Рон Уизли разозлился и был уже готов подойти к Перси, когда кто-то заговорил.

Дэвид достаточно наслушался. Теперь пора действовать.

– Вы не перестаете удивлять меня, – он говорил достаточно громко, чтобы его слышали все собравшиеся, несмотря на движение и разговоры. – Это правительство снова и снова доказывает, что состоит из некомпетентных дураков, больше заинтересованных в набивании своих карманов и личном удобстве, чем в благосостоянии людей, которым, как предполагается, они служат. И все вы вызываете у меня почти такое же презрение, разрешая управлять вами и позволяя коррупции распространяться подобно чуме, потому что это не затрагивает вас персонально или потому, что вы получаете от этого выгоду, – он сделал паузу и затем сказал то, что, как он знал, оскорбит их гордых обладателей. – Вы хуже, чем магглы или правительство этой планеты. По крайней мере, в маггловском мире есть подобие борьбы против упадка, а вы позволяете себе гнить в нем.

Мертвая тишина последовала за словами, все взгляды устремились к Дэвиду, и он выступил вперед, чтобы его увидели все. Он посмотрел прямо на Перси и сказал в том же тоне:

– Представьте мое удивление этим утром, когда я услышал, что мою дочь забрали люди из Министерства, и никто не позаботился сказать об этом мне, ее отцу.

Перси посмотрел на стоящего перед ним человека в смущении перед его абсолютной уверенностью и самоуверенной позицией. Этот человек не должен быть здесь, более того, он не должен вести себя так, словно имеет власть. Это не укладывалось в привычный порядок вещей. Перси моментально отбросил эти соображения и громко спросил:

– Мистер Барнс, вы должны понимать, что в волшебном мире все делается по-др…

– Я ничего [i]не должен[/i] понимать. Вы слишком часто переходите границы.

Драко, все еще кипевший от наглости этого маггла, который прилюдно высмеял их всех, встал, схватив в гневе свою палочку, и сказал громким голосом:

– Авроры, выведите этого человека на основании того, что само его присутствие является нарушением наших законов. Он – маггл, не связанный с этим судебным разбирательством. У него нет права здесь находиться.

Блестящие глаза остановились на Драко, и в словах послышался тихий смешок, когда Дэвид издевательски сказал:

– Это у меня нет права находиться здесь? Нет, Драко, это у тебя нет права находиться здесь. Ты должен гнить в тюрьме эти шестнадцать лет. Всегда такой же скользкий, как змея. Конечно же, хитрый. Но слишком высокомерный, – затем Дэвид Барнс изменил свою позицию и, неожиданно став излучать силу, рявкнул. – Авроры! Арестуйте Драко Малфоя.

Трое Авроров, не раздумывая, отреагировали на силу в словах Дэвида, пока окружающие благоговейно смотрели на него. Аура магии становилась все сильнее, он почти светился. Очень немногие, если кто-нибудь вообще, видел такую мощь. На памяти живущих только Альбус Дамблдор и Темный Лорд вели себя подобным образом.

Сириус был ошеломлен, когда он почувствовал магию, излучаемую этим человеком. Дэвид Барнс был магглом. Он не владел магией. Кортни – ведьма, хотя ее родители – магглы. Ее отец совершенно отвергал идею магии. Тем не менее, он излучал силу, которую Сириус не видел много лет… кроме того, знакомую силу. Его взгляд потемнел, когда он узнал этого человека.

Альбус быстро двинулся, подхватывая падающего в обморок Сириуса. Тщательно смакуя удовольствие от возможного продолжения, он просто наблюдал, как Дэвид, не Гарри, делал свою работу. Драко Малфой выкрикивал непристойности, требуя, чтобы его отпустили, но Авроры не подчинялись, принужденные выполнять требуемые обязанности непонятной силой. Движение справа привлекло внимание Альбуса, и он увидел Кортни Барнс, прокладывающей дорогу к своему отцу через толпу.

Дэвид говорил намеренно сдержанным тоном, купаясь в возрастающей ярости, он чувствовал, как идет волна силы:

– Нет, Драко, это у тебя нет права находиться здесь. Ты должен гнить в тюрьме эти шестнадцать лет. Всегда такой же скользкий, как змея. Конечно же, хитрый. Но слишком высокомерный. – Он чувствовал, как внутри прорвало плотину, когда сила, похороненная им много лет назад, прорвалась по призыву эмоций. Дэвид не пытался остановить ее, позволив своей магии течь свободно, хотя и полностью контролировал ее, чтобы она не вырвалась на свободу. Пока.

Когда он поспешно отдавал приказы Аврорам, он чувствовал скрытую силу, которой у него еще никогда не было. Это было едва различимое, но очень сильное подтверждение его распоряжений. Эта сила, какая бы она не была, на самом деле обеспечила выполнение приказов. Он неожиданно осознал, что это должно быть была сила, которую обеспечил ему Посох Мерлина. Дэвид посмотрел на Альбуса и увидел, что тот очень хорошо понимает, какие именно силы здесь действуют. Он видел смятение в глазах Сириуса и, наконец, осознание, после которого тот потерял сознание.

Что-то встряхнуло его чувства, и он ощутил, как его сила неожиданно превратилась в поток. Казалось, его собственные внутренние силы напали на чуждые силы Посоха Мерлина. Вспышка понимания. Он обуздал свои силы, надел узду на свою магию, и магия окутала его по желанию. Он [i]приказал[/i], чтобы новые силы стали частью его, стали его силой.

Обостренные магические чувства Альбуса помогли ему разглядеть возникшую борьбу. Он оцепенел, желая знать, может ли что-нибудь сказать, помочь? Но тут же расслабился, почувствовав, что Гарри самостоятельно решил эту проблему. Он ощутил скрытое изменение баланса сил в комнате, словно каждый присутствующий и все происходящее теперь важны только в смысле их отношения к Гарри, к его силе. Над комнатой повисло молчание.

Вырезанный из дерева посох вдруг появился в руке Гарри.

Настоящий человек Мерлина. Последнее свидетельство, символ, что сила присвоена, и теперь снова может проявиться в человеке.

Дэвид в удивлении сжал посох, и, сделав это, получил ответы на свои вопросы. Впечатления и воспоминания, существующие среди людей, обладающих Посохом Мерлина, текли в него, даруя понимание того, что только что произошло и что должно принести будущее.

Он оглянулся проверить, понимает ли кто-нибудь еще скрытое значение происходящего. Казалось, нет. Тогда его глаза остановились на Перси.

По растущему в глазах Перси страху Гарри понял, что Перси точно осознавал значение Посоха, и, в придачу, кем был он сам. Тем не менее, Дэвид позволил глазам путешествовать по комнате, пока не отыскал глазами дочь, которая только что пробралась через толчею и бежала к нему.

Он обернулся к ней и раскинул руки, когда она обняла его.

– Я знала, что ты придешь, – запыхавшись, восторженно сказала она.

Дэвид мягко поцеловал ее в лоб. При этом его сила достигла высшей точки, которую никто не мог даже представить. Это отразилось в комнате и в телах людей. Рон, еще не осознавший правду, почувствовал, как сила ослабила груз его бремени и как прошла через него. Драко почувствовал в сердце укол страха. Перси ощущал это как полностью парализующее чувство поражения и рока. Она по-разному повлияла на каждого из присутствующих. Не зная, что только что случилось, Дэвид, обняв за плечи дочь, обернулся и обратился к Перси.

– Вы освободите тех, кого только что осудили, и будете ждать меня в своем кабинете. Я встречусь с вами в течение двух часов.

С этим Дэвид покинул зал суда, одной рукой держа посох, а другой обнимая Кортни и Амелию, уверенно шагавшую рядом.

Совершенно не подозревая, какая драма только что разыгралась под ними в Зале Суда номер десять, остальные посетители и чиновники министерства занимались своими делами. Никто не обратил внимания на человека, которого сопровождали две девочки-подростка, разве что удивлялись, что девочки не в школе. Никто не остановился посмотреть, как они вышли из лифта на втором уровне, подошли к двери с табличкой «Магический исполнительный орган – отдел по делам семьи» и вошли.