Как ни смотри, но Рождественский день у Барнсов прошел отлично. И вечером они пошли в гости к родителям Кэтрин. Кортни чуть не упала, когда увидела там Бенджамина Джонса, ее одногодку из Райвенкло. Он был полукровкой и, скорее всего, его отец имел дела с братом Кэтрин – Якобом.

После того, как родители Бенджамина, Норман и Луна, узнали, что здесь есть еще волшебники, они сразу подошли к Барнсам, чтоб поговорить, предварительно отойдя в дальний угол.

Кэтрин узнала то, что Луна ведьма и Бенджамин самый младший и единственный с волшебными способностями из их восьми детей. А вечеринка тем временем продолжалась.

Джонсы и Барнсы, по крайней мере Луна, Норман и Кэтрин, болтали. А Дэвид почти все время молчал, лишь иногда кратко отвечал на вопросы, адресованные ему. Но вскоре настало время прощаться.

Луна, заинтересованная поведением Дэвида, протянула ему руку. Он в свою очередь посмотрел на нее с недоверием, но руку все же пожал. Она, пожав руку Дэвида, посмотрела на его ладонь и сказала, глядя ему в глаза:

– Вы не знаете, какому миру вы принадлежите.

Затем она последовала за мужем и сыном, которые уже выходили за дверь.

А Дэвид смотрел на нее шокированно.

Следующим утром Кэтрин специально встала раньше, чтоб поговорить с Дэвидом, пока не проснулись дети. Она застала его на кухне, когда он читал газету и пил Горячий шоколад.

– Нам надо поговорить, – и, не дождавшись согласия, сразу задала вопрос. – Ты едешь в Хогвартс или нет?

Дэвид закрыл газету и решительно ответил:

– Нет.

Кэтрин, сузив глаза, чуть ли не скрипя зубами:

– Почему нет?

– Я не хочу! – сказал он, не скрывая злости.

Кэтрин уже открыла рот, чтоб накричать на него, но вдруг услышала чей-то всхлип. Обернувшись, они увидели Кортни, которая бежала наверх, к себе в комнату.

Дэвид первый раз видел Кэтрин настолько злой: она внезапно встала и залепила ему пощечину.

– Мне уже все равно, если ты мне не говоришь. Но тебе лучше пойти туда и поговорить с Кортни. Она имеет право знать! Я не хочу видеть тебя до тех пор, пока ты не решишь все свои проблемы!

Голос Кэтрин повышался по мере этой тирады, и под конец она уже кричала на ошеломленного мужа, который держал одну руку на щеке, куда она недавно ударила. Затем она вылетела из комнаты и заперлась в библиотеке.

Дэвид, просидев не меньше получаса, взял первую попавшую куртку и вышел из дома. Три часа он гулял в парке, наедине со своими мыслями. Земля была покрыта снегом, и озеро уже давно замерзло. В столь ранний час на улице было всего несколько конькобежцев. Очистив скамейку под березой, он сел. Он держал голову руками, размышляя как ему поступить.

В пять часов вечера дверь медленно отрылась и Дэвид Барнс тихо вошел. Повесив свою куртку, он поднялся по лестнице. Кэтрин смотрела на него красными, заплаканными глазами из гостиной, где она сидела.

* * *

В комнату Кортни кто-то постучал.

– Войдите, – сказала она, откладывая книгу, подарок Анжелы на Рождество. Дверь открылась, на пороге стоял ее отец.

– Можем мы поговорить?

Девочка посмотрела на него тяжелым взлядом и кивнула.

– Я прошу прощения, Кортни… я…

– Ты сказал, что стараешься. Так постарайся приехать в Хогвартс.

– Я не могу поехать, дорогая. Не могу. – Дэвид Барнс выглядел отчаянным и… испуганным.

Кортни впервые видела своего отца таким.

– Почему не можешь? – Кортни и не почувствовала, как слезы снова полились из ее глаз.

Дэвид отвел взгляд от дочери.

– Я… я не готов.

– Что ты имеешь ввиду? Пожалуйста, папа, я хочу чтобы ты поехал. Пожалуйста, приезжай.

Мужчина сел на стул у стола.

– Я… – он остановился.

Промолчав с минуту, он поднял глаза на Кортни, он тоже плакал.

– Кортни, для меня это так тяжело говорить, я… ты… не первая ведьма которую я вижу… – сказал он на одном вздохе, больше не смотря на нее. – Мой отец был магом, мама – волшебницей.

– Что!? – спросила девочка, не веря в сказанное.

– Я люблю тебя, Кортни, я не хотел, чтоб они сделали с тобой то же, что и со мной. – Выговорил Дэвид хриплым голосом.

– Что ты говоришь? Кто это они? Что сделали?

– Ты знаешь, о чем я; что они сделали… Я рассказывал тебе об этом, после того как ты мне написала в сентябре, – прошептал он

Кортни застыла, так как она, наконец, поняла, что отец хочет сказать. Она посмотрела на него, уже понимая его поведение.

Она снова зарыдала. Притянув Дэвида за руку, она обняла его, он тоже прижал ее к себе. Так они сидели некоторое время, потом Кортни, фыркнув, немного отодвинулась, чтоб посмотреть на него. Он тоже плакал. Отец поцеловал в лоб и вытер ее слезы.

– Я люблю тебя Кортни, но я так долго пытался забыть свое прошлое… это не легко. Это очень тяжелые воспоминания. Я думал, будет достаточно рассказать тебе все, но это не… я знаю, что этого недостаточно. Но пока я сделал все, что мог и я не могу вернуться… я не смогу их принять вновь.

Кортни снова обняла его, рыдая.

– Я люблю тебя, папа. Я люблю тебя, Гарри…

Дэвид снова заплакал, его так не называли уже шестнадцать лет.

Кэтрин вздохнула с облегчением, когда увидела, как появились Дэвид и Кортни, причём Дэвид обнимал Кортни за плечи. Оба, по-видимому, плакали, но, казалось, они решили между собой все вопросы. Она встала с кушетки, когда они вошли, и задала всего один вопрос:

– Ты едeшься в Хогвартс? – У Кэтрин упало сердце, когда она увидела затравленный взгляд Дэвида. Она почувствовала, как вновь возвращается её гнев. Кэтрин хотела что-то добавить, однако Кортни её опередила:

– Нет, мам, он не едeт, но всё в порядке.

Кэтрин строго посмотрела на дочку, а потом мягко сказала:

– Кортни, иди в свою комнату. Мне нужно поговорить с твоим отцом.

Кортни быстро обняла отца и пошла в комнату. С некоторым беспокойством Дэвид последовал за Кэтрин в библиотеку. Как только дверь закрылась, она повернулась и сказала мужу твёрдым голосом:

– Я велела тебе разрешить свои проблемы, а не убеждать Кортни, что ты способен взять на себя эту ответственность. Тебе нет оправдания! У тебя нет причин не ехать. Это твоя обязанность, как родителя, поддерживать своих детей. Ты отправишься с нами; это твоя семья, Дэвид!

– Нет, ты не понимаешь, я НЕ МОГУ вернуться в Хогвартс! – воскликнул Дэвид.

– Тогда скажи почему?

Дэвид вдруг запнулся, испуганно глядя на Кэтрин, тяжело опустился на стул и закрыл лицо руками. Кэтрин пристально смотрела на него, сложив руки на груди. Затем, все ещё глядя на свои руки, он мягко сказал:

– Помнишь, ты спрашивала меня, почему у меня нет друзей, а я ответил, что мои друзья предали меня? Что я был исключён из школы, и вышвырнут из общества?

Кэтрин медленно опустила руки и села, ожидая продолжения. Он нечасто заговаривал о своём прошлом, и она слишком долго ждала этого. Если он был готов поговорить об этом, она будет слушать, не прерывая его.

– Кэтрин, школой, из которой меня исключили, был Хогвартс. Это магический мир предал меня. Мои друзья? Они все думали самое худшее обо мне, когда я больше всего нуждался в них. Поэтому это так тяжело. Помнишь, на кого я был похож, когда ты впервые встретила меня? Ты помнишь, СКОЛЬКО мне потребовалось времени, чтобы вновь стать нормальным человеком? ВОТ что сделал со мной магический мир. Я не могу вернуться в Хогвартс Кэтрин! Я не готов.

Сказать, что Кэтрин была ошеломлена, это ничего не сказать. Она долгое время просто тихо сидела, глядя в пространство. Затем спросила дрожащим голосом:

– Ты волшебник?

Дэвид кивнул. Кэтрин в замешательстве тряхнула головой:

– Почему ты никогда не говорил мне? – В ее голосе чувствовался сдержанный гнев, когда она смотрела на него с недоверием.

Дэвид опять опустил глаза:

– Я хотел забыть, оставить ту жизнь в прошлом навсегда. Я не хотел вспоминать, что когда-либо держал в руках волшебную палочку. Я желал убежать от того, что случилось. И у меня это получалось в течение 16 лет. А потом… – Он резко встал. Подошел к окну и, глядя в ночь, продолжал: – Я не знаю, к какому миру принадлежу. Я не знаю, кто я.