- Чёртова утгардская убийца, - за неё заканчивает мерзкий старик.

   Дорин стоит, открыв рот. Ах ты...!

   - Во-первых, чёртова олдгейтская убийца, если уж на то пошло, - говорит она. - Во-вторых, ваш внук достоин такого громкого титула куда больше.

   - Два чёртовых утгардских убийцы, - тут же поправляется старик. Судя по всему, что-то спускать Макрайану с рук только по причине родства он не намерен.

   - Ладно, сэр, как скажете, - соглашается Дорин, решив не спорить.

   - Болваны, позволившие нищебродам плясать у вас на головах. Недоумки, не заработавшие ничего, кроме клейма, - Дорин начинает всерьёз опасаться, что, если так пойдёт и дальше, старик выскочит из своего зеркала и набросится на неё с кулаками. - Идиоты, просравшие честь. Ладно. Почти. Почти просравшие честь, - неохотно поправляется он.

   Дорин стоит и ждёт, когда запал иссякнет.

   - Да, и куда, кстати, подевался Утгард? - капризно вопрошает сэр Баллард. - Его вы тоже просрали, вместе с честью?

   - Утгард там же, где и был, - отвечает Дорин. - По слухам. Сама я не проверяла. Я всего только человек, - ядовито добавляет она.

   - Неважно, человек вы или нет, - неожиданно заявляет мерзкий дед. - Вы - Макрайан. Посмотрите на себя, как вы выглядите? Полдня прошло, а вы не удосужились вывести вшей и притащились сюда в виде столь непотребном, будто вы побирушка.

   - Да, сэр. Простите, - Дорин понимает, что старикан в чём-то прав.

   - Извольте привести себя в порядок, а до тех пор вон с глаз моих! - грозно скрипит он, потрясая палкой, и Дорин пулей мчится прочь. Второго предложения убраться из галереи для неё не требуется.

   Оставшиеся полдня она греет воду, моется, стирает скудные пожитки. Одежда разбросана по комнатам, на белье, которое она несла в корзине в тот самый день, отпечатки подошв. Дорин вздыхает и собирает всё это в лежащую поблизости корзину.

   Проковырявшись до вечера, она, наконец, приводит себя в божеский вид и рискует повторить эксперимент.

   - Добрый вечер, милорд Баллард, - говорит она с некоторой опаской.

   - Добрый вечер, леди Дорин, - церемонно отвечает старик, окидывая её взыскательным взором.

   - Леди Дорин? - Дорин просто не может удержаться от того, чтобы не уточнить.

   - Вы хотите быть Дорин, девчонкой с кухни? - ехидно осведомляется он.

   - Я хочу узнать, зачем... Уолден направил меня к вам, - в лоб говорит она.

   - Вы - Макрайан. Вы связаны тремя вещами. Словом, браком и кровью врага. Значит, вы можете рассчитывать на мою... нашу помощь, - старик смотрит по сторонам. - Но если вы думаете, что я сей секунд скажу вам, где спрятаны несметные сокровища, вы ошибаетесь. Тем более что никаких уж таких особенных сокровищ нет и в помине.

   - Тогда какую ещё помощь мне попросить? - жалобно восклицает Дорин. - Вы предлагаете мне собирать еду на помойках?

   - Может быть, и так, - мрачно говорит он. - Засуньте гордость в задницу и переждите.

   - Переждать что? - у неё начинает звенеть голос. - У моря погоды? Когда закончится пожизненный срок? Так я точно могу вам сказать, когда - когда Макрайан отправится на тот свет.

   - Не будьте дурой, - резко обрывает старик.

   "Похож на картофелину", - со злостью думает Дорин, пытаясь не заплакать. Не Макрайан, не она. Теперь есть они. Владение и владетели, части целого, одной из частей которого недоставало...

   - Один раз Уолли уже возвращался, - резонно говорит сэр Баллард. - Вернётся и теперь, если вернётся хозяин. Или если кто-то позовёт хозяина.

   - Кто, например? - всхлипывая, спрашивает Дорин. - Вы предлагаете заняться этим мне?

   - Время покажет, - туманно говорит старик и тут же раздражается. - Что вы плачете, глупая женщина? Неужели после этого вашего новомодного Олд... Олдгейта вы всё ещё не научились держать себя в руках?!

   - Посмотрела бы я на вас, мистер, если бы из всей еды у вас было только треть бутылки виски, да и ту вы выпили на завтрак, - едва выговаривает Дорин, от стыда становясь багровой.

   - Хм... Подойдите ближе, - смущённо говорит сэр Баллард. - Я хотел бы отдать вам это в день свадьбы, но болван Уолли почему-то не соизволил привести вас ко мне. Конечно, рис пригодился бы больше, но что есть. Не думаю, что в скором времени это понадобится по назначению, но сейчас хотя бы подкрепитесь.

   В руках Дорин оказывается мешочек, наполненный чем-то тяжёлым. "Знали бы вы, чем болван Уолли занимался в день свадьбы", - думает Дорин, развязывая горловину.

   - И, да - я прекрасно знаю, чем болван Уолли занимался в день свадьбы, - скрежещет старик, стуча тростью.

   Мешочек полон лесных орехов. "Таков обычай, - вдруг откуда-то вспоминает Дорин. - Орехи или рис сопутствуют плодородию".   

   Громкий стук... то ли в дверь, то ли в окно... Ой, нет, ну кому и что может понадобиться в такую рань? Кому и что тут вообще может понадобиться чаще, чем раз в полгода, - думает он и, как зомби, садится на кровати. Звенит стекло упавшей бутылки, а в щёку тыкается холодный нос.

   - Близзард, - чего только не брякнешь спросонья. Бутылка, верно, закатилась под кровать и выбулькивает на пол остатки содержимого. Чёрт с ней.

   В окно стучит какая-то птица, которой явно мало своих проблем. Нос принадлежит собаке.

   - Метель, - ну, ладно, ладно, не так уж сильно он и ошибся. День кладбищенского сторожа начинается.

   И вчера был такой же день, ещё пока на границе зимы и весны, и позавчера. А до этого - вереница зимних дней, тоже похожих один на другой, как клоны. Вот и ладно. Кладбище "Вудлаун" - отличное местечко, потому что, честное слово, для Джои Райса лучшие соседи - это покойники. Не висят над душой, не травят байки, не предлагают выпить, когда сам Джои выпить не хочет. Впрочем, последнее время он всё чаще и чаще хочет, да только для этого ему достаточно компании собаки.

   Не мудрено ошибиться: похоже, имя Близзард будет преследовать его до смерти. Почти три года пробыть с нею бок о бок, есть, спать, делить жизнь, работу и даже мысли, потом узнать, что рядом с тобой - не совсем детектив Ева Райс, - и снова встать плечом к плечу, поставив жирный крест на всём, что было "до", в том числе и на собственном имени...

   Его зовут Джон Райс, так написано в британских документах, кое-как сделанных на скорую руку. Матерь Божья, как его всё-таки задолбал этот "Джон"! Всего только одна буква, как выяснилось, может начать раздражать так, что готов свернуть шею всякому, что ещё хоть раз назовёт его Джоном.

   Однако тут всем всё равно. Хочешь - будь Джоном, хочешь - Джои, а если приспичит - переделывайся в Мери и носи чулки и платье, Канада свободная страна. А Райс... ну, что ж, пускай остаётся Райс. Джои усмехается. Оказывается, он до ужаса сентиментален.

   Он увидел Райс впервые, когда наркоотдел отрабатывал стандартную схему: курьера, машину и двойное дно. Джои поначалу едва глянул на приехавшую с собакой тётку, голова болела о другом, но совсем не смотреть на неё не получилось.

   Райс стоит, широко расставив ноги в тяжёлых ботинках, большие пальцы рук просунуты под армейский ремень; смотрит в никуда или внутрь себя, и зрачки сужены в точку. Джои начинает подозревать, что она дружит с наркотой куда ближе, чем положено по работе, но вот собака лает, и взгляд Райс мгновенно меняется.

   - Молодец, девочка! - говорит она и губы трогает мимолётная усмешка.

   Тогда Джои понимает, что всем своим существом она была там, слившись с собакой в единое целое.

   Тайник вскрыт, курьер воет от удара мордой о капот, и вот они уже едут в участок, где Райс должна подписать обычные бумажонки.