этом знал только я.

– Ты совсем сдурел, – возмутился я. – Я не стану ее лизать. И ты тоже.

– А что такого? – переспросил Расти.

– Даже думать забудь, – отрезала Слим.

– Да ладно, ладно. Подумаешь. Я же просто старался помочь.

– Ну конечно, – не без сарказма заметил я.

– Потому что знаешь, что случится, если мы не счистим с нее кровь? Она станет притягивать вампиров как магнит.

– Чего? – выдохнул я удивленно.

– Очко за оригинальность, – хмыкнула Слим.

– А ты думаешь, не станет? – спросил Расти.

– Я думаю, что вампиров вообще не бывает, – ответил я.

– Я тоже, – согласился Расти. – Но что, если мы ошибаемся? Что, если Валерия как раз и есть вампир? Кровь привлечет ее к нам, как приманка акулу.

И, хотя я не верил в вампиров, мне стало неуютно от его слов. Потому что никогда не знаешь наверняка.

Ведь так?

Правда?

Большинство людей говорят себе: мы не верим в подобную чушь. Но, может быть, это потому, что мы боимся подумать о том, что они могут существовать. Вампиры, оборотни, призраки, пришельцы из открытого космоса, черная магия, дьявол, ад… Может быть, даже Бог.

А если они существуют, то могут до нас добраться.

Поэтому мы решаем, что их не существует.

– Бред какой-то, – пробурчал я.

– Может, и да, а может, и нет, – резонно заметил Расти.

– Скорее всего, да, – подключилась Слим.

– Если бы Валерия была вампиром – а она не вампир… – начал тогда я. – Во-первых, она еще не здесь. И, во-вторых, даже если она сюда доберется, она не сможет напасть на нас раньше, чем стемнеет. А нас здесь к тому времени уже не будет.

– Ты так думаешь? – спросил Расти.

– Я уверен.

Конечно, я был уверен.

Я улегся на спину. Рубероид под моей кожей был шершавым, но он, по крайней мере, не разогрелся так, как мог бы в более солнечный день.

– Что ты делаешь? – спросил Расти.

– А как ты думаешь?

– Нам надо убираться отсюда.

Я закрыл глаза, сложил руки на животе и произнес:

– Что за спешка?

– А ты хочешь, чтобы тебя поймали, когда они все-таки приедут?

– Почему бы и нет? – спросила Слим. – Мы же пришли посмотреть на Валерию, ведь так?

– Поглядеть на нее – а не быть пойманными на этом!

– Лучше пусть они нас поймают, – ответила Слим, – чем Старик Брехун[16], который мечтает откусить мне задницу.

Расти немного помолчал, потом жалобно протянул:

– Но не можем же мы просто сидеть на этой крыше!

– Дело не только в собаке, – пояснил я. – Чем дольше мы сидим, тем меньше будут кровоточить порезы Слим, когда мы отправимся домой.

– Но они вот-вот появятся.

– Возможно, у них есть пластыри, – сказала Слим.

– Очень смешно.

– Давайте подождем часок, – предложил я.

– Может быть, если мы будем сидеть очень тихо, – сказала Слим, – собака уйдет.

– Ну конечно, – пробормотал Расти.

Я услышал шуршание и, открыв глаза, увидел, что Расти укладывается на крышу с другой стороны от Слим. Он испустил тяжкий вздох.

Мы все улеглись рядом, и это напомнило мне плот, с которого мы ныряли в бухте Доннера. Поплавав, мы всегда устраивались отдохнуть на старой выбеленной платформе, в мокрых купальных костюмах, задыхающиеся и остывшие в речной воде. Вскоре солнце согревало нас, но мы не торопились подниматься. Там было так здорово, что хотелось лежать так вечно. Плот слегка качался. Вода едва слышно шлепала по нему, издалека доносилось гудение моторных лодок и голоса птиц. С одной стороны грело мягкое тепло летнего солнца, с другой – жесткая скользкая поверхность крашеного дерева. Рядом устроились лучшие друзья. И Слим была особенно хороша в бикини, когда ее кожа была покрыта каплями воды.

Жаль, что теперь мы лежали не на покачивавшемся в бухте плоту, а на шершавой крыше ларька «ПИВО – ЗАКУСКИ – СУВЕНИРЫ», окруженные не водой, а заброшенным полем Янкса. И ждали нас не мирные волны, а проклятая псина, рычавшая и гавкавшая снизу и то и дело пытавшаяся взобраться к нам.

Совсем не одно и то же.

Уж точно. Плот был раем, а это была преисподняя. И даже если бы собака магическим образом исчезла, я был уверен, что раны Слим начнут кровоточить, как только мы спустимся на землю. Она и так потеряла много крови. И потеряет еще больше по дороге домой. Что, если она потеряет ее слишком много?

Я повернул голову и, сморгнув пот, посмотрел на Слим. Ее голова покоилась на скрещенных руках. Глаза закрыты. Лицо покрывали капли пота, в нескольких местах стекавшего тонкими струйками. Короткие волосы стали бронзовыми и прилипли колечками в голове и лбу. От лба к подбородку тянулись три тонкие красные царапины.

Мне неожиданно захотелось поцеловать эти царапины.

И, может быть, еще эти крошечные мягкие кудряшки, упавшие к левому уголку ее рта.