Она открылась без разрешения, и вошел очень хмурый и расстроенный Альбус Дамблдор.

– Извините меня, мне надо поговорить по делу исключительной важности.

* * *

Кортни сидела, всхлипывая, на кровати в изоляторе, вцепившись в Гермиону мертвой хваткой. Фред стоял около стены, обнимая свою плачущую жену. Джорджа послали, чтобы забрать Майкла из комнаты дневной заботы. Они даже не знали, как рассказать ему. Альбус и Сириус закрывали занавески кровати, где лежало тело. Кортни настаивала, чтобы посмотреть самой. В любом случае, они не смогли убедить ее.

Альбус видел смерть молодой (по стандартам волшебников) матери, и это разбивало ему сердце и заставляло задуматься о последствиях. Он повернулся к Сириусу и начал говорить:

– Мне ну…, – предложение резко оборвалось, как будто внезапная боль пронзила его сердце. Он почти поперхнулся. Он неистово оглядывался вокруг, его взгляд остановился на Фреде. – Фред, – он еле смог выговорить, – П-пожалуйста, пойдите в дом Барнсов…

Как только Фред услышал это обращение, он увидел, что очень побледневший Альбус Дамблдор внезапно упал.

Сириус подскочил к директору, к нему быстро присоединились Фред и Меган. Альбус смотрел на Фреда стекленеющими глазами:

– Иди! – довольно внятно прошептал он. Фред колебался.

– Фред, иди! Мы позаботимся об Альбусе. Иди к Дэвиду Барнсу.

Сказал Сириус, прислоняя директора, к кровати отправляясь за Мадам Помфри.

Пока Гермиона поддерживала Кортни (которая совсем забыла, что произошло), она наблюдала, как паникующая Мадам Помфри вместе с обеспокоенным Сириусом кладут директора на кровать. И затем Поппи пытается выяснить, что случилось.

Через несколько минут она останавливается и отводит Сириуса в сторону:

– Я предлагаю, чтобы вы нашли Минерву. Пусть она решит дела с Министерством. У Альбуса обширный инфаркт.

– Насколько это серьезно? – спросил Сириус тихим голосом.

Поппи прикусила губу:

– Специалисты необходимы немедленно, или он умрет от остановки сердца.

Фред так нервничал, что почти бежал до того, как позвонил в дверь дома Барнсов. Годы прошли с тех пор, как ему приходилось приносить такие новости. Во время войны к нему часто обращались, чтобы он уведомил семьи о смерти близких. Это была его обязанность – рассказывать родственникам и детям о смерти очень близких людей. Это было ужасно. Но это задание отличалось от прошлых, и в каком-то смысле оно было тяжелее.

Во время войны риск осознавался. Даже те, которые не боролись активно, знали, что существует риск. Пожиратели Смерти не выказывали никакой милости к мирному населению. Но это…

Это было совершенно неожиданно, и не имело смысла! Присоедините к этому то, что Фред знал о Дэвиде…, им овладел страх. Ему нравилась Кэтрин, хотя он знал ее в основном по рассказам Меган и Аманды. Он больше знал о Кортни через Калеба и по личному общению. Она встречала его и его брата-близнеца в общих компаниях несколько раз. Она была блестящая молодая девушка. Она рассказывала ему, что ее отец постепенно примиряется с идеей, что она станет ведьмой.

Что можно было с этим поделать? Что Дэвид Барнс будет делать теперь? Что будет делать Кортни? Насколько Фред мог судить, Кортни нашла свое место в новой культуре, которую она приняла. Она не откажется от этого. Разрушит ли это семью полностью?

Он нерешительно подошел и нажал кнопку звонка. Через несколько мгновений Дэвид открыл дверь. Когда он увидел, кто его гость, он выразил легкое удивление.

– Мистер Уизли, чем могу помочь? – и он протянул руку.

Фред внутри удивился этой реакции. Дэвид был намного более вежлив, чем несколько месяцев назад за ужином, даже более вежлив, чем когда Фред и Меган забирали Кэтрин и Майкла всего несколько дней назад.

– Могу я войти? – сказал Фред, крепко сжимая руку Дэвида.

Дэвид просто кивнул и шагнул назад, предлагая Фреду войти. Фред нервно вытер руки о брюки и вошел в дом. Они вошли в гостиную и сели, Дэвид ожидал, чтобы Фред объяснил причину своего визита.

– Дэвид… – смог вымолвить Фред и сделал глубокий вдох.

Дэвид сдержанно посмотрел на него. Он ощутил неприятное чувство в желудке; он прежде никогда не видел, чтобы Фред нервничал, он не мог поймать его взгляд. Что-нибудь случилось с Кортни?

– Дэвид… о, Мерлин! Дэвид, в Хогвартсе кое-что произошло.

Сердце Дэвида подпрыгнуло, и он напрягся ожидая, чтобы Фред рассказал, что случилось.

– Кэтрин ушла с презентации Кортни, расстроенная, и побежала в ванную комнату. Меган последовала за ней. Я не вполне понимаю, почему Кэтрин расстроилась, но она… когда она шла назад с Меган…

Фред внезапно замолчал.

Глаза Дэвида расширились от страха, и он вскочил в волнении:

– Что случилось? – требовательно спросил он.

– Она упала, когда лестницы двигались. Кэтрин умерла.

Он только услышал, как Дэвид Барнс с легким вздохом упал на пол, непонимающе глядя на Фреда. Затем он медленно стал трясти головой, тихо бормоча. Фред осторожно подошел, чтобы слышать.

– Нет, нет… о, Боже, пожалуйста, нет! Нет!… – его голос был полон боли.

– Дэвид, мне жаль. Мне ужасно жаль, – мягко сказал Фред, – Я не знаю, как утешить вас…

Фред замолчал, когда Дэвид встал и посмотрел прямо на него, его глаза горели гневом и ненавистью.

– Отведите меня к моей жене, – потребовал он ледяным тоном.

Фред поспешно кивнул и вынул портал. Он обхватил плечо Дэвида, сказал: – Изолятор, – и мир растворился вокруг двух мужчин.

Через мгновение они оказались в изоляторе Хогвартса. Дэвид не казался смущенным незнакомым средством перемещения. Как только он обрел точку опоры, он ринулся к кровати, где его дочь все еще цеплялась за Гермиону Грейнджер.

Увидев отца Кортни, Гермиона стала освобождаться из объятий девочки. Кортни, не видя отца, еще крепче прижалась в ней.

– Кортни, твой отец здесь, – прошептала она. Кортни села прямо, оглянулась и кинулась в его объятия. Он крепко обнял всхлипывавшую дочь, и тихие слезы вновь потекли по его щекам. Дэвид медленно взял ее на руки и сел на стул.

Немного позже Кортни уснула у него на руках, и он нежно положил ее на кровать. Затем он повернулся к Фреду и Гермионе, которые все еще были в комнате.

– Где она? – сдавленно спросил он.

Гермиона тихо повела его к занавешенной кровати в углу и открыла занавеску. Затем она вернулась к кровати Кортни, чтобы оставить Дэвида одного.

Он не хотел в это верить. Он хотел, чтобы это была ужасная ошибка. Она не может умереть, не его Кэтрин. Не его жена. Он проверил пульс, положил руку на ее сердце и приказал своей магии излечить ее. У него лучше всего получалось лечение прикосновением. Чтобы лечить ему не нужна была палочка. Это должно сработать.

Но она лежала холодная и неподвижная. Не было никаких сомнений, что она была мертва. И он ничего не мог сделать. Он тяжело опустился на стул у кровати, схватил ее неподвижную руку и вновь заплакал. Он нежно дотронулся до ее щеки и тихо сказал:

– Кэтрин, Кэтрин, я люблю тебя. Мне жаль, – его голос сорвался, – Мне так жаль, что никогда не смогу сказать тебе. Я люблю тебя, Кэтрин, но я не мог заставить себя рассказать тебе правду о моем прошлом. Но я так сильно люблю тебя. Ты и дети – весь мой мир. Почему это случилось? Почему тебя забрали у меня? – Он говорил почти шепотом и почти рыдал, – Я люблю тебя. Ты научила меня, как любить. Ты помнишь, что со мной было, когда мы встретились в первый раз? Я был закрыт от мира, с холодным сердцем, отстраненный. Ты открыла мою скорлупу, ты изменила мою жизнь, Кэтрин! Ты спасла меня от той горечи, которая уничтожала меня. Я… – он замолчал и крепче сжал ее руку, – Я не знаю, смогу ли я сделать это снова. Ты была моим спасением. Кэтрин, пожалуйста, помоги мне, как мне в этот раз спастись от этой горечи, без тебя? – Мучительное рыдание вырвалось из его горла, и наконец, он заплакал. Он не мог справиться с горем и болью, которая обрушилась на него. Он осознавал только ее холодную руку в своей.