— Сегодня вечером я встречаюсь с Борисом, — как-то заявил он, потягиваясь после долгих дневных трудов.

— А я приготовила студень и картофельный пудинг. Может, сначала поешь? — спросила Джуэл.

— Нет. — Саша покачал головой. — Мы договорились на восемь. Я и так опаздываю.

— Ну ладно, — вздохнула она. — Сохраню на завтра. Сделаю себе сандвич и лягу спать. Берил опять проснется в одиннадцать.

— Тогда пока. — Саша поцеловал ее в щеку. Через несколько секунд дверь за ним закрылась.

— Извини, присоединиться к вам не могу. Но спасибо, что хоть предупредил, — вслух проговорила она, когда шаги на лестнице стихли.

Джуэл не обижалась, когда Саша объявлял, что встречается с друзьями, хотя делал это чаще, чем раньше. Она была еще слишком слаба, чтобы веселиться. К тому же ее не забавляло наблюдать их застольные оргии. Джуэл давно поняла: если откупоривалась бутылка водки, к концу вечера в ней не оставалось ни капли. Русские любили выпивку, а Джуэл по-прежнему не переносила спиртного.

После кутежа Саша приходил и, прежде чем уснуть, овладевал ею. Раз от разу Джуэл все больше чувствовала, что его прежняя страсть ушла.

Отчасти в этом была ее вина. Она испытывала постоянную усталость. Чтобы сэкономить, пришлось сократить часы работы Нушки. Когда Берил исполнилось три месяца, Джуэл настояла на том, что подарок Эдварда исчерпан. Как ни заманчиво, нельзя же было требовать, чтобы он постоянно оплачивал ее домработницу. Хотя сам Эдвард был на это готов: ему нравилось быть ей и ее девочкам, как он в шутку называл себя, сказочным крестным отцом.

Джуэл снова стала готовить, бегать по магазинам, носить в автоматическую прачечную белье, а между делами ухаживать за детьми и помогать Саше. Не жизнь, а лихорадка. Правда, она понимала, что так долго не продлится. Джуэл немного беспокоилась по поводу Сашиных выпивок, но настолько уставала, что не могла ни о чем думать подолгу. Снег растаял, наступила весна, затем лето и осень. Как-то после Дня благодарения Джуэл поняла, что хотя и часто разговаривала с Эдвардом и Бетти по телефону, очень давно их не видела. Друзья бы с радостью забегали, но Саша всегда давал понять, что они незваные гости, и Джуэл было неудобно. Она позвонила им и договорилась пообедать в субботу, а Нушка повела дочерей в парк.

— Хорошо, давайте за нас! — улыбнулась Джуэл, чокаясь первым бокалом вина с Эдвардом и Бетти. Они сидели в ресторане «Четыре времени года». — За то, что у нас больше нет долгов. За то, что расплатились с больницей. За то, что больше не можем иметь детей.

— Прямо как в старые добрые времена. — Бетти пригубила напиток. Она тоже не пила давным-давно: вступила в «Уэйт уочерс» [31], сбросила пятнадцать фунтов и выглядела потрясающе в облегающем платье от Бетси Джонсон. — Разве что теперь ты самая замужняя дама из всех, кого я знаю.

— И ты могла бы быть такой же. Вы с Рональдом вместе уже пять лет…

— Восемь, — поправила Бетти. — Но я поставила ему ультиматум. Либо мы женимся, либо разрыв.

— И что он ответил?

— Ответил, что готов, если я соглашусь перебраться с ним на озеро Тахо, — рассмеялась Бетти. — Знает паршивец, что я не могу уехать из Нью-Йорка. Но я его поймаю. Собираюсь продать магазин. Можно на какое-то время попробовать и Тахо. — Она подала знак официанту налить ей еще вина. — Хочу замуж. Может быть, завести ребенка.

— А почему бы Джуэл не взять на себя магазин? — предложил Эдвард. — Я серьезно — прекрасная идея. Будешь работать самостоятельно, поднакопишь денег и опять наймешь Нушку на полный день. Вам ведь непросто жить всем практически в одной комнате. Неудивительно, что Саша рвется на кутежи.

— Не на кутежи! Он просто встречается с друзьями. И не могу я работать самостоятельно — ему нужна моя помощь. Он очень загружен.

— Наслышан. После статьи в «Вог» он на пути к большому будущему. — Эдвард говорил о краткой журнальной заметке, которая появилась несколько месяцев назад. Автор называл Джуэл Сашиной удачной женой.

— Согласна. — Бетти начала проникаться идеей Эдварда. — Замечательное предложение. Тебе надо обретать самостоятельность. Утверждаться как художник. Прекрасно, что ты помогаешь Саше. Но необходимо подумать о себе. А если возьмешься управлять магазином, у тебя будет неплохой доход. Ты получишь независимость, а я смогу выйти замуж за Рональда и рискну уехать на Тахо. Здорово!

— Все это чудесно, — ответила Джуэл, — но мои отношения с Сашей не строятся на независимости. Я сама поставила себя в такое положение и не могу сказать, что недовольна. Работа на Сашу избавляет меня от ощущения собственного несовершенства.

— Дорогая, — твердо возразил Эдвард, — работа на Сашу как раз придает тебе ощущение собственного несовершенства. Ты теряешь кураж. Понимаю, что надоел, как затертая пластинка, и все же повторю: ты талантлива. Признаться, ты изменилась, стала услужливой. Этакой паинькой, страдающей и долготерпеливой. Скажи, когда ты последний раз смеялась? — Эдвард запнулся, поняв, что произнес вслух то, о чем думал два года. — Извини, но нельзя же провести всю жизнь в Сашиной тени. Ты хотела прославиться. Хотела расплатиться с тем хмырем, Макнилом. Как быть с этим?

— Боже, что это вы в самом деле? — заморгала глазами Джуэл. — Навалились все на одну.

Бетти похлопала ее по руке.

— Не волнуйся. Это мы так, треплемся. Никто тебя ни к чему не принуждает.

— Я знаю, — вздохнула Джуэл. — Вы мои друзья и обо мне беспокоитесь. Я подумаю насчет магазина.

— Давай. Я тоже еще ничего не решила, — поддакнула Бетти. — Может, еще и не соглашусь на это Тахо.

— Вот и славно, девочки. — Эдвард открыл меню. — Раз у нас ничего не решено, не заказать ли нам обед? Что-то я проголодался.

— Неплохая идея, — одобрила Бетти. — Ты же знаешь, я всегда голодная. — Она посмотрела на Джуэл. — Откровенно говоря, ты что-то слишком похудела. Только не подумай, что я умираю от зависти, но ты прямо кожа да кости. — Бетти повернулась к Эдварду. — Ты не находишь, что она слишком худая?

— Не могу не согласиться, — кивнул он. — Скажу так: ты будешь сногсшибательна, если поправишься фунтов на двадцать. А твои волосы? Зачем ты их так остригла?

— Давно, с рождения Берил, — пожала плечами Джуэл. — Они совершенно истончились. А стрижка должна способствовать укреплению. Вот я и пошла в парикмахерскую на Астор-сквер и обкорналась. Всего за три бакса.

— Удачная сделка. — Эдвард закатил глаза. — Ладно, после обеда заглянем в магазин здоровой пищи и запасемся для тебя витаминами. — Он помолчал. — Я думал, ты принимаешь витамины.

— Все как-то недосуг. Столько других дел…

Подошел официант. И после того как Бетти заказала себе салат, в разговор вступил Эдвард:

— Мне бараньи отбивные. А этой даме, — он указал на Джуэл, — для начала паштет «Примавера», большую порцию, поджаренную грудинку, фаршированного абрикосами цыпленка, порцию жареной рыбы под белым соусом, салат по-цезарски…

— Эдвард! — расхохоталась Джуэл. — Ты ненормальный! — И, все еще посмеиваясь, посмотрела на официанта. — Пожалуйста, паштет «Примавера». Полпорции.

— Ну что нам с ней делать? — повернулся Эдвард к Бетти.

После обеда и набега на магазин за витаминами Эдвард высадил Джуэл у дома Нушки, чтобы она забрала детей. По дороге домой с Эмбер в колясочке и с пристегнутой в рюкзачке Берил Джуэл почувствовала себя счастливой. Может, действовало вино — она еще была навеселе. Или настроение поднялось, поскольку она провела с друзьями беззаботный день.

Она шла по городу и все больше и больше задумывалась о предложении Бетти. В голове проносились мысли, как бы все переделать и переоформить. Конечно, на это потребуются деньги, а их ей как раз сейчас не хватало.

Вдруг молнией сверкнула мысль о Гэри Поллоке, ее брокере. Он, кажется, обещал, что ее акции повысятся в цене, если она подождет. Что ж, время прошло. Она позвонит ему в понедельник и выяснит, есть ли у нее вообще какие-нибудь деньги. Забавно, после последнего разговора она совершенно выкинула его из головы.