— Тревога!

И убежал.

Теперь Ринальдо остановился, обеспечил себе безопасность с тыла, поставил лампы на землю и стал ждать, что последует.

Одетый во все черное человек, с седыми волосами и седой бородой, подошел к нему и закричал:

— Как ты посмел?! Кто ты? Чего тебе надобно тут?

Ринальдо спокойно ответил:

— Это я спрашиваю тебя, кто ты. После твоего ответа последует мой.

Старик помолчал минуту-другую и опять спросил:

— Ты здесь один?

— Сейчас узнаешь, — закричал Ринальдо, подскочил к нему, схватил его, притиснул к стене и приставил пистолет к его груди.

Старик весь дрожал, но молчал. Ринальдо опять спросил:

— Кто ты?

Старик не ответил. Ринальдо встряхнул его и крикнул:

— Отвечай, или я пристрелю тебя!

— Я, правда, вижу, что имею дело с отважным, решительным человеком, но все-таки я тебя не боюсь.

— Ты дрожишь!

Ринальдо отпустил его. Старик уже хотел было говорить, как увидел, что к нему идут три здоровенных парня с саблями наголо.

— Хватайте, — крикнул старик, — хватайте этого безрассудного человека!

— Если ты можешь держать ответ за это приказанье перед графиней Вентимилья, ведь я ее брат, — откликнулся Ринальдо, — так повели меня изрубить на куски. Но я стану защищаться, пока хоть пальцем буду в силах шевельнуть. Если они ко мне приблизятся, я пристрелю тебя первого.

— Стой! — крикнул один из трех парней. — Этот голос мне знаком. Провалиться мне на этом месте, если ты не мой восставший из могилы атаман Ринальдини.

— Как зовут тебя? — спросил Ринальдо.

— Неро.

— Неро? Ты?

— Неужели это вы?

— Это я. Я твой атаман и приказываю тебе и твоим товарищам сложить оружие.

— Друзья! — крикнул Неро. — Слушайте приказ моего атамана, отнеситесь к нему с должным почтением и опустите ваше оружие. Перед нами достославный Ринальдини, и он говорит с вами.

— Молчи! — гаркнул старик.

— Что вы сказали? Я выступаю на стороне моего атамана, я буду сражаться рядом с ним и умру вместе с ним.

— Пусть они подойдут, Неро, — сказал Ринальдо, — мы их встретим как подобает! Мои люди в замке будут меня искать, и вскоре мы получим подкрепление.

— Закройте опускные двери! — крикнул старик.

— Бесполезная предосторожность! — прервал его Ринальдо. — Для моих людей нет крепких запоров.

— Это мы еще поглядим, — сказал старик.

Но тут из подвала, через который Ринальдо проник сюда, выбежали несколько человек с криком:

— Тревога! Тревога! Замок захвачен, его заняли солдаты! Мы преданы и погибли!

— Спасайтесь! — закричал старик и кинулся вслед за бегущими.

Неро взял Ринальдо за руку и сказал:

— Следуйте за мной! Нас они не схватят.

В подземелье всеобщее смятение. Крики, вопли, проклятья; Ринальдо казалось, что он слышит женские голоса и детский плач. Не зная, как объяснить все, что происходило вокруг, Ринальдо спокойно следовал за Неро.

Они миновали несколько подвалов и через какую-то нору поднялись наверх. Только тут, наверху, Неро тихо произнес:

— Эту дорогу знаю один я. Случай открыл мне ее, а я это утаил, потому что давно понял, что тутошнему хозяйству однажды придет ужасный конец… А теперь нам придется ползти на четвереньках!

Так проползли они через устье скальной пещеры, выход из которой вел в дикую горную местность. Они подкатили осколок скалы к устью пещеры и перебрались в другую пещеру, усыпанную ветками кустарника, и уже в ней присели отдохнуть.

Неро поцеловал руки своему атаману и начал рассказывать:

— Черт побери! Как я рад, что вижу тебя наконец-то, атаман! О том, что лекари тебя вернули к жизни, я уже знал, но говорили, — не знаю, кто пустил этот глупый слух, — будто ты ушел в монастырь. Этому я не поверил. Но раз я ничего о тебе не слышал и тебя не видел, то в конце концов решил: что ж, может, он сменил саблю на четки, чтобы себя и нас всех примирить с Небом. Я снова взялся за свое старое ремесло, но много на нем не заработаешь. В конце концов я вернулся к нашему Чинтио, тут дела пошли лучше. Мы проводили вполне пристойные операции и частенько выкидывали отчаянные фортели. Ты же знаешь, как это бывает!

— Однако, — спросил Ринальдо, — как ты попал в замок графини Вентимилья?

— Так слушай! Мы расположились у Сарсони, отсюда Чинтио послал меня с письмом в Марсалу. «Господину Флорио, коммерсанту из Корфу, в настоящее время проживающему в Марсале» — значилось на конверте. Я вручил письмо и — надо же! — коммерсантом Флорио из Корфу оказался… наш дорогой почтенный господин из Фронтейи. У него проживала и синьора Олимпия…

— Олимпия?

— Она самая. Правда, чуть старше, но по-прежнему столь же обворожительная. Она, узнал я, заарканила одного старого, влюбленного в нее глупца и отдала ему свою руку…

— Олимпия замужем?

— …и стала тем самым графиней Вентимилья.

— Что ты говоришь? Олимпия и есть графиня Вентимилья?

— Да, она самая. Старый господин, ее супруг, был с ней очень даже счастлив. Ни единая мысль о корсиканском капитане, об атамане разбойников, о наместнике в Низетто, о всех добрых друзьях чародея из Фронтейи, о… — кто знает, о ком еще до и после того! — не омрачила его покоя. Он осушал бокал, который Олимпия ему наполняла, con amore [16]и лежал senza dolore [17]в упоении в ее объятьях всякий раз, когда ему было дозволено, и был безмерно доволен.

— Желаю ему всяческого благополучия!

— И я того же желаю. Воображение и вера — это два изумительных подарка Небес нам, бедным, жалким существам!

— А как жилось тебе в Марсале?

— В доме графини я жил прекрасно, просто припеваючи, и не думал о том, чтобы уезжать. Но вот графиня с господином Флорио собрались ехать в замок. Она взяла меня с собой, они осыпали меня похвалами и уймой обещаний заманили в подвал, где вы меня и нашли.

— Ив этом подвале?..

— Мы чеканили монеты.

— Фальшивые?

— Они, правда, были не так хороши, как должны бы, хотя по весу тяжелее фальшивых. Мы серьезно намеревались весь остров заполнить нашими золотыми и серебряными монетами, если деньги не переправлять дальше…

— Я поражен!

— Но гербы и портрет короля Обеих Сицилий, равно как и Его Святейшество, мы уважали. На своих монетах мы изображали только республиканские гербы и печати. Мы отправили великое множество бочонков с нашим золотом и серебром. Смотритель замка, Торонеро, обычно сам принимал их и переправлял дальше.

Теперь Ринальдо мог внести ясность в ту ночную сцену, которую наблюдал из окна замка и которую Маргализа не могла ему объяснить.

Неро продолжал:

— В эту ночь такая партия груза опять ушла.

— Я видел, как груз уходил, но не мог догадаться, что было в бочонках.

— Вся эта партия, видимо, попала в руки непрошеных гостей. Теперь два-три десятка голов сидят не так крепко, как раньше. И еще — что будет с нашей дорогой графиней?

Ринальдо молча уставился в одну точку. Он так погрузился в раздумье, что Неро словно разбудил его ото сна, когда крикнул:

— Останемся здесь или пойдем дальше?

Они спустились вниз и подошли к долине. Здесь им навстречу из кустарника вылез человек, знаками показывая им, чтобы они подошли ближе. Они последовали за ним в пещеру, где он сбросил с себя плащ. Перед ними стоял Лодовико.

— Графиня и старец послали меня известить вас об их приезде завтра или послезавтра. Я поспешил, чтобы встретиться с вами, и приехал как раз, когда солдаты задержали партию какого-то груза. Я прослышал, что это фальшивые монеты из замка. И еще говорили, что в замке находится Ринальдини. Я поспешил убраться, дрожал за вас и счастлив, что вижу вас живым и здоровым.

Лодовико передал Ринальдо небольшой пакет. В нем были драгоценности, деньги и векселя. Олимпия и старец писали ему о прекрасных перспективах и радовались, что смогут вскоре поведать ему об этом лично. Он прочел, обдумал свое положение и решился.