— Сестра! — позвал доктор Кемп.

В комнату вплыла сестра, и сразу на Марка повеяло холодом.

Наконец осмотр завершился, повязки были заменены. Сестра Бейли собрала окровавленные бинты на поднос.

— Я хотел бы, чтобы за мной ухаживал мужчина.

— Ночью с вами Саймс, но вам нужна сестра. Я очень надеюсь на сестру Бейли, поэтому постарайтесь вести себя с ней повежливее.

— А что с шахтой? — спросил Марк, когда доктор собирался уходить.

Доктор Кемп помолчал, складывая инструменты в саквояж.

— У вас еще будет время с этим разобраться. Сначала нужно набраться сил, а потом уже и решите все дела. Но ведите себя хорошо, — доктор кивнул ему, как маленькому мальчику, и вышел.

— Ну, вот и конец шахте, — вполголоса сказал себе Марк, когда за доктором закрылась дверь. — И не только ей. От нее зависело так многое. Жаль, что я не согласился передать Розиру половину прав, — с горькой иронией подумал он.

Завидев шествующую к ней знакомую высокую фигуру, Тилли приподнялась со стула у кровати, но сразу же опустилась обратно. Когда Бидди подошла, Тилли протянула руки ей навстречу.

— Миссис Дрю, как хорошо, что вы пришли.

— И я рада видеть тебя, девочка.

Они с искренней радостью взялись за руки. Потом Бидди принюхалась и, брезгливо поморщившись, покрутила головой.

— Фу! Ну и запах. Кети мне рассказывала, но, кажется, здесь воняет похуже, чем от наших выгребных ям.

— Не сразу, но можно привыкнуть. Нельзя сидеть на постели, миссис Дрю, — тихонько предупредила Тилли, когда Бидди собралась присесть на край кровати. — Здесь это запрещают.

— Понравится им это или нет, но я на минутку присяду, — опускаясь на кровать, невозмутимо проговорила миссис Дрю.

— Как мне приятно вас видеть, — слабо улыбнулась Тилли, покачав головой.

— Я приехала бы раньше, да никак не могла вырваться. Но Кети с Сэмом мне подробно рассказывали, как у тебя дела. Да, моя дорогая, была ты худенькая, а теперь совсем светишься.

— Это вы верно заметили… Как живете?

— К сожалению, хвалиться особенно нечем. Вот Сэм устроился на свечной завод. Только с тех денег, что там платят, он сильно не растолстеет. Зимой с работой особенно плохо, очень трудно найти место, — миссис Дрю наклонилась и взяла Тилли за руку.

— Большое спасибо, что ты позволила нам взять, что было у тебя в узелке. Мы продержались две недели. Это была такая удача. Но я в долгу не останусь, обещаю что-нибудь и для тебя сделать.

— Миссис Дрю, вы и так много сделали для меня. Вы приютили меня, когда я оказалась на улице.

— Я как раз пришла об этом поговорить. Когда ты выходишь отсюда?

— Мне разрешили остаться здесь два-три дня, не больше, а потом придется отправиться в приют.

— Еще чего выдумала, приют! — Бидди возмущенно тряхнула головой. — Ни в какой приют ты не пойдешь, а вернешься ко мне. Наслушалась я об этом приюте. Господи! Вижу уж, что тут делается.

— Здесь большинство стариков.

— Я заметила.

— Но я благодарна, что они поставили меня на ноги. А как вы сюда добрались, шли пешком, так далеко?

— Сначала пешком, потом меня догнала телега. На ней везли из поместья продукты на рынок. Возницей был садовник, он меня и подвез, а по дороге только о том и говорил, что делается в особняке.

— Он не рассказывал, как… хозяин?

— Почти только о нем разговор и шел. Мистер Сопвит все время буйствует, и, похоже, что он немного тронулся умом.

— Хозяин? Неужели?

— Так садовник говорит. Хоть и без ног, но гоняет их сильно.

Тилли наклонила голову и закусила губу. Ей была невыносима сама мысль о том, что Марк лишился ног. Лежа по ночам без сна, она пыталась представить его, когда ему отрезали ноги, и каждый раз к горлу подступала тошнота.

— На прошлой неделе он выгнал сестру, которая ухаживала за ним, — рассмеялась Бидди. — Садовник сказал, что хозяин запустил в нее чем-то. В доме все вверх дном. За мистером Сопвитом теперь ухаживает лакей, да только хозяин опять недоволен. Раньше никто не слышал от него бранных слов, а сейчас ругается хуже сапожника. Похоже на то, что он настраивает против себя прислугу, а если вспомнить, что ты о нем мне рассказывала, то кое-кто на этом погреет руки… Тебя кто-нибудь еще навещает?

— Да, приходил Стив. Вы его знаете: Стив Макграт и Саймон, мистер Бентвуд, фермер. Он приезжал каждую неделю, — она отвернулась.

— И что он посоветовал тебе делать?

Тилли бросила взгляд на миссис Дрю, и ей стало ясно, что от нее ничего не могло укрыться.

— Он хочет… снять для меня комнаты… в Шильдсе, — потупилась Тилли.

— И что потом?

— Что вы имеете в виду, миссис Дрю?

— Ты меня хорошо понимаешь. У некоторых фермеров еще достаточно денег, чтобы содержать женщину на стороне. Ты согласишься на это?

— Нет! Нет, миссис Дрю, — затрясла головой Тилли. — Я на это ни за что не пойду.

— Я так и знала. А теперь вот что ты сделаешь. Как только доктор выпустит тебя отсюда, ты сразу возвращайся к нам. Если не сможешь сообщить, чтобы мы за тобой приехали, у рынка сядешь на повозку, что возит народ в город. Доедешь до деревни, а оттуда до нашего дома останется пройти с милю. Доберешься сама?

— Конечно, миссис Дрю. Спасибо вам. И я жду не дождусь, когда уйду отсюда.

Они посмотрели в глаза друг другу и снова сжали руки.

Через три дня Тилли возвращалась из больницы в поселок. Доехав на повозке от рынка в Шильдсе до перекрестка, она вышла и сразу почувствовала, что ноги отказываются идти. Ей стало ясно, что добраться до дома будет не просто.

Было три часа дня, внезапно пошел снег. По дороге Тилли пришлось несколько раз останавливаться, чтобы перевести дух, прислоняясь то к дереву, то к каменной стене. Когда девушка, замершая и обессиленная, наконец добралась до дома, казалось, что вот-вот свалится без чувств.

Бидди стащила с нее пальто и башмаки, растерла окоченевшие ноги, попутно распорядившись, чтобы в постель для Тилли положили горячий кирпич и разогрели суп на костях. Теперь это был их ужин. Тилли за все время не проронила ни слова.

Через полчаса, тепло укутанную, ее уложили на согретый матрац, на котором она пролежала пластом несколько дней. На следующий день после того, как она поднялась с постели, в дверь постучали. Тилли в это время сидела у очага. Бидди открыла дверь: на пороге стоила молодая, тепло одетая женщина.

— Я из имения, меня зовут Филлис Коутс. Хозяин прислал сюда меня и… мистера Лейбурна, — она кивнула в сторону мужчины, стоявшего у экипажа. — Могу я поговорить с Тилли, Тилли Троттер?

— Входите, — пригласила Бидди и подумала, что не слышала, как они подъехали. Наверное, тонкий слой смерзшегося снега приглушил звуки. Перед тем как закрыть дверь, она бросила взгляд на кучера, а потом медленно подошла к очагу, у которого приехавшая женщина разговаривала с Тилли.

— Привет, Тилли, как ты?

— Хорошо, Филлис, хорошо. Приятно видеть тебя. Спасибо, что заехала.

— Я не сама приехала. Спасибо, — она поблагодарила Видди, пододвинувшую ей стул. — Должна была ехать не я, а миссис Лукас, — затараторила она, — но она не смогла, сказала, что сильно метет, хотя хозяин велел именно ей приехать сюда и передать, чтобы ты его навестила.

— Навестить его мне? — тихо ахнула Тилли.

— Да, — кивнула Филлис, — такое было распоряжение. Но не Саймс его передал. Хозяин говорил с Пайком, и тот сообщил миссис Лукас приказ хозяина. Но по твоему виду могу сказать, что сейчас поездка не для тебя.

— Со мной… все в порядке, Филлис. Только вот ноги немного дрожат.

Тилли видела, как Филлис бегло оглядела комнату вместе с сидевшими у огня Фанни, Джимми и Артуром. По ее лицу было видно, как режет ей глаз окружающая нищета.

— Пока ты лежала в больнице, хозяин через доктора Кемпа следил, как идут у тебя дела… Он приказал миссис Лукас отправлять тебе еду. Ты знаешь, что я почти постоянно нахожусь наверху, и она говорила, что выполняет распоряжения хозяина, но я в этом что-то сомневаюсь, что скажешь?