— Гарри без ума от ваших работ, — начала она. — Думаю, что на следующей неделе мне стоит заглянуть к вам в магазинчик.

— Я буду очень рада, — ответила Джуэл. Внезапно на нее нашло озарение. — Я также выполняю работу на заказ. Если у вас есть старые драгоценности, которые вы хотели бы оформить по-другому…

— Потрясающе! И как раз вовремя! Мать подарила мне свое кольцо с бриллиантом. Симпатичный камень примерно в три карата. Но кольцо ужасно неинтересное. Оправа в шесть лапок, как обычно у Тиффани. Я такое никогда не надену. Хочется переделать во что-нибудь забавное.

— Позвоните мне, — предложила Джуэл. — Я взгляну и выскажу свои предложения.

— Великолепно! — заворковала Вивиан. — Вы просто чудо, как и говорил мне Гарри. Выпейте пока, а потом я проведу вас по кругу. Хочу представить друзьям.

Вивиан отошла поздороваться с вновь прибывшими, а Джуэл шепнула на ухо Эдварду:

— Я хорошо себя веду?

— Успех на первом балу. Но с каких это пор ты выполняешь работу на заказ?

— Неожиданно пришло в голову. Очень хочется работать с драгоценными камнями, но я не могу их осилить. А это идеальный выход.

— Ты сообразительна, дорогая. Ну ладно, давай выпьем и начнем знакомиться.

Через час, после двух бокалов шампанского, чувствуя восхищение окружающих, Джуэл просто опьянела от царившего вокруг благополучия и собственного успеха у этих сливок общества.

— Вы сегодня блистательны. — К ним подошел Гарри и коснулся губами ее щеки. — Меня переполняет отцовская гордость. Вивиан — крепкий орешек, но вы ее раскололи играючи.

Джуэл улыбнулась:

— Я потрясена. Замечательно провела время. Первая вечеринка за многие годы.

— Что? Вы шутите? — усомнился Гарри.

— Я вела уединенную жизнь. Работа и воспитание детей.

— С этим надо что-то делать. Я хочу, чтобы вы начали выходить в свет. Вы беседовали с Мэрилин Кандингэм? — Гарри указал на высокую блондинку с лошадиными чертами лица, в очках с очень толстыми стеклами. — Она хочет взять у вас интервью. Вы на взлете, и я думаю, мы с вами составим превосходную команду. — Его глаза скользнули вниз по ее телу, затем снова вверх и задержались на лице. Он улыбнулся, щедро расточая свое знаменитое обаяние, которое больше десяти лет гипнотизировало прессу. — Ваши украшения… моя одежда… они созданы друг для друга. Давайте пообедаем на следующей неделе.

Джуэл колебалась.

— Вам надо сказать «да».

— Но вы женаты. Разве вы не обедаете со своей семьей?

— Вивиан ненавидит деловые разговоры. А у нас с вами деловые отношения. Я хочу, чтобы вы это поняли с самого начала.

Джуэл с облегчением улыбнулась:

— Тогда с удовольствием с вами пообедаю.

— Вот и прекрасно. Позвоню вам в начале недели. — Харпер легонько приобнял ее за талию.

— Что ты об этом думаешь? — спросила Джуэл у Эдварда, когда они возвращались домой. — Никак не могу понять, положил он на меня глаз или нет. Во-первых, он женат. А потом, ты говорил, что он голубой.

— Я говорил не это. Я слышал сплетню, будто иногда он не прочь сорвать с дерева запретный плод. Но и на его гетеросексуальном поясе есть немало зарубок. Если хочешь совет, оставайся с ним холодна. Так ты ему не надоешь.

Джуэл кивнула:

— Спасибо за совет. Как хотел Гарри, наши отношения останутся деловыми. — Она хихикнула. — А он симпатичный. Насколько деньги и власть способны сделать мужчину симпатичным.

— Нет, дорогая. — Эдвард покачал головой. — Я знаю, о чем говорю.

— Хорошо, но давай заключим пакт: если я его не подловлю, то и ты не станешь зариться.

— На этот счет можешь быть спокойна, — вздохнул Эдвард. — Я не в его вкусе.

Во вторник днем Джуэл находилась в магазине одна. Страдавшая от изнуряющих спазмов Кэтлин отправилась домой. День едва тянулся, и Джуэл принялась переоформлять витрины, когда звякнул дверной колокольчик. Она обернулась: за дверью с единственной красной розой стоял Аллен Прескотт и улыбался. Джуэл улыбнулась в ответ и нажала кнопку дистанционного замка.

— Привет. Не чаяла вас снова увидеть.

— Правда? — Он подал ей розу. — Я позвонил бы раньше, но уезжал в Талсу. Умер отец. Кстати, в тот самый вечер, когда мы с вами познакомились.

— Сочувствую. С вами все в порядке? Вы были очень близки?

Аллен пожал плечами:

— Я его любил. Но он меня не одобрял. Хотел, чтобы я сделался юристом. Я даже год учился на юридическом факультете Виргинского университета. Но не смог вынести. А у папы было больное сердце, и он дымил как паровоз. Так что его смерть не стала полной неожиданностью.

— Все равно тяжело. Моя мать умерла, когда я училась на первом курсе. — В последнее время она часто вспоминала Джейн. И ей всегда становилось больно при мысли о том, что мать умерла молодой, даже не узнав своих внучек.

— Вы правы. Тяжелее, чем можно было представить. — Аллен сглотнул. Сегодня он выглядел моложе и был не так строго одет: в широкие брюки и твидовый спортивный пиджак. — Вы не хотите нынче со мной поужинать?

— Боюсь, не могу. Мой сосед по квартире Эдвард устраивает вечеринку, и я собираюсь готовить. Он давным-давно пустил меня жить и не берет ни цента. Зато я поставляю на его сборища провизию. — Джуэл секунду помедлила. — Приходите, если не возражаете против толпы незнакомцев.

— Рядом с вами — нисколько. Если Эдвард не разозлится. — Аллен запнулся. — Какие у вас с ним отношения?

— Сугубо дружеские. Но должна вас сразу предупредить: я вдова и у меня две маленькие дочки.

— Ну и что? Я умею ладить с детьми. У моей сестры четверо, и я к ним очень привязан. Кстати, это еще одна причина, почему я здесь. У сестры день рождения, и я хотел бы что-нибудь для нее приобрести.

— Все, что перед вами, продается, — усмехнулась Джуэл.

Аллен осмотрел витрины.

— Знаете, а вы талантливы.

— Знаю. Но приятно, когда об этом время от времени напоминают. Что нравится вашей сестре? Возможно, я сумею что-нибудь предложить.

— Вот… Я покажу вам фотографию. — Он открыл бумажник. Джуэл приятно поразило, что он носил фотоснимок сестры. А когда она увидела рядом фотографии ее детей, то была почти очарована. Сестра оказалась привлекательной женщиной: на вид здоровой и хорошо одетой.

— Сколько вы намерены потратить?

— Не важно, — небрежно ответил Аллен.

Джуэл хотела было подвести его к самому дорогому колье — безукоризненно отполированному серебряному обручу, украшенному бутылочно-зелеными турмалинами, — но передумала и решила не пользоваться своим положением.

— Хотите что-нибудь обычное или выходное?

— Посоветуйте сами. Я в этом плохо разбираюсь.

— Значит, полагаетесь на мой вкус. А не боитесь, что я предложу самую дорогую вещь?

— Вы зарабатываете на жизнь. А для меня, когда речь идет о сестре, цена не имеет значения.

— Большинство мужчин так говорят о своих подружках, — начала подтрунивать Джуэл.

— Изабел мне очень помогла, — посерьезнел Аллен. — Защищала от отца. Не позволила лишить наследства. Я ей многим обязан. Мы с ней хорошие друзья.

— Это славно, — похвалила Джуэл, а сама подумала, поладит она с Изабел или нет. — Как насчет вот этого плакированного золотом браслета с рисунком? Просто и элегантно.

— Хорошо. Сколько?

— Полторы сотни.

— И только? Я же сказал, что собираюсь приобрести вещь.

— Но я не желаю пользоваться ситуацией, — улыбнулась Джуэл. — К тому же, судя по виду, ваша сестра предпочитает классические вещи, а не модерн.

Аллен кивнул:

— Вы хорошо разбираетесь в людях. Согласен. — Он снова достал бумажник и положил на прилавок двести долларов. — Можно упаковать и отправить в мой адрес?

— Конечно.

— Эгей! А вот это сколько стоит? — Аллен показал на обруч с турмалинами.

— Самая дорогая вещь в моем магазине. В ней на пятнадцать каратов зеленых турмалинов. Тянет на две с половиной тысячи.

Аллен убрал с прилавка купюры.

— Беру. Если вы мне доверяете, чтобы принять чек.