— Мадди, я не собираюсь говорить о тебе ничего плохого, — успокоила девочку Джейн. — Ты упорно работаешь. Правописание и грамматика становятся лучше. Просто я привыкла встречаться с родителями своих учеников и немного с ними знакомиться. Может, мне заехать в следующие выходные?

— Вот черт! В эти выходные мы едем в Харрисберг, — быстро отозвалась Мадди. — Повидаться с бабушкой и дедушкой.

— Славно. Уверена, ты получишь удовольствие.

— Да, мэм. Мой дедушка владеет кинотеатром. И мы с ним ходим в кино. А каждый вечер ужинаем в ресторане.

Джейн Латем рассеянно кивнула, продолжая искать куда-то запропастившуюся записную книжку на пружинке. В последний месяц нагрузка стала непосильной. Класс был слишком велик для одного учителя, десятилетние мальчуганы все время буянили, к тому же сама она по-прежнему подыскивала другое место на следующий учебный год. Обнаружив записную книжку, мисс Латем внезапно поняла, что уже не испытывает прежнего беспокойства за эту девочку. По утрам, когда учительница приезжала в школу, Мадди была уже там и уходила последней. Девочка никогда не жаловалась, хотя и казалось, что она боялась оставаться дома.

— Я подвезу тебя сегодня, — пообещала Джейн. — Может быть, и мама будет дома.

— Вряд ли. — Девочка снова увильнула от прямого ответа. — По четвергам она всегда работает допоздна.

— Ты хочешь сказать, что она не приготовит тебе ужин?

— Ну, она мне всегда что-то оставляет: холодного цыпленка, отбивную или еще что-нибудь.

Джейн Латем кивнула:

— Ладно, тогда я куплю себе сандвич и поем с тобой. Когда темнеет, девочка в твоем возрасте не должна оставаться одна.

Мадди поперхнулась, и у нее пересохло в горле. От страха свело живот.

— Ой, я вспомнила, мама сказала, что приедет сегодня пораньше.

— Я зайду и с ней познакомлюсь.

— Нет… я совсем забыла. Она приедет пораньше, потому что у ее подруги день рождения и она готовит ей вечеринку-сюрприз. А я должна ей помочь.

— Мадди, — твердо заявила Джейн, — я везу тебя домой. Если твоей мамы еще нет, я ее подожду. Если она занята, я просто поздороваюсь и сразу уеду.

Пока изумрудно-зеленый «додж» мисс Латем пересекал город, Мадди лихорадочно искала выход. Можно выпрыгнуть из машины на следующем красном светофоре и припустить по улице. Но учительница и после этого не отвяжется. Чтобы прекратить ее настойчивые расспросы, придется бросить школу. С другой стороны, мисс Латем так упорно желала выяснить правду, что девочка подумывала, не выложить ли ей все начистоту. Но что произойдет потом? Учительница, без сомнения, будет вынуждена доложить о трудном положении своей ученицы. Но если узнает кто-то один, узнают все остальные. Весь город. Мысль об этом казалась непереносимо унизительной. И еще того хуже: ее вынудят переехать в какой-нибудь приют, а Скрэппи туда не пустят.

Машина приближалась к магазину Джонни, и Мадди захлестнула настоящая паника. Но вдруг она поняла, что ей следовало делать. «Додж» замедлил ход и остановился на перекрестке напротив магазина.

— Теперь куда? — спросила Джейн.

— О… знаете… вы не подождете минутку? Мне надо сбегать в магазин купить кока-колу. Я мигом.

— У тебя есть деньги? — удивилась учительница.

— Да. Утром мама дала пять долларов.

Мадди не спеша пересекла улицу и вошла в лавку. Оглянулась и помахала мисс Латем, затем поздоровалась с Джонни — владельцем магазина, мужчиной среднего возраста. Быстро направилась к заднему выходу, который вел в переулок. Всю дорогу домой она бежала, и ее сердце бешено колотилось. Оказавшись у себя, проскользнула в темноту дома через заднее окно, схватила Скрэппи, крепко прижала к лицу и долго отдувалась, пока дыхание не выровнялось. Вот и все. Конец. Мисс Латем ее сегодня не найдет. Но Мадди понимала, что не сможет объявиться в школе без того, чтобы ей не задали кучу вопросов, на которые придется ответить.

— Пора смываться, Скрэппи. Мама не вернется. Если бы она собиралась вернуться, то была бы уже здесь. Значит, надо уложить вещи и удирать на десятичасовом поезде. — Слезы катились по щекам девочки и исчезали в кошачьей шерстке. — Все время слышу эти поезда, но понятия не имею, куда идет десятичасовой. — Она стиснула Скрэппи так сильно, что та мяукнула и попыталась вывернуться. — Неожиданность, правда? Настоящее приключение.

Мадди опустила серую кошку, прежде чем та успела ее оцарапать.

— Ну ладно, побудь здесь, а я сбегаю к мистеру Власику и посмотрю, что можно добыть у него из еды. И налью в банку воды.

По дороге в лавку Власика Мадди заглянула за угол: ей хотелось посмотреть, стоит ли еще машина мисс Латем у магазина Джонни. «Додж» стоял, но учительницы в нем не было. Наверное, зашла внутрь, чтобы выяснить, почему она так замешкалась. Мадди поспешила в другую сторону, стараясь по дороге придумать какую-нибудь историю, чтобы мистер Власик дал еды больше, чем обычно.

Она так была занята своими мыслями, что, переходя улицу, не заметила несущуюся на нее темно-бордовую машину, пока та, избегая наезда, не заскрипела пронзительно тормозами. Передний бампер толкнул девочку, и она потеряла равновесие. Удар вернул ее к реальности. Мадди упала прямо перед колесом, но, насколько сама могла судить, нисколько не пострадала.

— О Боже… О Боже… — запричитал водитель, выбираясь из «плимута». — Деточка… я тебя не видел… ты выскочила прямо перед носом! На помощь! Кто-нибудь! Вызовите санитарную машину! Ранен ребенок! — взывал он в темноту улицы.

Мадди встала на ноги, больше напуганная поднятым шумом, чем тем, что была на волосок от смерти.

— Со мной все в порядке… правда… вы меня не ушибли. Я упала после того, как вы остановили машину, — бормотала она. — На самом деле все в порядке. Не надо санитарной машины.

Но вокруг них уже начали собираться люди из соседних домов. Кто-то вызвал «скорую помощь» и полицию. Мадди накинули на плечи пальто и усадили на капот. Толпа росла, а водитель пытался объяснить, что произошло. У Мадди побаливала нога, хотя вряд ли нужно было опасаться перелома. И она продолжала твердить, что с ней все в порядке. Надо поскорее выбираться, пока мистер Власик не закрыл свою лавку. Но как это сделать? Какая-то женщина упорно настаивала, чтобы ее забрали в больницу для обследования. Ее сосед спрашивал, позвонили ли родителям девочки.

И вот ужас! Мадди подняла глаза и увидела, как из-за угла показался изумрудно-зеленый «додж» Джейн Латем и повернул к толпе.

«Конец, — затравленно подумала Мадди. — Спасаться поздно».

1968 год

— Я с особым удовольствием вручаю диплом выпускнице Мадлен Кэтлин Латем, которая окончила школу с высшими баллами и заработала стипендию в университет Колорадо. — Крепко сбитый директор пайн-риджской средней школы Эрнст Джонсон широко улыбнулся. — Мы тобой гордимся, Мадди! — продолжал он, стараясь перекричать громкие аплодисменты, которые раздались в стенах школьного зала и сотрясли спертую духоту июньского дня.

Джейн Латем сидела в третьем ряду и немилосердно кусала губы, чтобы удержать подступившие к глазам слезы. Но с тем же успехом можно было пытаться остановить идущий за окнами дождь.

«Черт побери, — думала она, — я же обещала, что не стану этого делать». Но тут же пришла другая мысль: «А почему бы и нет? Мадди мне такая же дочь, как если бы я родила ее сама». И слезы вольно покатились по щекам, а сердце разрывалось от любви и гордости.

Джейн достала платок и потихоньку высморкалась. Среди родителей в зале плакала не она единственная. Настоящая мать… Ее захлестнула радостная волна. В Пайн-Ридже все считали, что Мадди была ее дочерью.

Позже, когда Мадди одевалась для прогулки, Джейн постаралась сосредоточиться — она хотела запомнить каждую минуту этого дня. Трудно было поверить, что они уже семь лет вместе с Мадди. И это время кончается. Скоро Мадди уедет в колледж.