— О-о! — задумчиво протянул Нэт и вдруг рассмеялся. У него были красивые зубы.
Элвин хотела, чтобы он защищался, чтобы дал ей возможность бросить ему в лицо еще какие-нибудь колкости, придуманные заранее. Но Нэт смолчал и сосредоточился на дороге, время от времени обращая внимание девушки на красоты пейзажа.
— Что вы думаете о наших краях? — задал он вопрос, сделав широкий взмах рукой, словно хотел обнять Грейбек, голубые реки и каньоны.
— Здесь слишком много холмов и гор, — ответила она. — Если бы не это, строевого леса выросло бы гораздо больше.
Когда они добрались до фермерского дома, там уже кипела работа. Отдав указания, Нэт повез Элвин назад, но уже по другой дороге, и несколько миль девушка, затаив дыхание, наслаждалась красотой местности. Река, широкая и мелеющая на водопадах, лениво извивалась в лесу, зелено-желто-красная листва орегонских кленов смешивалась с багрово-алым убором других деревьев, а фоном всему этому великолепию служили синие горы. Вырастая вдали из речного берега, они вонзались своими вершинами прямо в небо.
Нэт повернулся к девушке, хотел что-то сказать, но внезапно лишился дара речи.
— Элвин! — воскликнул он наконец, — У вас глаза точно такого же цвета, как наши горы!
— А ваши волосы такого же цвета, как листва тех огненно-красных деревьев, — улыбнулась она.
— О! Принимая во внимание вашу одержимость лесом, это комплимент высшего порядка. Придется нам остановиться «У Бернса», чтобы я мог запить его крепким черным кофе!
Большая парковка перед полумесяцем здания была забита легковушками и грузовиками, в большом загоне стояли лошади. «А в кафе сидят водители грузовиков, лесорубы и хозяева ранчо — настоящие ковбои», — подумала Элвин, предвкушая встречу с героями вестернов. Но увидев скотоводов, она чуть не рассмеялась — ни ярких рубашек, ни шарфов, ни знаменитых шляп с заломленными полями! Ковбои оказались сумрачными дядьками в темных поношенных костюмах. Они привели свои стада с летних горных пастбищ на равнинные зимние и теперь подкреплялись после долгой дороги. Нужно написать своим романтическим подругам, развенчать их заблуждения, решила Элвин, и добавить: «Но эти люди выглядят более подлинными, чем ваши любимые киногерои!»
Девушка была такой молчаливой, когда они ехали назад в лагерь, что Нэт поинтересовался, о чем она задумалась.
— О подлинности, — сказала она. — Есть что- то подлинное в этой земле, в горах и в лесах, в самой природе, и люди, живущие здесь, не должны нарушать эту гармонию своей ложью и фальшью, иначе их просто выбросит на обочину.
В лагере своих подопечных обеспокоенно ждала Грэн.
— Бог мой! — встретила она их удивленным восклицанием. — Три часа вместе, и ни одного синяка! Должно быть, поладили.
— Делаем успехи, — заверил ее Нэт. — Во всяком случае, Элвин не пыталась выскочить из машины на полном ходу и не кричала, что пойдет пешком.
Когда он уехал, девушка отправилась к участку, который считала подходящим для строительства домика. Было бы хорошо поставить его так, чтобы отец мог сидеть у печки и смотреть в окно на старую мельничную запруду и горы. Но запруда находится с северной стороны, и в окна будет задувать холодный ветер… Значит, нужно потратиться на внутреннюю обшивку. Только где она возьмет столько досок? Как дети сапожника сидят без сапог, так и жены лесорубов всегда без досок и дров. Кстати, дрова! Рассудив, что сейчас самое время этим заняться, Элвин отправилась в дровяной сарай, выбрала чурбан побольше и взяла топор. Размахнулась, шарахнула по чурбану — топор отскочил, как резиновый мячик. Странно. Она умеет пилить, строгать, раскалывать поленья, но не может расщепить толстый чурбан? Рассердившись, Элвин вонзила каблуки в землю, укрепилась на месте и, вложив всю свою силу в удар, вновь опустила топор. Теперь уже чурбан подпрыгнул на три дюйма, и она вместе с ним. Так они и продолжали воевать — Элвин, чурбан и топор, попеременно подпрыгивая.
Она не слышала, как в лагерь вернулись лесорубы. Они подошли к кухонному домику, услышали яростные вопли из сараюшки и, заглянув туда, обнаружили их причину.
— Как вы думаете, парни, кто победит? — озабоченно поинтересовался Зоуи. — Может, пора их разнять, пока наша Цыганочка не пала смертью храбрых?
Элвин вытерла глаза рукавом рубашки.
— Я все равно расщеплю чурбан, пусть это будет последнее, что я сделаю в своей жизни!
— Вот чего мы и боимся, — вздохнул Джаггер. — Это будет последнее дело. Дайте-ка я вам покажу, мэм. Ставите чурбан вот так, затем поднимаете топор и легко опускаете его. — Дерево раскололось на две половинки. — Вот и все.
Элвин вновь взялась за топор, подняла его и опустила. С третьего раза ей удалось расколоть чурбан.
— Ура! Быстро, где другое бревно, пока я не разучилась?
Грэн Хоукс пришлось сильно погреметь крышкой кастрюли, прежде чем зачарованные мужчины откликнулись на ее зов. Они привели с собой и Элвин.
— Мы сами наколем дров, — пообещал Зоуи.
Кухарка даже рот разинула от изумления:
— Неужто светопреставление грядет? Лесорубы грозятся наколоть дров!
Вернувшись вечером в свой сарайчик, они с Элвин увидели огонь в большой печи; ящик для дров был полон, лучины для растопки готовы. В комнатке опять было тепло и уютно, коврики и стеганые лоскутные одеяла Грэн красовались на своих местах. Но Элвин беспокоилась об отце и о новом доме. Она рисовала эскиз за эскизом, и толстуха, наблюдая, одобрительно кивала.
— Грэн, — внезапно сказала Элвин, — где можно купить такие же одеяла для папы?
— Зачем?
— Они выглядят более теплыми и уютными, а я хочу, чтобы у него было все самое… — Она осеклась, взглянула на кухарку и вспыхнула.
— Ничего удивительного, ведь у тебя впервые появилась возможность позаботиться об отце, — улыбнулась Грэн. И ловко перевела разговор на Нэта Кантрелла: — Вы с ним во многом схожи, оба выросли в лесу, без женщин. Его мать не любила лес, сбежала в город, так там и осталась.
— Я даже не знаю, где он живет, — призналась Элвин.
— Пойдешь по дороге в Пар, на развилке свернешь направо. Отец Нэта построил дом на выкорчеванной делянке.
Элвин подбросила в печь еще дров и долго стояла, глядя на огонь.
Дни летели, пиломатериалы были доставлены, плотники прибыли. Но Нэт Кантрелл не появлялся.
Подошел день выплаты жалованья. Все остались довольны. Работа набирала темп, как будто нагрянувшие холода заставляли мужчин действовать быстрее, чтобы опередить зиму, которая неумолимо подкрадывалась к Западному побережью. Но Нэт Кантрелл не появлялся.
Горы приобрели новый, более мрачный вид, костры лесорубов закрыли их вуалью дыма. Но Нэт Кантрелл не появлялся.
Наверное, он с этой Сьюзи, думала Элвин. Ей было любопытно, что собой представляет его девушка, какими чарами, помимо своих кулинарных способностей, пользуется, чтобы пленять мужчин? Надо бы найти предлог повидать ее. Конечно, можно пойти с Грэн на «посиделки», где всегда что-то происходит: то распродажа ненужного имущества, то благотворительные обеды, и танцы, танцы, танцы… Но у Элвин Феболд просто нет времени на подобную чепуху. Сруб был готов, и с помощью Грэн она настилала пол, обшивала стены досками и клала кровельную дранку.
Вот эта-то кровельная дранка и навела ее на мысль. Она решила по дороге в госпиталь заехать к отцу Сьюзи и узнать, не продаст ли он ей старенький грузовик.
Элвин на совесть позаботилась о своем внешнем виде тем утром. Она все время пыталась убедить себя, что тщательно одевается для Эда Феболда, хотя прекрасно знала, что прихорашивается вовсе не ради отца, а для того, чтобы не ударить в грязь лицом перед девушкой Нэта Кантрелла.
Дом Сьюзи был белым, с зеленой крышей, которая сливалась с кронами деревьев, опустивших на нее свои ветви так, что трудно было сказать, где заканчивается кровля и начинается листва. Цветочные клумбы на лужайке пламенели поздними осенними цинниями, астрами и хризантемами. На окнах кухни висели… занавески с оборочками. Наружный ящик для цветов сверкал яркими красками, из-за занавесок тоже выглядывали цветы и фарфоровые фигурки ангелочков, а за ними гостье улыбалась симпатичная девушка, розовощекая, с белокурыми локонами.
