— Четыре с половиной тысячи британских солдат и двенадцать тысяч женщин, детей и индийских сипаев покидали страну в январе сорок второго года. Стояли лютые холода, и земля была погребена под глубоким снегом. Туземные повстанцы обстреливали нас, пока мы одолевали Хурд-Кабульское ущелье. Почти все мы были перебиты.

— Вы были в ущелье? — спросила я в изумлении. — Я читала, что уцелел только один человек, армейский врач.

— Я был ранен и сочтен мертвым. — Угрюмый тон мистера Слейда намекал на увиденные и перенесенные ужасы. Впервые после его приезда в Хоуорт я увидела под благодушной ирландской личиной его настоящего. — Позднее меня нашли туземцы, которым я прежде помог. Они забрали меня и выходили. В конце концов я вернулся в Англию.

Потрясенная, я сказала:

— Работа во Франции потом должна была быть приятнее.

Его лицо окаменело, на него легла темная тень.

— Но не в конце, — сказал он холодно и отвернулся.

Меня оскорбило то, как он оттолкнул меня, едва я вторглась в его личное, заповедное. Мне хотелось узнать, что случилось с мистером Слейдом во Франции, но спросить я не посмела, и больше мы почти не разговаривали.

В Лондоне мистер Слейд нанял экипаж. Мы кружили по улицам, и когда он убедился, что за нами никто не следует, мы поехали к дому его старшей сестры — он договорился, что мы остановимся у нее.

Катерина Слейд-Эббот была респектабельной, хорошо обеспеченной вдовой и жила в элегантном доме в Мэйфер. Миссис Эббот, или Кэт, как ласково называл ее мистер Слейд, походила на него цветом лица и глазами; ее отличали миловидность, живость и доброта. После обеда мистер Слейд торопливо усадил меня в другой экипаж. Кружным путем мы доехали до министерства иностранных дел для совещания с его начальниками.

Министерство иностранных дел находилось на Даунинг-стрит в унылом закопченном кирпичном здании. Мы направились в кабинет с темными панелями по стенам, освещенный газовыми рожками. За длинным столом сидели семеро. Мужчине во главе стола было около пятидесяти. Суровая осанка и гладко причесанные волосы одного цвета с его желтоватой нездоровой кожей. На нем был золотой атласный жилет. Читатель, ты узнаешь в нем лорда Анвина, с кем Слейд встретился в трактире «Пять монет» после убийства Изабели Уайт. Остальные в одежде тусклых цветов выглядели ничем не примечательными. В воздухе висел дым их трубок. Когда мы с мистером Слейдом вошли в кабинет, все встали. То, что я оказалась единственной женщиной там, вывело меня из равновесия. То, что у меня хватило дерзости потребовать участия в деле, за которым надзирали они, теперь выглядело нелепо смехотворным.

Они поздоровались с мистером Слейдом, который повернулся ко мне, указал на мужчину во главе стола и произнес:

— Могу я представить лорда Алистейра Анвина, товарища министра иностранных дел? — Он говорил собственным голосом, без намека на ирландский акцент. Лорду Анвину он сказал: — Это мисс Шарлотта Бронте.

Дрожа внутри от страха, всей душой желая оказаться дома, я сделала реверанс. Лорд Анвин учтиво поклонился, но его поднятые брови и надменные черты лица дышали презрением ко мне, и я немедленно прониклась к нему неприязнью.

— Прошу, садитесь, — сказал он.

Остальным я представлена не была. Мистер Слейд и я сели на стулья в конце стола. Лорд Анвин сказал мистеру Слейду:

— Вы выбрали неподходящее время для встречи. Я уже опаздываю на бал.

— Приношу свои извинения, лорд Анвин, — сказал мистер Слейд, — но мисс Бронте и я приехали в Лондон только сейчас, и есть вопросы, которые необходимо обсудить незамедлительно.

Лорд Анвин нахмурился на мистера Слейда, и я заметила их взаимную вражду.

— Полагаю, эти неотложные вопросы касаются убийств Изабели Уайт, Джозефа Локка и Исайи Фирона, а также вашего расследования заговора против Короны.

— Да, милорд, — сказал мистер Слейд.

Остальные ждали в угрюмом молчании.

— Ну, так доложите, что у вас есть, да побыстрее.

— Мисс Бронте посетила мать Изабели Уайт и школу, где училась Изабель, — сказал мистер Слейд. — Она здесь, чтобы рассказать о том, что ей удалось узнать.

В смущении, запинаясь под сверлящими взглядами, я изложила все, что узнала. Когда я замолчала, лорд Анвин сказал:

— Как очаровательно, мисс Бронте. Мы искренне вам благодарны. — Он презрительно улыбнулся мистеру Слейду. — Итак, мисс Бронте раздобыла книгу Изабели Уайт с важными подсказками. Она связала Благотворительную школу с мужчинами, напавшими на нее в поезде и, видимо, нащупала связь с таинственным преступником, которого мы разыскиваем. Это больше, чем вам удалось достигнуть в последнее время. Как удачно для нас, что она оказалась рядом.

В глазах мистера Слейда затлел гнев. Меня не могла обрадовать похвала за его счет, и я недоумевала, почему лорд Анвин так скверно обходится с ним. Мистер Слейд сказал ровным тоном:

— Бесспорно, крайне удачно, что мисс Бронте помогает нам с расследованием.

— Какие усилия вы приложили для его продвижения? — Лорд Анвин, нахмурясь, взглянул на свои золотые часы.

— Я устроил сестру мисс Бронте Энн гувернанткой в доме Джозефа Локка, — ответил мистер Слейд. — Она попытается узнать, почему Локк покончил с собой и какую связь с Ружейным заводом, возможно, все еще поддерживает наш преступник. Другая ее сестра, Эмили, отправилась наняться учительницей в Благотворительную школу в надежде выяснить, какую роль школа играет в замысле преступника и в чем состоит этот замысел.

Лорд Анвин выслушал эти новости с изумлением.

— Вы позволили сестрам мисс Бронте взять на себя обязанности профессиональных агентов? — сказал он голосом, который почти сорвался на визг. — Вы сошли с ума, милейший? — Лица его подчиненных выразили сходное неодобрение. — Стоит этим женщинам что-нибудь напортить, и наше предприятие будет скомпрометировано.

Их «предприятие» заботило его больше, чем безопасность моих сестер, и моя неприязнь к нему возросла.

— Энн и Эмили Бронте опытные учительницы и исполнять свои роли будут гораздо убедительнее, чем могли бы агенты, выдающие себя за учительниц, — сказал мистер Слейд. — Они понимают необходимость крайней осторожности, и я полностью в них уверен.

Хотя говорил он с терпеливым спокойствием, я почувствовала, как глубоко выговор лорда Анвина подействовал на него. Настаивая на нашем участии, мои сестры и я подорвали положение мистера Слейда в министерстве иностранных дел. То, что он взял вину за наши поступки на себя, делало честь его характеру.

— Если ваши шпионки-любительницы станут причиной неприятностей, вы понесете личную ответственность, — угрожающим тоном сказал лорд Анвин. — Какие еще у вас есть планы?

— Изабель Уайт написала, что ее «господин» втянул в свой замысел премьер-министра.

Мистер Слейд встал, вручил лорду Анвину копию моих записей, затем снова сел.

Лорд Анвин высокомерно прищурился на строчки, которые мистер Слейд подчеркнул.

— Какой вздор! Утверждение, будто лорд Джон Рассел оказался замешан в подобных интригах, превосходит всякое вероятие.

— Это требует рассмотрения, — сказал мистер Слейд.

На лице лорда Анвина появилось язвительное, но нерешительное выражение.

— Изабель Уайт была безнравственной женщиной. И могла оболгать премьер-министра.

— Не спорю, — сказал мистер Слейд, — но если ее утверждение соответствует истине, тогда премьер-министр является еще одним выходом на преступника. Мы не можем позволить себе пренебречь такой возможностью.

Лорд Анвин подпер подбородок ладонью и уставился на мистера Слейда из-под набрякших век.

— И что вы предлагаете?

— Я предлагаю добиться аудиенции у премьер-министра для меня и мисс Бронте, чтобы мы могли сообщить ему, что мы узнали, и установить, что знает он.

Видимо, лорд Анвин не поверил своим ушам.

— Вы явитесь к премьер-министру и обвините его в сношениях со шлюхой? Вы в лицо обвините его, что он попал в зависимость от человека, который злоумышляет против королевства?