Что же касается совсем безалкогольных напитков, то многие пьют сквош, престранную, с моей точки зрения, жидкость. В ней порядка десяти процентов сока (из концентрата), все остальное – всяческие добавки типа лимонной кислоты, консервантов и тому подобной гадости. Пьется он так: в стакан сначала наливают немного этого сквоша (как сироп), а потом разбавляют водой из-под крана. Англичане пьют его литрами дома и часто, если не хотят или не могут пить пиво, заказывают его себе в пабе или ресторане. В принципе, выходит гораздо дешевле, чем обычный нормальный сок, и, как они утверждают, выпить его можно гораздо больше. А самый популярный здесь сквош – черносмородиновый и апельсиновый.

Да, так про пабы: если вы пришли сюда с компанией, принято заказывать напитки для всех и платить по очереди. И компания, чаще всего, не садится за столики, а толкается у стойки: считается, что так веселее.

Интересно, что здесь, в отличие от других мест, англичане не выстраиваются в очередь за напитками, а подходят к стойке со всех сторон. Кричать, махать руками и щелкать пальцами, чтобы привлечь внимание бармена, не принято. Нужно держать в руке деньги или пустой стакан и стараться поймать барменский взгляд. Каким-то образом персонал всегда, как правило, знает, кто за кем подошел, и обслужит вас по очереди.

Стойка паба, кстати, чуть ли не единственное место, где считается приличным заговаривать с незнакомыми людьми, и мне кажется, именно поэтому у нее всегда тусуется много народу, даже когда за столиками полно свободных мест.

Если вы с кем-то заговорили у стойки, а потом проболтали чуть ли не час и уже готовы расходиться, тогда, как бы невзначай, можно и представиться. И есть шанс, что вам в ответ назовут свое имя. А может, и не назовут. Вообще, при первой встрече (а пожалуй, и при второй и третьей тоже) не принято напрямую спрашивать, кто где работает, живет, имеет ли семью или нет. Это должна быть такая игра: надо задавать наводящие вопросы, а собеседник будет отвечать околичностями. Тогда это будет очень по-английски.

Еще многие пабы устраивают так называемые вечера “вопросов и ответов” (quiz nights). Все посетители делятся на несколько команд и отвечают на разные вопросы ведущего. Выигрывает команда, набравшая самое большое количество правильных ответов, и за это ведущий выдает ей какой-нибудь приз. И трогательно, что на такие вечера собирается гораздо больше народу, чем в обычные дни.

Раньше все пабы были обязаны закрывается к 22:30, но не так давно приняли закон о том, что можно закрываться и позже, в зависимости от желания хозяев. Объяснили это так: до этого ровно в 22:30 из всех пабов одновременно вываливались пьяные толпы, и тут же начинались драки, разборки и всякое безобразие. А теперь подвыпивший народ выходит в разное время, и с такой легкостью найти с кем подраться не удается.

По субботам пабы обычно закрываются с обеда часов примерно до семи вечера, так что, если вы не успели там поесть до этого времени, нужно искать кафе или ресторан.

Да, так вот я отвлеклась. После обеда в пабе мы с Джеймсом решили заглянуть в местную библиотеку. Нужной мне книжки там не оказалось, но библиотекарша по компьютеру посмотрела, в какой из библиотек поблизости она есть, заказала ее для меня и объяснила, что позже сообщит эсэмэской, что книга пришла. А чтобы ее забрать, мне надо будет уплатить библиотеке небольшой взнос. Мне эта система очень понравилась – покупать новые книжки в магазине тут одно разорение, и что потом с ними делать, если они вдруг не понравятся?

По дороге домой на одной из лужаек мы увидели барахолку. Называются они здесь “багажные распродажи”. О них обычно оповещают заранее всю округу, и дети и взрослые просто грузят старые игрушки, ненужные книги, посуду, одежду, мебель – вообще все, что мешает в доме, но жаль выбросить, – в багажник своего автомобиля, приезжают в специально отведенное место, раскладывают все на столиках или на земле и целый день стоят рядом. На вещах они ставят цену, а покупатели подходят и торгуются или просто сами предлагают собственную цену за то, что им приглянулось. Джеймс встретил на этой барахолке знакомых, и мы немного с ними поболтали. Оказалось, что хорошо продается здесь абсолютнейшая дребедень, на которую, казалось бы, никто не сможет позариться, а вот хорошие вещи уходят с большим трудом.

Забегаем в местный магазинчик кое-чего купить. На пакетике с шампиньонами читаю: “Перед употреблением рекомендуется хорошо протереть бумажным полотенцем” (и ничего про то, что не мешало бы все это дело отмыть от явных следов и даже кусочков земли). На пакете с яблоками стоит определение сорта как “кукинг”, что значит примерно “несъедобные в сыром виде”. Я пихаю Джеймса в бок: “А что будет, если съесть яблоко “кукинг”?” Он искренне удивляется: “А зачем его есть? Оно же для готовки, оно же невкусное совсем, если сырое!” Понятно. Половину яблок, которые мы в России с удовольствием едим, англичане отсортировали бы как “кукинг”. Зато те, которые здесь едят в свежем виде, уж точно ни у кого не вызовут сомнений – они действительно очень вкусные, и в одном и том же магазине их может продаваться несколько разных сортов.

Под стойкой кассира в магазине висело объявление: сегодня в таком-то кафе будет фольклорный вечер, ужин включен в стоимость входного билета. Делать нам было нечего, и мы из чистого любопытства отправились в это кафе. Выяснилось, что под ужином там подразумевалась кошмарная вегетарианская лазанья, а за вино и другие напитки нужно было платить отдельно. Единственное, что можно было получить бесплатно, – это обычная вода из-под крана. Оказывается, здесь в ресторанах и кафе по вашей просьбе ее приносят в больших кувшинах со льдом (и денег за это, естественно, не берут).

Фольклорный же вечер заключался в том, что группа любителей попеть и выпить выступала с народными песнями, которые когда-то появились в здешних краях. Немолодые мужчины и несколько женщин больше кричали, чем пели, периодически прикладываясь каждый к своей бутылке пива. Я с недоверием посматривала в зал – неужели все эти люди пришли и заплатили деньги, чтобы за всем этим наблюдать? Потом стало понятно – в зале друзья, знакомые и родственники выступавших. Поначалу все это меня не очень-то вдохновляло, но постепенно стала вырисовываться интересная картина того, какой здесь была жизнь много лет назад. Все песни крутились вокруг моряков и моря. Вот песня про то, как несколько человек выжили после ужасного кораблекрушения и, достигнув последней степени отчаяния от голода, бросают жребий – кому быть жертвой, а кому палачом, – чтобы все остальные могли съесть жертву и остаться в живых. Вот песня про молодого морячка, боящегося высоты, и про его ужас, когда капитан гонит его на самый верх мачты (и он, бедолага, в конце концов с этой мачты падает). А вот про то, как местные жители призывают шторм в надежде, что какой-нибудь корабль, груженный провиантом или еще чем-нибудь полезным, разобьется о местные скалы, – и тогда они хорошенько всем этим поживятся!

Мне до этого вечера как-то никогда и в голову не приходило, что предки всех этих чинных нынешних англичан чуть ли не все поголовно были пиратами, контрабандистами и мародерами и что жизнь их всех была так тесно связана с морем…

Пока мы завтракаем, идут новости. Интересно, как здесь подбирают ведущих телепередач. Все они – самых разных возрастов и цветов кожи. Иногда попадаются симпатичные, но по российским меркам даже они далеко не красавцы и не красавицы. При этом симпатяги вовсе не правило, а, скорее, исключение. Мне одна знакомая (тоже иностранка) так объяснила этот феномен: их подбирают таким образом, чтобы у обычного населения не развивались комплексы – мол, вокруг мало красивых лиц и фигур, так вот и в телевизоре тоже – вон какие страшные, а пробились же… У меня уже есть любимый персонаж – ведущая местных новостей (после основных по всей стране показывают новости местные). Это некрасивая пожилая морщинистая крашеная блондинка, с отросшими темными корнями волос, с очень редкими зубами и сильно шепелявящая. Обычно она вовсю кокетничает, рассказывая про небольшие транспортные происшествия. Я пристаю к Джеймсу: “Что это она такое сказала?” Он отмахивается: “Отстань! Я сам ничего не понял!” Я упираю руки в боки: “Кто тут из нас двоих англичанин?! Если бы мы смотрели русское телевидение, я бы все понимала!” Он в ответ только вздыхает: у многих ведущих здесь нет ничего похожего на RP (received pronunciation – классическое английское произношение), а только ярко выраженные диалекты, в которых даже Джеймс не силен.