Миссис Арнольд обмякла; глаза ее наполнились слезами. По щекам потекли черные полосы.
— Вы бы знали, как трудно воспитывать ребенка одной! — плаксиво заявила она.
— Я все понимаю.
Хелен старалась говорить как можно более сочувственно. Миссис Арнольд ей даже нравилась. Бедняге живется нелегко, жизнь тяжело с ней обходится. А Никки для нее — единственный свет в окошке.
— Уж как я только не старалась! В лепешку разбилась, но создала для нее уютный дом!
Миссис Арнольд обвела рукой гостиную.
Хелен подумала: как ни странно, здесь действительно уютно, несмотря на страшный беспорядок.
— Вы сказали, ее отец вас бросил… А он дает вам хоть сколько-нибудь на содержание Никки? Может быть, вы не знаете, но в последнее время ужесточили законы против отцов, которые уклоняются от алиментов. Его можно разыскать и заставить платить!
Миссис Арнольд покачала головой:
— Не знаю, где он, и знать не хочу! Он нам с Никки и даром не нужен! Как-то обходились без него, ну и дальше обойдемся. Выкрутимся, справимся. И все равно — спасибо за заботу!
Возможно, в голове у миссис Арнольд каша и хозяйка она никудышная, но все же она старается. И очень любит дочь. Защищается, как умеет…
Хелен наклонилась к ней:
— Наверное, не стоит мне это говорить, но мне очень не хочется, чтобы Никки забрали представители социальной службы.
Миссис Арнольд откровенно испугалась:
— А уж я как не хочу, господи прости! Много лет назад, когда Никки была маленькая, они к нам заявлялись. Еле-еле удалось их сплавить! Уговаривали отдать Никки в приют, мол, ей там будет лучше. Да разве в приюте может быть лучше, чем с родной матерью? — Миссис Арнольд глубоко затянулась и решительно выдохнула дым. — Слушайте, если Никки не ходит в школу, уж я позабочусь, чтобы ходила, обещаю! Сама буду ее провожать, прямо до дверей! Ну как, согласны? А насчет пабов — уж я ей отобью охоту шляться! Правда, ей уже почти шестнадцать. Я в ее возрасте замуж выскочила. Летом она бросит школу.
— Куда она хочет пойти работать?
Миссис Арнольд неуверенно покосилась на нее:
— Она зверюшек всяких любит. Может, куда в зоомагазин устроится…
Ее слова кое-что напомнили Хелен.
— Вы говорили, что ваша девичья фамилия Чепчикс. Насколько я понимаю, вы родня Уинстону Чепчиксу, свинопасу из «Паркового»?
Миссис Арнольд неожиданно громко расхохоталась.
— Бедняга дядя Уинстон! Да я его много лет не видела! Когда еще была жива тетя Флорри, я, бывало, к ним захаживала в гости. Но тетя умерла лет десять назад, а то и раньше. Флорри прибирала в большом доме. Не представляю, как дядя Уинстон сам управляется.
— Значит, парк имения вам хорошо знаком? Например, мавзолей, то есть фамильный склеп, усыпальница?
— Брр, жуткое местечко! — Миссис Арнольд передернула пухлыми плечами. — Внутрь я никогда не заходила. Как-то поднялась повыше, заглянула в окно, а там в нишах каменные головы стоят! Меня чуть удар не хватил.
— Вы рассказывали об этом Никки?
Миссис Арнольд пожала плечами; вишневый халат упал с плеч, и перед гостьей предстала кружевная черная ночная сорочка во всем великолепии.
— Может быть, и рассказывала. Детишки любят истории про страшное! В ее возрасте я и сама обожала ужастики про вампиров! Помню, даже влюблена была в актера, который играл Дракулу. Я всегда думала… — миссис Арнольд задумчиво подобрала полы халата и поболтала ногами в розовых домашних туфлях, — вот бы мне попался такой мужчина — необычный, что ли. — Она вздохнула и с грустью посмотрела на гостью. — Да только в жизни мне такие почему-то ни разу не попадались!
Мередит всю ночь не спалось. Она с волнением представляла, как вожделенный старинный буфет пылится где-нибудь в сарае, среди хлама, предназначенного на выброс. Поэтому утром, едва проснувшись и еще не позавтракав, она позвонила в «Серебряные колокольчики».
Трубку сняла Дафна. Мередит извинилась за ранний звонок и робко осведомилась, нет ли среди старой кухонной мебели старинного шкафа или буфета для посуды.
— Да вы не переживайте так, дорогуша, — произнес голос Дафны на том конце линии. — Мы встаем с рассветом! Говорите, шкаф для посуды?
— Ну да. Старинный кухонный буфет. Надеюсь, вы знаете, как он выглядит?
— Да, знаю. Как же, стоял тут такой. Жуткое старье! Сейчас он в сарае. Мы вынесли его вместе со всем остальным хламом. — Дафна помолчала. — Вы кто, посредник?
Не веря своему счастью, Мередит воскликнула:
— Нет! Но я хорошо заплачу вам за него!
— Как увидите его, сразу расхочется брать! — рассудительно заявила владелица паба. — Кому такое старье нужно? В общем, если вы посредник, сразу предупреждаю, чтобы не ездили зря, не тратили время.
— Я не посредник! Один мой знакомый сказал, что вы меняете кухню. Алан Маркби. Он…
— А, мистер Маркби! — Дафна оживилась. — Да, точно! Он мне про вас говорил. Ну, приезжайте в любое время и посмотрите на старый шкаф. Но честно сказать, это настоящий хлам!
— Приеду, как только смогу! — пылко пообещала Мередит.
То, что для одних — старый хлам, для других — антиквариат!
Глава 16
Дав задание сержанту Тернер, Маркби принялся размышлять, как лучше подступиться к Джошу Сандерсону. Он прекрасно помнил, как бурно отреагировал директор школы на его прошлое посещение. Маркби поморщился. Не стоит портить репутацию Джоша. Лучше подождать до половины четвертого, когда заканчиваются уроки, и перехватить парня по пути домой.
Поразмыслив над тем, какая сложная штука жизнь, в которой находится место всему, даже убийству, Маркби занялся другими текущими делами, не связанными с гибелью двух девочек. Когда он наконец освободился, на часах был почти полдень.
Маркби задумчиво побарабанил пальцами по столешнице. Когда расследуешь убийство, полезно держать в голове извечный вопрос: кому выгодно? Сразу отбросим версию о неизвестном маньяке, хотя и такое вполне вероятно. Кэти кто-то убил. Кто? Ни родители, ни Пру не стали бы убивать Кэти. Что там говорила Мередит? Если Марла хочет заполучить Мэтью Конвея, ей придется убрать с дороги не только Аделину! Пора снова побеседовать с красавицей блондинкой… Даже такая стройняшка, как миссис Льюис, иногда все же ест… Клюет, наверное, зеленый салат с диетическим сухариком и пьет черный кофе без сахара… Маркби невольно представил ярко-красные губы, которые оставляют отпечатки на чашке. Потом он представил, как блондинка впивается белоснежными зубами в мякоть сочного яблока. Наверное, на яблоке тоже остаются кровавые следы от ее помады… Почему Марла Льюис вызывает ассоциации с вампиршей? Яблоко… Ева… Змей-искуситель… Дьявол! Старший инспектор поспешно одернул себя. Сейчас не время для ребусов. Пора отбросить фантазии и задействовать логику… Почему у американцев такие безупречные зубы? И почему перспектива беседы с Марлой Льюис вгоняет его в такую тоску?
Дверь, ведущую в контору, открыла Марла. Стоя на пороге, она окинула Маркби взглядом с головы до ног — как будто он был коммивояжером, который предлагает купить шнурки для ботинок.
— Здрасте! — небрежно сказала она. — Опять пришли по душу Мэтта? Вы не можете отнестись к нему помягче? Ему сейчас тяжело… И потом, сейчас обеденное время. Вы разве никогда не обедаете?
— Нет, — довольно нелюбезно ответил Маркби. — Я ведь полицейский. Питаюсь нерегулярно, в самое неподходящее время, и страдаю от несварения желудка. Наверное, дело кончится язвой. Но налогоплательщикам, из чьих денег мне платят зарплату, нет дела до моего здоровья. Кстати, сейчас я пришел к вам. Надеюсь, вы не заняты.
Глаза Марлы вызывающе сверкнули.
— Да, конечно. Входите!
Она отступила, пропуская его, и он вошел в приемную. От Марлы сильно пахло духами. В конторе было очень тихо.
— Мэтт обедает с Аделиной и Пру на той половине, — сказала Марла, видимо прочитав его мысли. — А на вторую половину дня он сегодня взял выходной. Так что, если вы не против, поговорим здесь. Нам никто не помешает. Или поднимемся наверх, ко мне в квартиру?